Дикая тишина - Рэйнор Винн

турбин самолетов они были вредоносны, а ходить по ним просто невыносимо. Стены туристических лавочек в Рейкьявике увешаны фотографиями извержения. Драматические снимки, изображающие раскаленную докрасна лаву, рвущуюся из самого сердца горы. Картины жара, пепла и разрушения. Но больше всего меня потрясла фотография пони[13]. Фермеры эвакуировались из опасной зоны, когда вулкан начал извергаться. Но перед тем как уехать, они вспомнили о лошадях, запертых на склоне, и вернулись за ними. Фотография изображает стадо пони, бегущих по дороге, а за спиной у них темное, свирепое облако пепла, которое гонится за ними на всех парах.

Чего фотография не запечатлела, так это фермеров, которые подгоняют пони сзади, направляя их в безопасное место перед тем, как укрыться самим. Колоссальный кризис, извержение вулкана, молниеносный выброс первобытной силы сближает мир человека и мир животных, объединяет их перед лицом общей угрозы, общего риска погибнуть. Сейсмическая активность в районе Эйяфьядлайёкюдля началась в 2009 году, так что у местных жителей был почти год на подготовку. Однако люди толком не отреагировали, пока лава, наконец, не потекла по склону горы. Они знали об угрозе, но отказывались ее признавать, в основном по причинам экономического характера. Сейчас греется куда больший вулкан, Катла. История показывает, что он обычно извергается в годы после извержения Эйяфьядлайёкюдля, и посвященные этому информационные стенды усеивают местные холмы. Доски, на которых обычно описывают флору и фауну, теперь рассказывают местным жителям и туристам, что, когда зазвучит тревожная сирена, им нужно подняться повыше, подальше от ожидаемых маршрутов течения лавы. И тем не менее люди все равно будут гулять по этим холмам, даже когда земля начнет трястись, а вода греться, отказываясь признать неминуемую опасность, пока она не станет очевидной.

Я смотрела, как мои ноги переступают в пыли среди камней, и думала о нашей ферме в Корнуолле, о тех высушенных в пыль полях и голых живых изгородях, которые встретили нас в первый приезд. Там не было никаких насекомых, не считая мух, выводившихся в оконных рамах, и никаких птиц, не считая ворон, ждущих урожая яблок. Кризис был в разгаре, но большинству тех, кто проезжал мимо фермы по пути в супермаркет, он был не заметен. Громадный силуэт Катлы смутно вырисовывается на востоке. Лошади побегут, птицы улетят, насекомые замертво упадут на землю, но вулкан все равно извергнется, прежде чем люди поднимут головы и скажут: «Может быть, какие-то тревожные признаки и были, но мы все равно гуляли в этих холмах».

///////

Нас ожидала виа феррата. Обрывистая тропа пересекала почти вертикальный склон, покрытый рыхлыми, ползшими под ногами камушками: по сути, осыпь, которую на высоте в несколько сотен метров пересекала узкая тропа. Вдоль тропы шла цепь, прибитая к скале стальными колышками, чтобы за нее можно было держаться во время ходьбы. Когда-то Мот совершенно не боялся высоты, но его смелость улетучилась в тот день, когда он упал с крыши амбара. Особенно его пугала именно такая открытая высота, когда все прекрасно видно до самого дна долины. Дейв и Джули мелкими шажочками продвигались вперед, не отрывая глаз от цепи. Но Мот не мог на нее даже взглянуть.

– Сейчас, еще минутку.

– Никакого обходного пути нет, слишком крутая скала. Нам придется переходить здесь.

– Я знаю, знаю, мне просто нужна еще минутка, чтобы собраться с мыслями.

Пока Мот пытался продышаться, мы стояли на узком перешейке между плато и осыпью. По обе стороны открывался вид на горы, но впереди можно было увидеть только горный склон и тропу, по которой нам предстояло его пересечь.

– Ну, приятель, твоя очередь, только не особо полагайся на цепь, мы ее как раз чиним. – Трое мужчин в ярких строительных куртках рылись в ведерке с длинными стальными болтами. Они переговаривались на английском с заметным северным выговором.

– Что вы тут делаете? Вы явно не исландцы!

– Очевидно не исландцы. Я из Донкастера. Обычно я работаю в Шотландии, в Озерном крае, в Нортумберленде – ну, знаете, на севере. Но мне вдруг предложили эту работенку, и я подумал, почему бы и нет, мне не привыкать. Не ожидал, что неделю проведу на склоне вулкана. Чертовски холодно тут у них. Ну ладно, давайте, переходите, но, как я сказал, не полагайтесь на цепь, мы как раз вытащили несколько колышков. Ну, идите же.

Мот набрал побольше воздуха в легкие. Его лицо приобрело бледный, восковой оттенок, на нем явно проступал страх, но перехода было не избежать. Держась спиной к ремонтным рабочим, чтобы они не увидели, как у него трясутся руки, он ступил на опасный откос. Внезапно в нем начал пробуждаться тот мужчина, который когда-то стоял у подножия холма в Озерном крае, смеясь и протягивая ко мне руки. Его плечи расслабились, спина распрямилась, одной рукой держась за цепь, он повернулся и поманил меня за собой, и я увидела, что он уже не такой бледный. Не нужно быть «аккуратней на лестнице», нужно бежать по ней вверх. Желательно через ступеньку, если еще можешь, пока еще можешь. Я шла за ним следом, стараясь смотреть только на его спину, а не на дно долины в трехстах метрах внизу.

Вулкан венчали пепел и камни. Инопланетный пейзаж, полное запустение. Слякотный дождь пополам с градом забарабанил по нашему водонепроницаемому снаряжению. В этой странной местности, среди как попало набросанных насыпей, оврагов и сажи было радостно видеть яркие пятна – красную и синюю куртки Дейва и Джули. Даже наш надежный провожатый Пэдди здесь, казалось, испытал замешательство.

– Кажется, это слева от холма, нужно ориентироваться по желтым столбикам. – Мот присел на камень, чтобы внимательней изучить карту, но тут же вскочил, удивившись, какой он теплый.

– Но мы всю дорогу шли по синим столбикам, почему это вдруг изменилось? – Я не могла разобраться в местности, как будто местные магнитные поля повредили компас у меня в голове. Как я могла усомниться в Пэдди?

– И я видел, как какие-то люди пошли в обход холма с другой стороны. Может, Пэдди, типа, ошибся? – Дейв собирал вещи, чтобы последовать за ушедшими туристами.

Мот смотрел на нас с откровенным раздражением, а Джули не вмешивалась в спор и тихо жевала батончик мюсли; потом она медленно подняла голову.

– Я думала, там впереди озеро, и над ним поднимается дымка. Но там нет воды. Это, наверное, горячая вершина вулкана. Больше нечему там быть, если это – два новых конуса, которые сформировались во время извержения. Сверься с книгой, Мот, это, наверное, Моди и Магни. – И она сосредоточилась на своем батончике.