Казачий дух - Юрий Иванов-Милюхин

Они пошли по длинному коридору со слугами, спешившими заскочить в ниши, молодая женщина все время старалась вспомнить, как выглядели сокровища, похищенные у месье Месмезона из городка Обревиль во Франции. О них неоднократно говорил Буало еще там, в станице Стодеревской, когда вечерами вся казачья семья собиралась за одним столом. Описывала изделия и Софьюшка, в отличие от своего мужа, сурового терского казака, быстро проникшаяся к своим невесткам любовью и доверием. Но сейчас Ингрид, к своему ужасу, помнила только о медальоне и кардинальской цепи очень большого веса. Кажется, на них были еще какие-то надписи, говорящие о их принадлежности к высшему французскому духовенству. И еще запомнилась диадема работы известного итальянского ювелира Николо Пазолини. Все остальные изделия, включая перстни, броши, колье и браслеты, не задержались формами в голове. Молодая женщина надеялась лишь на то, что неплохо разбиралась в украшениях, и на женскую интуицию, весьма редко ее подводившую.

Тем временем Виленс приблизился к одной из дверей в середине коридора и вставил массивный ключ в замок. Повернув его несколько раз, он взялся за ручку и вошел в затемненную комнату. На тумбочке возле порога стояла свеча в подсвечнике, рядом лежали спички. Кавалер зажег фитиль и двинулся вглубь помещения, туда, где громоздился на половину стены какой-то шкаф, отсвечивающий стеклами и полировкой. По бокам висели канделябры о нескольких рожках с маленькой скамеечкой под ними, чтобы удобно было дотягиваться. Когда вспыхнули все свечи, Ингрид отшатнулась назад и замерла в невольном напряжении. За стеклами на нескольких полочках лежали десятки золотых, платиновых и серебряных изделий различной величины и формы, почти все они были с драгоценными камнями, брызнувшими разноцветными искрами от пламени свечей. Радужное сияние заполнило внутренность шкафа, оно проникало сквозь стекла и плясало на их поверхности, создавая некий ореол, похожий на тот, который вспыхивает над грудой бриллиантов, когда на нее падает мощный солнечный свет. Скоро вся стена заискрилась цветными витражами, но не разделенными на куски, вставленными в рамы, как в Париже на соборе Нотр Дам, а словно парящими в воздухе, как висели когда-то над землей драгоценные сады Семирамиды, не сохраненные людьми. Зрелище было таким впечатляющим, что язык у молодой женщины присох к небу. Она забыла, зачем пришла сюда, глаза у нее разбежались, не зная, на чем остановиться. И только когда холодные пальцы спутника коснулись ее руки, она вздрогнула и попыталась собрать вновь свои мысли. А он заговорил:

— Я знаю, что Свендгрены держат семейные драгоценности в лакированном ларце, часть из них находится в спальнях женщин, в ящиках туалетных столиков. Твоя мама, Ингрид, когда я был маленьким, не раз демонстрировала их мне, — скрипучим голосом проявил Виленс осведомленность о богатствах в доме своей пассии. Он снисходительно пояснил. — Сокровища любят темноту, тогда камни напитываются космической энергией, и когда к ним прикасается луч солнца, они начинают соревноваться с ним в силе, которая заключена в них. Очень часто энергия драгоценных камней превосходит солнечную, особенно это касается бриллиантов, самых светобоязненных и светообильных из всех. Они залегают в земных недрах на большой глубине и извлекаются оттуда с огромным трудом.

— Виленс, я в восторге, — пытаясь снять напряжение, с придыханиями вымолвила Ингрид. — У меня нет слов, чтобы выразить свои чувства. Спасибо тебе, что просветил меня в этом вопросе, — она тряхнула длинными волнами волос, заставляя себя вернуться в действительность. — Скажи, а среди этих изделий есть очень редкие экземпляры?

— Здесь есть сокровища, которым нет цены, например, вот это бриллиантовое колье, которое принадлежало Жозефине, любовнице Наполеона Первого, — собеседник подошел к шкафу и открыл небольшим ключиком застекленные створки. Он взял с полочки колье, сотканное из бриллиантов по двадцать карат каждый и сверкавшее сумасшедшим блеском, расстегнув на нем золотые замочки, надел на шею Ингрид. — Ты можешь посмотреть на себя в зеркало, оно находится сбоку от тебя.

Молодая женщина осторожно повернулась туда, куда указал ей хозяин замка, она боялась, что не сможет удержаться от очередной волны восхищения и совсем забудет о том, зачем пришла сюда. Так и произошло, когда из глубины зеркала на нее взглянула прекрасная девушка с распущенными волосами, одевшаяся неземным светом с ног до головы. Этот свет подчеркивал миловидные линии правильного лица с аккуратным носиком и большими голубыми глазами, делая его похожим на лицо небесного создания кисти Рафаэля или богомаза Микеланджело. Оно все играло таинственными тенями, завораживая красотой и саму его обладательницу, и того, кто стоял за ее спиной. В какой-то момент Ингрид поняла, что может остаться в этой комнате навсегда, тем более, что глаза у кавалера вновь вспыхнули животной страстью. Она с усилием протянула руку к шее и прижала пальцами колье, продолжавшее полыхать безумными всполохами. Но любовь оказалась сильнее соблазна, перед взором молодой женщины уже вырисовывался образ ее возлюбленного, пылкого и страстного Захара, обещающего много лет взаимного влечения.

— Я люблю тебя… Я всю жизнь мечтал только о тебе, — услышала она вдруг голос, хриплый от возбуждения, за своими плечами, почувствовала прикосновение пальцев, подрагивавших от нетерпения. — Я готов на все, чтобы ты вернулась ко мне…

Но и голос показался скрипучим, и пальцы кололи холодом, от которого по телу побежали мурашки. Ингрид не раздумывая расстегнула на колье золотые замки и зажала его в своем кулаке. И тут-же исчез таинственный свет, лившийся из глубины зеркала, а бриллианты показались не настоящими, а похожими на обыкновенные стекляшки.

— Я впервые вижу подобную красоту, дорогой Виленс, — наигранно засмеялась она. — Но сейчас мне больше подошла бы массивная золотая цепь. Она придавила бы меня к земле и заставила бы думать земными мерками.

— Ты не желаешь взлететь к облакам? — недоверчиво спросил кавалер, снимая ладони с ее плеч. — Я же видел, как закружилась у тебя голова и как ты приподнялась над полом в сиянии бриллиантов, которые у тебя в руке.

— Я уже давно купаюсь в облаках, — усмехнулась молодая женщина, имея ввиду чувства к своему супругу. Она была довольна тем, что сумела заставить своего воздыхателя приоткрыть дверцы в сокровищницу герцогов Карлсон. Дело оставалось за малым, рассмотреть среди драгоценностей изделия, могущие принадлежать совсем другим людям. — Прости меня, Виленс, но я еще не все увидела в этом царстве соблазнов. Вполне возможно, что здесь таится драгоценность, цены которой и впрямь не назовешь.