Sindroma unicuma. Finalizi (СИ) - Блэки Хол

Блэки Хол

Sindroma unicuma. Finalizi*.

Finalizi* (пер. с новолат.) - финальная

         Посвящается Эве

      И снова разум скажет мне: "Не тот",

      Но перестанет ль сердце жарко биться,

      Коль взгляд случайно упадет

      На моего красавца-принца.

      Я не могу отринуть взгляда нить,

      Не слушая уверенных советов,

      Смотрю в глаза того, кого хочу забыть:

       "Лишь прикоснись, молю об этом!"

      Что это? Лихорадка? Дрожь?

      И чувства, и слова уносит ветром.

       Одно я знаю, если ты уйдешь -

      Мир без тебя останется бесцветным.

      Где свет, где тьма - понять бы мне самой,

      Чтоб в сумерках зари взлететь звездой.

        Автор: Ольга (ПростоМария) .

        *таю, таю)) Читаю, перечитываю - и таю))*

     1. О нелегких буднях настоящих леди и о тех, других.

     Есть обстоятельства, над которыми человек властен. Не устраивает размер груди - записывайся на прием к косметическому хирургу или корректируй габариты с помощью подручных висорических средств. Достала подружка - скажи, что она похожа на жирную бегемотиху. Надоело одиночество - растяни губы в улыбке и польсти пару раз окружающим. Хочешь признания и оваций - найми личного тренера, и через месяц выбьешь пул, не напрягаясь.

     Но есть вещи, которые невозможно изменить.

     Августу Аксёнкину удручали два неисправимых обстоятельства: её имя и день рождения.

     За убогое имечко стоило сказать спасибо мамаше, которая, особо не напрягаясь, дала трем дочерям имена по месяцам рождения: Декабрина, Августа и Майя. Смехота и примитивизм.

     Ограниченность ума и отсутствие фантазии у родительницы объяснялись просто: когда родилась младшая из сестер Аксёнкиных, их отцу, чиновнику Департамента юстиции, еще не предложили место председателя совета директоров государственной монополии сотовой мегасвязи.

     С годами мамочка стала умнее. Вздумай она увеличить численность семьи Аксёнкиных, то обязательно наняла бы лучших прорицателей и заказала долгосрочный гороскоп для младенца с приоритетами желательных имен. Увы, судьба рассудила иначе, посчитав, что супруги сделали свой выбор между наследником и сливками светского общества.

     Вторым поводом для расстройства средней из сестер Аксёнкиных неизменно служил день рождения в последнем летнем месяце, вернее, тот факт, что она родилась на девять месяцев раньше Егора Мелёшина. Осознание того, что она оглашала мир младенческим плачем и марала подгузники задолго до появления на свет Мелёшина-младшего, заставляло чувствовать себя ущербной старухой. К тому же ехидна Майка не упускала случая поддеть сестру.

     - Глянь, - Клюква протянула фотку, на которой было изображено нечто похожее на боксерскую перчатку с мочалкой наверху. - Спортивная серия.

     Конечно же, собеседницу звали не Клюквой, а Евгенией Ляпис или Евгешей - любительницей эксцентричности и шокирующих выходок. Кислое прозвище внучке председателя Высшего законодательного совета подарили острый язык и язвительные замечания, набившие оскомину как у администрации лицея, так и у лицеисток. Евгеша не выделяла из своего окружения ни друзей, ни врагов, потому что была сама по себе. Она могла во время занятия сказать на весь кабинет, обращаясь к преподавательнице:

     - А у вас лифчик из-под блузки выглядывает.

     Девчонкам же говорила: "Твои зубы желтые как моча" или "У тебя воняет изо рта тиной" - и ни капельки не кривила душой. Но уколоть Евгешу ответной шпилькой не получилось бы при всем желании, потому что она являлась совершенством со всех сторон.

     Аксёнкина и Евгеша не водили дружбу, но вели совместные дела. Их объединил взаимный интерес к общему увлечению.

     Большинство людей чем-то увлекается. Кто-то собирает фантики или наклейки от бутылок, кто-то играет на гитаре, кто-то транжирит родительские деньги в увеселительных заведениях и модных салонах. А кто-то коллекционирует последствия deformi*, запечатленные на фотографиях, и с волнительным удовольствием просматривает набитый картинками альбом - увлечение скандальное, порочное и возбуждающее. Поэтому для заинтересованной зрительницы боксерская перчатка с мочалкой оказалась лицом человека, обезображенного заклинанием до неузнаваемости. На следующем снимке камера бесстрастно зафиксировала лицо женщины, с глубокой продольной вмятиной ото лба к подбородку, похожей на отпечаток от биты - деформированный нос, провалившийся в череп, расплющенный в лепешку рот, глаза, скошенные навстречу друг другу.

     Каждый раз Клюква раздобывала новые жуткие неправдоподобные фотографии, наглядевшись на которые Аксёнкина подолгу смотрела в зеркало и любовалась собственной благородной внешностью с изящными чертами лица.

     Знакомство с Евгешей несло пользу еще и тем, что время от времени она передавала новости от своей сокурсницы Басты, сестры Егора Мелёшина.

     Баста была девчонкой вредной и глупой, считающей, что рассказы о похождениях братца уедают будущую родственницу, и поэтому намеренно живописала в красках его амурные приключения, зная, что Клюква доставит "посылку" по адресу. Но адресата мало задевали подробности из личной жизни Мелёшина-младшего. Августа давно отделила себя от стадатех, других, как бриллиант - от навоза.

     Те, другие, могли сколь угодно цепляться за напрасные надежды и рассчитывать на невозможное, в то время как на ее стороне было одобрение Мелёшина-старшего.

     Мало ли приятных молодых людей в высшем обществе, кроме Егора Мелёшина - старше, опытнее и при чинах? Разве сошелся на нём белый свет клином?

     Перспективных молодых людей немало, но несвязанных обязательствами - крупицы, потому что для успешного карьерного роста приветствуется биография добропорядочного гражданина, который может взвалить на себя ответственность не только за благополучие молодой семьи, но и за общество в целом.

     Так что если задуматься, возможная партия с Егором Мелёшиным выходила неплохой. Вернее, не кривя душой и не морща брезгливо нос, следовало признать, что партия с Мелёшиным-младшим получалась блестящей. Войти во влиятельную семью с давними традициями - невероятная удача, которая может выпасть девушке из семьи новоиспеченных нуворишей.

     Лет до семнадцати Августу не беспокоило существование Егора Мелёшина на земле, несмотря на то, что они периодически пересекались на различных светских мероприятиях. В значительной степени ее интересовали состоявшиеся молодые люди, нежели ровесники, игравшие в мальчишеские игры и имевшие детские представления о жизни. Однако интерес к противоположному полу существенно ограничивался раздельным обучением в мужской и женской закрытых школах со строгими правилами.

     Со скуки средняя из сестер Аксёнкиных переключила бы внимание на прислугу, но среди имеющихся кандидатур не нашлось достойных: водитель - подобострастный слизняк, секретарь отца - очкастый хлыщ в годах, управляющий имением - толстый потеющий боров, чернь - не в счет. Сразу видно, что матушка не задумывалась об адюльтере под носом у муженька. Умная женщина на ее месте давно пристроила бы любовника в зоне досягаемости и брала от жизни все доступные удовольствия.

     Несмотря на узкий круг высокопоставленных знакомств, Августа столкнулась близко с Мелёшиным-младшим, уже учась в лицее, на банкете в честь бракосочетания племянницы премьер-министра и заместителя министра природных ресурсов. Егор изменился: возмужал, раздался в плечах и поглядывал на девчонок с наглецой прожженного Казановы. И все равно он казался Августе прежним мальчишкой, играющим в машинки и пистолетики, но никак не возможным претендентом на руку, сердце и новую фамилию. До тех пор, пока не прилетела первая ласточка.