Странные времена: идеальный джентльмен - Куив Макдоннелл

Джереми. Я же говорила: нельзя меня беспокоить.

– Виноват, но…

– Что такое? – раздраженно повернулась доктор Картер к ассистенту.

– Дело касается детектива-инспектора Стерджесса. Кое-что случилось.

Глава 57

Ханна смотрела в окно на мчащийся мимо нее мир, погруженный во тьму.

– Ты выглядишь рассеянной, – прокомментировал Бэнкрофт с водительского места.

– Если честно, то я впервые сижу в машине, которой управляешь ты, и немного занята, наблюдая, как жизнь проносится у меня перед глазами.

– Мой стиль вождения безупречен, – фыркнул начальник.

Словно по команде, автомобиль со встречной полосы громко посигналил.

– Какого черта ему нужно? Он вообще едет по другой стороне дороги.

– Думаю, проблема в том, что и мы тоже.

– Этим людям не угодишь.

Ханна решила опустить глаза и принялась разглядывать свои руки в слабой надежде, что если оставаться спокойной, то тело расслабится и не так пострадает при неминуемой аварии. Эта идея родилась из-за статьи, которую они публиковали несколько недель назад. В материале сообщалось, что пьяница упал с трибуны футбольного стадиона и, как ни удивительно, невредимым отправился дальше. Чудо имело научное объяснение. По крайней мере, Ханна определенно чувствовала, что ей не помешало бы сейчас выпить.

«Ягуар» резко вильнул влево, вызвав новый поток чьих-то криков.

– Итак, – продолжил светскую беседу Бэнкрофт, – каковы твои умозаключения по поводу того, что происходит? Конечно, я-то обо всем уже догадался, но хочу проверить, внимательно ли ты следишь за событиями и насколько правильно сделаешь выводы.

– Ладно, – глубоко вздохнула Ханна. – Насколько я понимаю, Леон Гибсон, Филип Батлер и еще четверо членов этого мерзкого кружка собирались в зале «Рокси», и там их кто-то заметил.

– Допустим, но зачем превращать их в вампиров?

– Помолчи минутку, – сказала Ханна, закрывая глаза и задумчиво барабаня пальцами по коленям.

– Что?

– Заткнись хоть на минуту…

Машина с визгом затормозила, спровоцировав лавину гудков от других участников движения. Ханна попыталась абстрагироваться от шума, чтобы поразмыслить. Кто-то сзади сигналил особенно настойчиво, чем вызвал недовольство Бэнкрофта. Он опустил стекло и завопил:

– Засунь свою бибикалку себе в…

– Винсент! – прикрикнула Ханна, не открывая глаз.

– Он первый начал. Ха! Этот идиот вылезает. Он… – тон начальника изменился. – Э-э, да он настоящий громила. Фары давно пора поставить другие… Предположим, так и есть.

Он ударил по газам, отчего Ханну вдавило в кресло. Они миновали полосу машин, чьи водители выражали свое раздражение громкими гудками, и наступила блаженная тишина.

– Иисусе, – хмыкнул Бэнкрофт. – Даже я считаю, что это было опасно.

– Фильмы! – стукнула по приборной панели Ханна, открывая глаза.

– Что?

– Подумай. Что-то – или кто-то – видит еженедельные собрания этой шайки слизняков и слышит их рассказы о том, как они воспользовались уязвимыми местами женщин. Кем покажутся эти подонки наблюдателю?

– Монстрами.

– Именно. Такими же, как в фильмах на тематических вечерах в «Рокси». Что бы ни представляло собой то создание, оно явно обосновалось там и воспринимает мир сквозь призму кино, потому и превратило шестерку негодяев в нечто, что отражает их внутреннюю сущность.

– Звучит логично, – согласился Бэнкрофт. – Хотя, если говорить начистоту, можешь называть нашего преступника «оно» сколько душе угодно, но я считаю, что это наверняка женщина. – Он принялся бешено жестикулировать, оторвав от руля обе руки, что не в лучшую сторону повлияло на стиль вождения. – Привидение кинотеатра! Ну конечно! Рыдающая девушка!

– Что? – не поняла Ханна.

– В материалах, которые Стелла подготовила для меня, упоминалось о призраке, обитающем в «Рокси»: рыдающей девушке с золотистыми волосами. Ее бросил у алтаря жених, чем разбил сердце. Когда кинотеатр еще был концертным залом, она играла на органе до того, как покончить с собой.

– Вот черт! – снова хлопнула ладонью по приборной панели Ханна. – Ронни, менеджер заведения, рассказывала о судебных исках за травлю сотрудников мужского пола.

– Злобное привидение? – заметил Бэнкрофт.

– Не исключено, – кивнула Ханна. – Хотя перешептываться за спиной или наносить легкие раны ножом совсем не то, что превратить предположительно шестерых мужчин в монстров. Когз заявил, что для подобного требуется невероятное могущество и… Погоди-ка! – она возбужденно подпрыгнула на сиденье.

– Что? – нетерпеливо спросил Бэнкрофт, поворачиваясь к ней.

Ханна схватила руль и крутанула на себя, так что несшийся прямо на них крупный грузовик сбил только зеркало заднего вида со стороны водителя.

– Твою налево! – воскликнула она. – Смотри на дорогу, ты, безумный ирландец!

– Ладно, ладно, – проворчал Бэнкрофт, снова переводя внимание на движение впереди. – Но поясни, с чего ты так запрыгала.

– Когз. Когда я впервые разговаривала с ним, он упомянул что-то насчет повышения уровня древней магии или чего-то вроде того. В общем, эти силы ищут, куда бы выплеснуться.

– И ты считаешь, они слились с призраком кинотеатра?

– Не знаю, – вздохнула Ханна. – Может быть. Лучшего объяснения у меня нет. Допустим, эта покойная органистка внезапно обрела огромное могущество.

– И вместо того, чтобы рыдать, решила отомстить мужскому роду, – подхватил Бэнкрофт. – Будучи сама обманутой женщиной, чью сторону ты займешь?

– Отстань, – фыркнула Ханна. – То, что мой уже почти бывший благоверный оказался не благим и не верным, не означает, что и все мужчины такие же. Многие люди счастливы в браке. Например…

Она покосилась на собеседника, который за рулем машины, несущейся на огромной скорости, умудрился зажечь еще одну сигарету. Привидения, супружество – момент казался подходящим, чтобы перевести тему на Саймона, однако это все равно ощущалось как вторжение в личное пространство.

– Что? – спросил Бэнкрофт, выдыхая клуб дыма.

– Открой окно, – отозвалась Ханна.

– Если ты хочешь пустить ветры, то делай это снаружи. – Машина издала дикий скрежет и затормозила так резко, что ремни безопасности врезались в грудь. – Мы уже приехали.

Глава 58

Ханна на трясущихся ногах вывалилась из «Ягуара» и тут же почувствовала себя гораздо лучше. Ее охватила эйфория. Кажется, где-то писали, что такое часто бывает после того, как разминешься со смертью.

По контрасту с предыдущими двумя посещениями кинотеатра он сейчас выглядел заброшенным и пустым. Из зданий по соседству доносились возгласы людей, наслаждающихся вечерней прохладой, музыка и смех, а «Рокси» окружала гробовая тишина. Внутри горел лишь тусклый свет на нижнем этаже, хотя неоновая вывеска все так же призывно сияла над главным входом. Ее мерцание и неяркие огни двух фонарей придавали переулку вид места, где тусовались бы бунтари в одном из фильмов Джеймса Дина. Перед дверями стояла женщина, которую Ханна с некоторым трудом опознала как официантку, которая обслуживала ее в первое посещение.

– Здравствуйте. Кинотеатр закрыт?

– По идее, открыт, – пожала плечами собеседница. – Ничего не понимаю. Сегодня у нас должен быть показ фильма «Выходной день Ферриса Бьюллера». Несколько посетителей уже не дождались и ушли, ругаясь. Я и сама не могу попасть внутрь уже почти час.

– А Ронни где-то поблизости?

– Нет, и не отвечает на звонки.

– Вы пробовали стучать? – спросил Бэнкрофт.

– Нет. – Официантка одарила его испепеляющим взглядом работника сферы обслуживания, который слишком долго занимался этим неблагодарным делом. – Больше сотни посетителей уже пытались прорваться внутрь, но никому из них не пришла в голову эта до боли очевидная идея. Можете поверить? – Ханна смущенно улыбнулась, а Бэнкрофт полностью проигнорировал комментарий. – Зачем ему ружье? – девушка указала на мушкетон, зажатый в руке главного редактора.

– В основном для того, чтобы никто не напал на него, когда учует запах.

– Какой за… – начала официантка, но тут зловоние наконец достигло ее рецепторов. Она отвернулась, зажимая нос. – Что это за гадость?

Бэнкрофт подошел к двери, громко постучал и, как ни странно, крайне удивился, когда никто не открыл.

– И что теперь делать? – спросила Ханна, становясь рядом.

– Когда та неприятная особа уйдет, я покараулю, пока ты вломишься внутрь.

– Как по-джентльменски… – помощница редактора осеклась, так как дверь внезапно распахнулась.

– Что за… – пробормотал Бэнкрофт. – Она была заперта всего секунду назад.

А потом мир перевернулся. По крайней мере, именно это почувствовала Ханна, когда ее затащило в кинотеатр, будто вектор притяжения изменил направление. Она могла лишь беспомощно наблюдать, не имея выбора. Бэнкрофт схватил ее свободной рукой, но не сумел удержать. Вместо этого его затянуло следом. Дверь за их спинами захлопнулась, и, будто по щелчку переключателя, все снова стало по-прежнему.

– Какого черта сейчас случилось? – спросила Ханна, оглядываясь по сторонам.

– Не знаю, – отозвался Бэнкрофт, – но теперь мне уже не так хочется находиться внутри, как тридцать секунд назад.

Они обернулись и посмотрели сквозь стекло на официантку,