Немецкие деньги и русская революция: Ненаписанный роман Фердинанда Оссендовского - Виталий Старцев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он считал, что «на 25 лет мы обеспечены самой интенсивной работой на удовлетворение внутреннего рынка, а через 25 лет население России достигнет 240 миллионов человек, и тогда в эксплуатации будут находиться и северные части Европейской России и Сибири, и рынок внутреннего потребления, по мере роста культуры, станет почти неограниченным». Большевики никогда не читали этих прогнозов Оссендовского, но планы освоения Севера и Сибири в конце двадцатых и начале тридцатых годов имеют с ними много общего, как и программа изучения и инвентаризации природных богатств страны. Если бы Оссендовский остался у большевиков, мы наверняка увидели бы его в Госплане среди творцов первого пятилетнего плана, а до этого и плана ГОЭЛРО. Но большевики вызывали в нем стойкую антипатию, как немецкие агенты, будущее страны он связывал с белым движением и свободным капитализмом. «Впереди нормальный путь, — восклицал он. — Он пройден очень сходной с Россией по естественным и политическим условиям страной — Соединенными Штатами Северной Америки»6.
Аналогию с первой пятилеткой вызывает и статья Оссендовского во втором номере «Вестника» под названием «Первоочередные задачи экономического развития России». Там он писал, что ситуация в стране «вызывает к жизни тяжелую металлургию (включая углепромышленность) и машиностроение»7. Только в развитии экономики и поднятии промышленности «таится зародыш нашей силы, нашей экономической свободы, нашего независимого политического существования. Отсутствие этих условий привело нас в 1904–1905 гг. к Цусиме и Мукдену, а в 1914–1918 гг. к новым неудачам и к последнему периоду революции, проистекающей по рецепту наших врагов и врагов наших союзников»8.
Но достаточно было вести о попытках некоторых западных дипломатов провести на Принцевых островах «конференцию всех организованных групп русского народа», как спокойные и уравновешенные экономические рассуждения «профессора» Оссендовского сменяются страстными призывами политика. Он решительно против идеи переговоров с большевиками. И тут из глубины его души и памяти выступают все аргументы, использованные им год назад во всех сериях созданных им «документов». «Автор этой статьи, — пишет Оссендовский, — во время своей деятельности в Петрограде неоднократно имел продолжительные беседы с представителями английской и американской дипломатии, то есть как раз той части союзнической дипломатии, которая в Париже проектировала мирное соглашение наше с правительством анархо-коммунистических групп. Автор, однако, твердо убежден, что ни сэр Давид Фрэнсис, старшина дипломатического корпуса в России, ни сэр Линдлей, ни генералы Торнхилл и Пуль не участвовали в создании и осуществлении этого проекта, так как им известны антигосударственные и антиобщественные элементы Советской России»9. Оссендовский считает это предложение ошибочным и невыполнимым и считает, что ни одно белое правительство не будет совещаться с «представителями Петроградской и Московской коммуны». Первое уточнение, которое хочется сделать по поводу вышеприведенных заявлений, это то, что пока не обнаружено никаких свидетельств того, что Оссендовский сам встречался с американскими или другими союзными дипломатами. Наоборот, он старался держаться в тени, выдвигая на первый план Е. П. Семенова, а потом — Акермана. Вспоминая, сколько «документов» о «политике большевиков» он предоставил в распоряжение Фрэнсиса и других, Оссендовский, конечно, с полным правом мог утверждать, что уж они-то не поддержали бы идею встречи на Принцевых островах.
Далее в своей статье А. М. Оссендовский излагает целую антибольшевистскую декларацию, в которой сочетаются и сочиненные им ранее сведения о германо-большевистском сговоре, и новые «данные», собранные им уже в Омске. «Политический идеал большевизма, — заявлял он, — всемирная социальная революция, которую большевизм направит в сторону диктатуры низов и отбросов пролетариата, в сторону уничтожения культуры и прогресса. И в этом направлении проводится в жизнь строго обдуманный план. Англо-американской миссией в Петрограде еще в мае 1918 года были установлены следующие части этого плана». Тут Оссендовский дает простор своей обычной политической фантазии. Никакой объединенной «англо-американской миссии» в Петрограде не существовало в мае 1918 г. Тем более она не занималась установлением большевистских планов. Насколько мне удалось ознакомиться с материалами генерального консульства в Петрограде, оно занималось разведкой на русско-финской границе в районе Белоострова-Оллила, посылало агентов к Нарве и Пскову. Стратегией большевизма американцы совсем не занимались, да и Оссендовский-то уже уехал в это время из города.
Тем не менее он с обычной самоуверенностью излагал следующий «план» большевиков: «1) Большевистское правительство должно было уничтожить русскую промышленность, русский промышленный капитал, транспорт и русскую независимую, националистическую и государственно мыслящую печать. Эта задача исполнена, и советская Россия находится в настоящее время в такой стадии обслуживания культурных нужд и запросов народа, в какой была Россия до Крымской войны. 2) Большевистское правительство ассигновало 10 миллионов рублей (о чем сообщают японские газеты) на агитацию в Японии. 3) Большевистское правительство дало ряд чрезвычайных полномочий и поручений своим представителям, официально действующим в Англии, весьма в свое время встревоживших Лондонское правительство, и послало специальных агитаторов в Индию, действовавших из нашего Туркестана и очень успешно вызывавших восстания в землях северо-западной границы, о чем, вероятно, наши союзники-англичане помнят» 10. Разумеется, пункт первый ничего общего с действительными планами большевиков не имел. Оссендовский ни в Петрограде, ни в Омске не мог заставить себя отнестись серьезно к социалистической программе большевиков и видел в них только разрушителей привычного ему уклада жизни. Но вот второй и третий пункты заставляют вспомнить изготовленные им документы, особенно те, которые находились в серии Акермана, в частности инструкции Литвинову, списки агитаторов и пр.
Данная статья содержала много интересного материала, касающегося данных о мировой экономике и торговле, который, вероятно, оценили бы специалисты, но нас заинтересовало то, что Оссендовский в ней цитирует прямо один из сочиненных им документов, включенных в проданную Э. Сиссону серию. Говоря о походе немцев против независимости русского рынка после захвата власти большевиками, Оссендовский пишет: «Первым актом было совещание всех частных банков Германии под председательством одного из директоров Имперского банка. Совещание состоялось в Берлине 22 декабря 1917 г. На этом совещании были выработаны требования, предъявленные затем Совету Народных Комиссаров. Эти требования сводились: 1) к воспрещению англо-франко-американскому капиталу входить в русские предприятия: нефтяные, угольные, химические, металлургические и электрические, причем в эти предприятия допускались лишь русско-германские капиталы; 2) к уничтожению путем национализации или нуллификации всех акций или паев с преобладанием капиталов, принадлежащих гражданам антигерманской коалиции; 3) к аннулированию всех займов и обесценению государственных фондов, что уничтожало русский капитал и отдавало русский рынок в полную зависимость от германского капитала, германской промышленности и торговли, причем, однако, должна была быть разрешена скупка аннулированных бумаг германскими подданными по курсу дня (?!)»11.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});