Оставить на память (СИ) - Ласс Лина

— С просьбами сменить машину? — Ника всё ещё не понимала, что за человек перед ней.

Полковник метнул взгляд на Генри.

— Вижу, Войт как всегда немногословен. Но, думаю, он всё вам скоро объяснит.

Он взял девушку за руку и поцеловал её пальчики, как самый настоящий джентльмен. Его любезность резко контрастировала с внешностью заправского афериста. Он даже взял Нику под руку, сопроводив до автомобиля и вежливо открыв перед нею дверь. Казалось, Генри был вовсе не против такой обходительности с его женщиной.

Войт передал ключи от своей машины полковнику и, быстро попрощавшись, вернулся к Нике. Марго уже привычно запрыгнула на заднее сиденье и была увлечена какой-то игрой в телефоне.

— Кто он? — спросила Ника, глядя вслед удаляющемуся кортежу, который возглавил автомобиль Генри.

— Я служил под его командованием, — ответил Войт.

— Так полковник — это не кличка?

— Ну… — Генри замялся. — И да и нет. Это и правда его звание.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Ника сложила руки на груди и нахмурила брови:

— Он похож на какого-то криминального авторитета, правда очень воспитанного.

— Да-а-а, — протянул Войт, прищурившись. — Если бы ты знала, каким засранцем он был в армии, ты бы удивилась. Но в жизни… кхм, в общении он оказался довольно вежливым человеком. Вообще-то, ты оказалась права. Он… гангстер.

Ника не поняла, в шутку ли или всерьёз было сказанное Генри. Молча уставившись на него, она ждала дальнейших пояснений.

— Прости, может стоило сказать тебе раньше, к кому мы едем?

— Это что, шутка? — взорвалась Ника. — Ты якшаешься с бандитами? И привёз меня… — она понизила голос, — и свою дочь к какому-то бандиту?

Генри притянул её к себе, взяв за плечи.

— Послушай, этому человеку можно доверять. И он вполне вероятно единственный, кто сейчас может нам помочь вывести вас незаметно для Влада. Он всё устроил. Сейчас мы едем в Брайтон, там ждёт частный самолёт.

— Самолёт? Так вот о чём он говорил… Хватит недомолвок! — строго сказала Ника. — В машине ты вообще ни слова не упомянул, куда нас везёшь. Я понимаю, что ты сильно беспокоишься, но ты не ставишь даже меня в известность, что ты распланировал побег. Ни вчера ни сегодня ты не обмолвился словом об этом, как будто бы я…

— Я не думал, что это будет так скоро! — перебил её Генри. — Ты же видишь, в какой спешке нам пришлось покинуть Амберли. И одному чёрту известно, чем бы могло закончиться промедление.

Ника замерла, вспомнив аварию.

— Господи, те люди в машине… Что, если кто-то погиб… — её глаза в страхе расширились и она вцепилась в его плечи. — И если узнают, что это ты?

— Не узнают, — он привлёк Нику к своей груди и обнял. — Это пустынная дорога, никто нас не видел. Если они выжили, то вряд ли будут разговорчивы. Хотя я более чем уверен, что такие люди так просто не умирают в банальной аварии.

— Так куда мы летим?

— Туда, где он тебя так и не нашёл. — Генри поцеловал её макушку, зарывшись в огненные волосы.

Ника отстранилась, заглянув ему в глаза.

— Самолёт летит до Бергена, — продолжил Генри. — Там уже будет ждать арендованная машина. Надо будет только закупиться парочкой вещей потеплее.

— Твой дом? — проговорила она. — Тот, где всё… началось?

Он с нежностью смотрел на неё и в его взгляде Ника прочла воспоминания тех коротких мгновений на маленьком острове. То, как он впервые её увидел, как взял её за руку, помогая встать с холодной земли. То, как Ника лучилась изнутри, разговаривая с его псом, как они в лёгком дурмане дорогого вина поедали стейк и говорили о своих чувствах. Каждый взгляд, каждое прикосновение, каждые последующие поцелуи и объятия.

— Наш дом, — прошептал он.

— Наш?

— Когда ты исчезла, я цеплялся за последние воспоминания о тебе. И, может быть был тогда не совсем в себе… — ухмыльнулся Войт. — Всё, что я пережил в этом доме, было мне дорого и я… не знаю, может, думал, что ты когда-нибудь вернёшься именно туда. И купил его.

— Что? — Ника нервно рассмеялась. — Ты с ума сошёл?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Я же говорю, тогда был не совсем в себе, — он пригладил её волосы. — Об этом не знает ни одна живая душа. Даже Марта не знала, но я изредка ездил туда. Сбегал ото всех побыть наедине со своими мыслями.

Ника прильнула к нему, крепко обняв. Она много раз вновь хотела оказаться там, где всё началось. Но так боялась, что ей будет невыносимо больно ото всех воспоминаний, которые могут накрыть её. А теперь тот, кто любит и готов сражаться за неё, будет рядом. Будет с ней и их дочерью. Значит, всё будет хорошо. Даже мысли о том, что в Париже её ждёт команда дизайнеров, её работа, её детище, отступили на задний план.

Свет стал заполнять её изнутри. Она, уже не стесняясь того, что может увидеть её дочь, обнимала Генри и растворялась в этом объятии, испытывая сладкие мгновения счастья. Оно ещё не было полным, но было очень близко. Оторвавшись от Войта, она заметила на его лице улыбку, в которой сквозила грусть. Он смотрел на неё, такую счастливую в этот миг, будто стараясь запомнить каждую чёрточку её лица, проводил пальцев по щеке и губам, будто рисуя линии.

— Я так тебя люблю, — прошептал он.

Ника чувствовала, как слёзы застилают глаза и прорываются по щекам ручьями. Ей трудно было говорить, но Генри не требовал ответа. Он всё равно уже получил его. Он знал, что Нике даже не нужно будет каждый раз заверять его в любви. Достаточно одного её взгляда. Утерев ей слёзы, он усадил её в машину к дочери, а сам сел за руль.

Выезжая на шоссе, он ощутил тяжесть в груди, что не до конца рассказал ей всё. Просто не смог, видя, какой она была счастливой.

Укрыться в глуши Норвегии казалось ему самой лучшей идеей. Хотя его давно там не было, но в ближайшей деревне он нанял местного старика, который раз в месяц проверял дом и приглядывал за ним, в том случае, если Генри внезапно захочется навестить остров. В обязанности работника входило проверить всё на исправность — водонагреватель, газовые баллоны, крышу и электрощиток. Так что дом встретит их готовым. Только нужно закупить продукты в холодильник. А так, надёжное убежище только и ждало, чтобы принять своих жильцов.

***

Аэропорт Брайтона представлял из себя унылое бетонное здание с массивной деревянной дверью. У ангаров было полно легкомоторных самолётов. Из них выделялся элегантный белоснежный Embraer, прямиком к которому и подвёз их Генри, минуя само здание аэропорта. На трапе их встречал молодой человек, одетый в безупречную тёмно-синюю форму.

— Мистер Войт, — поприветствовал их стюард лёгким кивком головы. Его акцент как и безупречная арийская внешность, говорили о скандинавском происхождении. — Всё готово. Вылет через двадцать минут. У вас есть багаж?

— Нет, мы на легке, — ответил Генри и придвинувшись ближе вполголоса спросил у молодого человека. — То, что я просил, готово?

— Да, сэр, — с вежливой улыбкой ответил стюард. Вышколенный, немногословный и услужливый. Такой не скажет лишнего. Хотя, имея дело с такими людьми как полковник, предать его — значит подписать себе приговор. Наверняка молодой человек это знал. — Вас проводить?

Он провёл их по трапу в салон, который представлял из себя небольшое пространство с белоснежными креслами, отделанное лакированным деревом. Потолок был довольно низким и всем пришлось пригнуться. Ника усадила Марго на одно из кресел, зафиксировав дочь ремнём и села в кресло напротив, приготовившись к скорому взлёту. Стюард исчез в кабине пилота и вскоре вышел оттуда с пухлым конвертом, который передал Генри.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Войт положил на колени Ники конверт и опустил голову.

— Что это? — девушка подняла на него глаза.

— Открой.

Ника заглянула внутрь и, ахнув, быстро захлопнула его. Среди двух больших пачек норвежских крон лежал шестизарядный револьвер.

— Что это значит? — холодок пробежал по её спине.

Войт взглянул на неё, кусая губы. Его лицо сейчас казалось безумно уставшим, будто он не спал несколько суток, а в глазах отразилась боль.