Sindroma unicuma. Finalizi (СИ) - Блэки Хол

      Она знает. Знает! И знает Мелёшин-старший, который провел инструктаж посланнице.

      Было бы удивительно, если бы отец Мэла не знал. От него ничего не скроешь. Подробное досье давно лежит на столе, собранное лучшими детективами-профессионалами.

      - Могу сказать, что вам повезло. Вы видите волны, хотя испытываете значительные затруднения при обращении с ними. Об этом говорят переводы по ВУЗам. Но, несмотря на доминирующую наследственность по отцовской линии, позволяющую вам с гордостью причислять себя к висоратству, рецессивные гены со стороны матери тоже оказывают влияние, и существует значительная вероятность того, что они проявятся в полной мере в последующих поколениях.

      Маленькая поправочка. Материнские гены пересилили, полностью вытеснив жиденькую наследственность моего отца.

      Почему гостья не скажет о главном? Неужели Мелёшин-старший не прочитал заключение вис-экспертизы? То самое, в котором ровный ноль во всех строчках.

      Или это особый стратегический ход? Трюк, призванный заманить в ловушку.

      Пот течет по спине, отчего бросает, то в жар, то в холод. Надеюсь, мое лицо достаточно невозмутимо, и гостья не заметила, что ее козыри бьют в прямиком центр мишени. Нужно выглядеть нагло и самоуверенно.

      - Наследственность трудно перебороть. Генетика - непредсказуемая наука. Может статься, что ребенок, которого вы подарите супругу, унаследует гены вашей матери. Егор, как человек ответственный, окружит его заботой и вниманием и не упрекнет вас ни в чем. Со своей стороны могу лишь просить, чтобы вы задумались о будущем своего ребенка. Нося одну из известнейших фамилий страны, он, тем не менее, не сможет прижиться в современном обществе и окажется изгоем. Социум висоратства станет для него чужеродной средой. Не забывайте и о Егоре. Его воспитывали и готовили к руководящей роли, внушали определенные ценности. С рождением невидящего ребенка на пути Егора возникнет непреодолимый барьер в становлении его как зрелой личности, а также в карьерном росте. Так что прошу вас быть дальновиднее. Не лишайте любимого человека высот, которых он может достичь.

      Дефектный. Ущербный. Темноволосый смеющийся малыш из пророческого видения на самом деле будет недочеловеком для висоратов.

      И Мэл - обозленный, уставший, измотанный. Обивающий пороги компаний и различных ведомств в безуспешной попытке найти работу. Вынужденный клепать улучшенные карандаши и перья за десять висоров в день, чтобы прокормить семью.

      - Когда-нибудь вы познаете счастье материнства. Так подумайте о той, что дала жизнь Егору. По долгу работы я знакома с ней много лет. Это уважаемая в обществе леди, преданная супругу и семье. Какая мать не желает счастья своему ребенку? Знать, что ее сын не сможет самореализоваться, не разовьет потенциалы, данные ему по праву рождения - это постоянная боль любой матери, для которой её дети - гордость и отрада в жизни.

      Гостья права. Для мамы Мэла будет ударом несостоявшийся как личность сын. Она возлагает на него надежды и ждет, что Мэл оправдает чаяния отца и всей семьи Мелёшиных.

      - Ни в коем случае не настаиваю и не прошу немедленного ответа. Обдумайте, взвесьте и примите решение. Возможно, Егор не поймет ваших сомнений и страхов. Возможно, он постарается убедить в обратном. Помните: от вашего выбора зависит будущее человека, который вам небезразличен.

      - Эва! Эва, что с тобой?

      Что со мной? Всего-навсего мне открыли глаза. Просветили, напомнили о моем месте в висоратском мире. Чтобы не забывалась. И на том спасибо, что не ткнули грубо носом и не оскорбили, а вежливо указали, чтобы не пробовала равняться. А я и не пытаюсь. Куда нам, слепошарым?

      Где эта женщина? Уже ушла?

      - Что случилось, Эва? Не молчи!

      Мэл - в куртке, только что с улицы - на корточках передо мной. Распахнутая настежь дверь.

      А ведь я мечтала. Стыдно признаваться, но успела нафантазировать, представляя, какой будет моя семья: я, Мэл и темноволосый малыш из пророчества.

      Женщины умудряются мгновенно выдумывать и домысливать то, к чему совершенно нет повода. Подходит к концу всего лишь второй день, как мы с Мэлом вместе, и ни он, ни я не успели толком привыкнуть друг к другу, а воображение умудрилось настроить воздушные замки с идиллическими семейными картинками, заставив тут же поверить в них.

      Упаси бог рассказать Мэлу. Он засмеёт. А если не засмеет, то будет неприятно поражен грандиозностью захватнических замыслов на его фамилию, потому что не заглядывал в наше общее будущее дальше завтрашнего дня.

      Невыносимо стыдно - оттого, что я ожидала от разговора любой гадости, а не призыва к жертвенности и пониманию, и оттого, что слова гостьи легли на благодатную почву.

      Внезапно захотелось обнять Мэла. Крепко.

      - Вот и славно, - обнял он в ответ, и в его руках сразу стало уютно. - Я уж было испугался. Ты дрожишь. Что с тобой?

      - Все нормально.

      Привыкаю к нему. Привыкаю к защищенности и к тому, что Мэл разберется с любой проблемой. Срастаюсь с ним. Чувствую его беспокойство и страх.

      - Ты пила капли?

      - До поездки в переулок.

      Мэл поднялся, налил в стакан воды из чайника. Отыскав среди бардака на тумбочке профессорский пузырек, накапал, по-моему, литр.

      - На, - вложил в мою руку стакан, и пока я судорожно глотала, сбросил куртку и уселся рядом. - Что произошло?

      - Ничего.

      - Не обманывай. Я за километр чую. Эва, мы, кажется, договорились не скрывать друг от друга.

      - Приходила одна женщина... - отозвалась после минутного молчания.

      - Кто? - ухватился как гончая Мэл. - Когда?

      - Недавно.

      - Странно, я не видел. И? Она представилась?

      - Нет... Приходила по поручению твоего отца...

      - Черт! - подскочил как пружина Мэл и заходил по комнатушке. - Как она выглядела? Угрожала? Что сказала?

      - Ничего особенного.

      Мэл снова сел передо мной на корточки.

      - Так и поверил! - Он наклонился ближе и потребовал тихо: - Эва, мне нужно знать, о чем вы говорили. Мы должны быть готовыми ко всему.

      - Она упомянула о западном побережье, - прошептала на ухо парню. - И о том, что гуляю по ВУЗам.

      - А об этом говорила? - сделав пальцами вилку, Мэл показал на свои глаза, и я поняла его.

      - Нет. Почему-то считает, что у меня есть слабенькие способности, - объяснила шепотом.

      - Та-ак, - потер подбородок Мэл. - Как она выглядела?

      - Темные волосы, короткая стрижка. Высокая, стройная. Работает у твоего отца и знает тебя с десяти лет.

      Мэл задумался на мгновение.

      - Тисса. Больше некому. Она разговаривала вежливо?

      - Да, конечно. Даже чересчур.

      Во всяком случае, общалась как с дочерью министра, а не как с каторжанским отродьем с побережья.

      - Тисса - поверенная моего отца. О чем еще шла речь?

      - Больше ни о чем, - заверила его торопливо.

      - Может, есть что-то, о чем я не догадываюсь? - прищурился парень. - Эва, не скрывай.

      Я отрицательно помотала головой.

      Не скажу. Мечты о детях - это блажь и девчачьи глупости. Как оказалось, серьезные глупости, могущие стать препятствием для будущего сановитого чиновника из известной семьи.