Философия образования - Джордж Найт

Третья модель может быть построена так, как это показано на рисунке 8. Эта модель предполагает то, что Библия и ее мировоззрение обеспечивает основу и контекст для всего человеческого знания, и что ее всеобщее значение входит в каждую область учебного плана и добавляет значимости каждому предмету. Такую модель Ричард Эдлин удачно назвал «проникающей функцией Библии». «Библия, — пишет он, — не глазированный неизменный гуманистический пирог. Это скорее растущий на дрожжах каравай, формирующий весь учебный план от его основы до проникновения его во всю школьную программу».[256] Рисунок 8 показывает интегративную модель, в которой каждый предмет должен восприниматься в свете библейской точки зрения, если мы понимаем ее в самом полном ее значении.

Прерывистые линии на рисунке 8 символизируют то, что между различными предметами нет жесткого и строгого разделения. Деление предметов на светские и религиозные — не более, чем выдумка. Двунаправленные стрелки показывают не только то, что Библия помогает нам понять каждый предмет в учебном плане, но также и то, что изучение истории, науки и т.д. также проливает свет на Священное Писание. Бог открывает себя через Библию в специальном откровении и через природный мир в общем откровении. Мы можем осознать значение последнего только в свете первого, но в то же время оба они проливают свет друг на друга, поскольку вся истина имеет свой источник в Боге. Каждый предмет в учебном плане оказывает воздействие на все остальные, и все они приобретают свое истинное значение только в рамках библейского контекста.

Библейская точка зрения

И М Л Н Р

С А И А А

Т Т Т У З

О Е Е К Н

Р М Р А О

И А А Е

Я Т. Т.

Библейская точка зрения

Рис.8 Модель учебного плана: Библия как основа и контекст.

Изображении роли Библии в учебном плане

Теперь нам предстоит рассмотреть взаимодействие так называемого «светского» аспекта учебного плана с библейской точки зрения. Легче всего такой анализ осуществить на примере литературы. Изучение литературы занимает важное положение во всех школьных системах, потому что литература сталкивается и стремится найти ответы на самые существенные вопросы, озадачивающие людей. Она раскрывает основные человеческие желания, страсти и проблемы и является весомым вкладом в человеческий опыт. Помимо эстетического восприятия изучение литературы ведет к побуждающему развитию таких областей, как психология, философия, история и социология, а также дает изобилие фактов по таким вопросам, как человеческая природа, грех, смысл и цель человеческого существования.

Влияние изучения литературы все больше возрастает, поскольку она доставляет нам массу эмоциональных переживаний-то есть она проникает на наши аффективный и когнитивный (рассудочный) уровни одновременно. В самом полном смысле этого слова, литературное содержание является и философским и религиозным, потому что она имеет дело с философскими и религиозными вопросами, проблемами и ответами. Следовательно, изучение литературы занимает центральное место в учебном плане и, возможно, оно является одним из наиболее мощных педагогических средств для обучения религиозным ценностям.

В силу этого совпадения литературы и религии изучение литературы представляется хорошим примером для объединения христианской мысли и традиционного предмета в учебном плане. Главным вопросом изучения литературы в христианских школах является вопрос «Какой тип литературы следует изучать?» Основная задача в этом вопросе состоит не в том, чтобы выяснить, истинным или ложным является сам отбор материала, а в том, занимает ли конкретный материал реальное место в пространственно-временном существовании личности. Есть много реальных событий, которые описаны таким образом, что их изучение ведет к деградации; но, с другой стороны, Иисус иногда использовал вымышленные события с тем, чтобы преподать духовный урок (например, Луки,16:19-31). Критерий автора, видимо, вращается больше всего вокруг того каркаса, в котором изучается литературный раздел. Как критерий для изучения литературы в этом отношении очень показательны строки из Послания к Филиппийцам, 4:8.

Наконец, братия (мои), что только истинно, что честно, что справедливо, что чисто, что любезно, что достославно, что только добродетель и похвала, о том помышляйте.

Естественным вопросом при первом прочтении этого текста будет: «Что Библия подразумевает под «истинным», «честным» и т.д.? Например, как расценивать определенные части Ветхого Завета, содержащие до предела отвратительные истории и добавляющие такие детали о грехе, в которых, как кажется, совершенно нет необходимости для понимания самой истории?

Такой случай описан в Книге Судей, 19-21, содержание которой наполнено ужасной историей о сильнейших человеческих страстях, приводящих к сексуальной аморальности и массовому убийству. Или что можно сказать об истории Давида и Вирсавии, или о генеалогии в первой главе Евангелия от Матфея, которая перечисляет четырех женщин — причем трех из них с очень греховным прошлым о только одну, которая случайно оказалась язычницей? Почему выбраны именно Фамарь, Равва или Вирсавия вместо многих других добродетельных предков Господа? Интересно далее заметить, что Вирсавия даже не называется в первой главе Евангелия от Матфея. Она упоминается скорее как супруга Урия Хеттиянина. Этим приемом, в котором на первый взгляд совершенно нет необходимости, Матфей не только поднимает всю историю супружеской измены, но также описывает и историю убийства.

Можно задаться вопросом: если Библия является нашим литературным образцом, почему такие полные греха истории были включены в нее и даже порой превозносятся? Видимо, ответ на этот вопрос лежит в той плоскости, что Библия всегда помещает такие истории в контекст повествования и комментирования тех или иных событий для того, чтобы дать представление о человеческой природе, о последствиях греха и о борьбе между силами добра и зла. Подобные истории часто используются с целью показать, во-первых, деградацию, которая следует за греховной жизнью и, во-вторых, желание и способность Бога спасти человека. После прочтения генеалогии в первой главе Евангелия от Матфея в сознании человека должна возникнуть мысль именно о том, что Иисус пришел спасти людей Своих от грехов их (Матфея, 1:21). Этот текст является ключевым в Евангелии от Матфея. Он говорит о способности Бога спасать. Он показывает, кто является «Его людьми» — Равва, Фамарь, жена Урия Хеттеянина и Руфь Моавитянка. Через Христа Бог может спасти убийц, прелюдодеев, проституток и язычников — Он может спасти даже самого последнего негодяя.

Подобным образом Библия предлагает историю тяжкого греха Давида и Вирсавии не для того, чтобы пленить греховное сознание. Нет, скорее она излагает эту историю с трагическим исходом