Служитель египетских богов - Челси Ярбро

— Если только — что? — спросил удивленно монах.

Мадлен встряхнулась.

— Когда я отправилась в путь, он выслал мне вслед какие-то вещи и документы, но я не особенно в них копалась. Отвлекали другие дела. — Она потянулась к чернильнице и пачке чистой бумаги. — Пожалуй, пришла пора вплотную ими заняться. Но сначала следует предупредить об опасности Бондиле. Это самое меньшее, что я могу для него сделать.

Заскрипело перо, и, пока составлялось послание, копт молча ждал.

— Вот, — сказала Мадлен, протягивая ему записку. — Проследите, чтобы Реннет выбрал гонца, говорящего по-французски. — Она решительно вышла из-за стола и побежала к дверям. — Прошу прощения, брат Гюрзэн, но мне дорого время.

— Может быть, вам нужна помощь, мадам? — прокричал вслед ей монах.

— Нет, благодарю. — Брат Гюрзэн — добрый малый, но кое-что ему видеть не стоит, мелькнуло в ее мозгу. «А тебе стоило бы, — откликнулся вдруг внутренний голос. — Ведь никакие дела тебя вовсе не отвлекали. Просто укладки, присланные тебе Сен-Жерменом, ты восприняла как очередную попытку давления с его стороны. Ты поставила независимость выше благоразумия и теперь должна ликвидировать эту несообразность». Должна, покаянно кивнула Мадлен, безусловно должна.

Солнце уже садилось, когда она подступилась к четвертому, последнему, сундуку. Вид двух толстых книг в кожаных переплетах ее странным образом обнадежил и, как выяснилось, не напрасно. Под ними обнаружились шеренги плотно закупоренных склянок, обернутых листами пергамента.

Мадлен вынула самую большую бутылку и, осторожно расправив обертку, прочла латинскую надпись. «Заживляет ожоги. Применять только после приема сиропа из маковых зерен». Приписка, сделанная красной тушью, гласила: «Неэффективно для тех, кто одной с нами крови». Мадлен повертела бутылку в руках. Ее содержимым можно было дважды, а то и трижды обтереть человека среднего роста. Следующее лекарство предназначалось для смазывания распухших суставов, третье унимало боли в груди и регулировало дыхание. Далее шло средство для рассасывания рубцов, оно соседствовало с весьма ароматным бальзамом, заживляющим поверхностные ранения, где тоже имелась приписка «Перед применением убедиться, что поврежденное место очищено от песка и других видов сора». Восьмая бутылка, вторая по высоте и объему, была снабжена ярлыком, поглядев на который, Мадлен едва сдержала радостный крик. «От лихорадки» — коротко сообщала четкая надпись, а оборотная сторона пергамента содержала инструкцию по применению снадобья и перечень ингредиентов, усиливающих его эффективность.

К тому времени, как она выбралась из кладовой, Гюрзэн успел уйти на соседнюю виллу, о чем и не преминул объявить хозяйке Реннет.

— Он велел передать, чтобы вы туда не ходили, потому что там очень опасно, — хмурясь для пущей важности, добавил слуга.

Мадлен отмахнулась.

— Опасность сойдет на нет, когда я доставлю им это, — сказала она, указывая на свою сумочку. — Здесь лекарство, оно необходимо больным.

Реннет покачал головой.

— Там лихорадка. Вы можете просто послать кого-то из слуг.

— Слуги не знают, как им пользоваться, а я знаю. — Мадлен ощутила, что терпение ее на исходе. — Велите кому-нибудь проводить меня, — раздраженно сказала она. — Чем дольше мы медлим, тем хуже для тех, кто страдает.

Реннет понимал это и все-таки колебался. Его раздирали противоречия. С одной стороны, слугам не подобало перечить хозяевам, но в той же мере и женщинам не пристало разгуливать в одиночку. На виллу соседа нельзя идти, там зараза, но раз у мадам есть лекарство, то почему бы и не пойти? В конце концов он принял решение.

— Я сам провожу вас, но прежде возьму фонарь.

— Отлично, — сказала Мадлен с облегчением. — Поторопитесь. Нас ждут.

Последнее замечание задело Реннета. Мужчина прежде всего мужчина, и женщина не должна его поторапливать.

— Я скоро буду готов, но мне надо сделать распоряжения, — сказал он и, повернувшись, скрылся на кухне, где пропадал с полминуты и откуда вынырнул уже с фонарем. — Все в порядке, мадам. За виллой присмотрят.

— Надеюсь, — надменно уронила Мадлен. — Идите вперед, но помните: путь через сад много короче.

— Я помню, мадам, — ответил Реннет.

Шагая следом за мрачным блюстителем местного этикета, Мадлен тоже хмурилась. Как объяснить Фальке, откуда взялось древнее снадобье? Как убедить его, что оно действеннее всех известных ему лекарств? Но в голову ничего не шло, и она махнула рукой, надеясь, что ситуация подскажет, как поступить. Приют паломников, попавший в пятно фонарного света, пробудил в ней острый приступ чувственного желания. Вот уже больше месяца Мадлен мучили эти внезапные всплески, но по милости Бондиле свидания в хижине отошли в мир запретных вещей.

— Мы почти на месте, мадам, — объявил недовольным тоном Реннет. — Позвольте, я сам отнесу вашу сумку к воротам.

— Уймитесь, любезный, — парировала Мадлен. — Я вам не навязывалась, это вы за мной увязались. — Она жестом указала на дом. — Там ждут нас. Идемте.

— Да, мадам, — сказал, словно фыркнул, слуга.

— Кто бы вы ни были, уходите, — донеслось от ограды.

— Вот видите, — приободрился Реннет. — Нас вовсе не ждут.

— Откройте ворота, — потребовала Мадлен. Трусоватость сопровождающего начинала ее раздражать. — Мне нужно пройти к доктору Фальке.

— Сюда никому нельзя.

— Я принесла лекарство, — упорствовала Мадлен. — Оно спасет много жизней, включая и вашу.

— Давайте уйдем, пока есть возможность, — внес предложение египтянин.

— Уходите, если хотите. — Мадлен даже не обернулась. — Но — навсегда. Указчики мне не нужны.

Реннет предпочел остаться.

— Что за лекарство? — спросил караульный.

— Не могу объяснить. Позовите доктора Фальке.

Послышались шаркающие шаги.

— Зачем вы пришли, мадам? — донесся из-за стены голос копта.

— За тем же, что и вы, брат Гюрзэн. — Мадлен помолчала. — Я принесла снадобье.

— Какое? — спросил безразлично монах. Он слишком устал, чтобы верить в несбыточное.

— То самое, — объявила Мадлен. — Исцеляющее лихорадку. Из арсенала древнеегипетских лекарей. — По крайней мере, хоть это не расходится с истиной, сказала она себе, прежде чем решиться на ложь. — Я сама его приготовила.

Фальке, очевидно только что подошедший к воротам, невесело рассмеялся.

— А рецепт, конечно же, отыскали на днях? Откуда вы знаете, что оно будет действовать?

— А откуда вы знаете, что не будет? — перебила Мадлен. — Фальке, прошу вас, впустите меня, — взмолилась она.