Тихоня с искорками в глазах (СИ) - Раиса Борисовна Николаева

ее интересе узнал, хоть кто-то на свете. Поэтому она молча с каменным лицом сидела на заднем сидении, не произнося ни слова за всю поездку.

Дальше стало еще хуже.

— Это не ваша подруга? — неожиданно прервал Тимур молчание, кивнув направо. — Ну та, которая сейчас в спортзале? — Полина посмотрела в окно и увидела Машу, которая шла в обнимку с мужчиной, посекундно с ним целуясь, а ведь десять минут назад, когда она разговаривала с Полиной по телефону, то клятвенно заверяла ее, что она находится в спортзале. Полина поморщилась, такую откровенную и глупую ложь она ненавидела, но потом ее мысли двинулись в другую сторону. Понятно, что Тимур слышал, что она разговаривала с подругой по телефону. Вполне возможно, что она даже назвала ее по имени. Но откуда Тимур узнал, что это та самая Маша? У нее, например, есть еще две подруги Маши. Только одну она называла Маруся, а другую по школьной кличке Фуфа. Полина подозрительно посмотрела Тимуру в затылок. От мысли, что он собирал о ней информацию, да еще так тщательно и дотошно, Полине стало не хорошо, но потом ей в голову пришла новая интересная мысль. Она поняла, что он специально сказал об этой Маше, специально сделал так, чтобы она поняла, что он собирал информацию и о самой Полине, и о ее окружении.

— И для чего вам это? — жестко спросила она, точно зная, что он ее поймет.

— Если меня интересует человек, — не оборачиваясь начал он. — Очень-очень сильно интересует, — добавил он, все также не оборачиваясь, — то что удивительного в том, что хочешь знать о нем не просто много — а вообще все. — Полина хотела перебить его еще в начале фразы, но последние его слова заставили ее подавиться и закашляться. — Выпейте воды, — он, словно волшебник, просто из воздуха достал бутылку минеральной воды и протянул ей. Видя, что она колеблется: брать или не брать, вежливо добавил: — Не бойтесь, вода не отравлена. — Полина со злости чуть этой бутылкой не треснула его по голове, потому что в эту самую секунду она так и думала: «А, что, если, он в эту воду добавил снотворное или еще какую-нибудь гадость?». — Полина с гневом посмотрела на него, не зная, как реагировать на его слова, спрятав за злостью свою растерянность, от того, что Тимур снова «прочитал» ее, но он снова угадал истинные чувства Полины. — Вы ведь подумали о том, что в воду что-то подмешано? — спокойно, словно, не видя ее злобного лица, сказал он. Полина была вынуждена согласно кивнуть. Он удовлетворенно хмыкнул, а потом добавил: — Я мыслей читать не умею, но такой умный человек, как вы, обязательно подумал бы о такой возможности. Вы ведь все время настороже, все время, словно ждете или нападения, или удара в спину. Я это вижу, — он на секунду замолчал, а потом не сдержавшись спросил: — Но почему? Почему вы так осторожны, так предусмотрительны? Вас предавали? Вы попадали в какие-то непростые ситуации? Почему вы такая замкнутая? — Это была последняя капля. Чаша терпения Полины переполнилась, но она сдержала себя процедив сквозь зубы:

— Не ваше дело!

Ч. 4 Гл. 4

Глава 4

Дома Полина никак не могла успокоится: «Да что он о себе возомнил? Да как он вообще посмел со мной так разговаривать? — тихо и возмущенно бормотала она, бегая по комнате от дивана к креслу, от кресла к креслу-качалке, и снова к дивану. — Да если я только пожалуюсь на него отцу… — Полина замерла недоговорив, она вдруг неожиданно придумала, как она может расспросить отца о Тимуре, не вызвал, при этом, никаких подозрений. Не теряя времени, она помчалась на половину дома, на которой жил отец с Кристиной и сыном.

— Пап, — немного капризным голосом начала она, — когда мой водитель вернется? Долго он еще будет болеть? — отец сразу же насторожился.

— Ты не нашла с Тимуром общего языка? — забеспокоился он. — Он тебе грубит?

— Нет, что ты! Попробовал бы он грубить… просто ты же знаешь, как тяжело я привыкаю к новым людям. Понимаешь, я не знаю, что он за человек, и в его присутствии боюсь сказать лишнее слово. — По лицу отца было видно, что он сразу успокоился.

— Об этом не переживай. Конечно, о своих тайнах и секретах не стоит болтать во всеуслышание, но уж слишком бояться тоже не нужно. Тимура мне рекомендовал начальник нашей охраны, а ему я доверяю очень сильно.

— И чем это ему Тимур так приглянулся? — с легкой насмешкой спросила Полина, стараясь как можно дольше затянуть этот разговор. — Тимур служил под его началом в спецвойсках? В каком звании? — Полина старалась говорить равнодушным тоном, параллельно разглядывая страницы журнала, что попал под руку, она делала все, чтобы замаскировать свой интерес и ей это хорошо удалось.

— Нет, не служил, — отец задумался, припоминая, что ему говорил начальник охраны о Тимуре. — А! Вспомнил. Эдуард Захарович говорил, что у Тимура закрытое досье, но, когда он позвонил кому-то из своих друзей и спросил их о Тимуре, характеристики были самые положительные.

— Закрытое досье, — как бы между прочим удивленно спросила Полина, не переставая листать страницы, — и что это значит?

— Похоже он служил или работал в таком месте, информация о котором закрыта. — Полина замерла и уже не скрывая ни удивления, ни интереса, спросила:

— Он служил в разведке?

— Не знаю. Может просто работал под прикрытием. Не бойся. — поспешно сказал отец, заметив, как побледнела Полина, но истолковав это по-своему. — Если бы он представлял опасность, например, за ним охотились те, кто хотели бы ему отомстить, то его нам бы не порекомендовали!

Полина шла в свою комнату, отчетливо понимая, что она запуталась еще больше. Во-первых, ни о какой работе под прикрытием не может быть и речи, это с такими-то ушами… Она вспомнила о его ушах и задумалась. Почему он не исправит этот недостаток? Ведь это так легко и просто, были бы деньги. А может, все наоборот, и эти уши ему оттопырили специально, чтобы они отвлекали внимание от его внешности? А может он вообще был другим человеком, но ему изменили лицо? — Эти мысли так ее увлекли, что она захотела рассмотреть Тимура поближе. Взяв