Не сходить с пути прямого... - Лицо в ночи

— Беллатиоро! — взвизгнула она, когда заклятию оставалось преодолеть максимум полметра…

Воздух прямо перед ней вспыхнул, как не один десяток «Люмосов» разом, Джеймс рефлекторно отшатнулся… но уже через мгновение он вновь изо всех сил вглядывался… кажется, какая–то фигурка бросилась вперед… но он никак не мог разглядеть. Потом мелькнуло заклятие… кажется, «Экспеллиармус»…

Лишь через пару секунд зрение вернулось к нему в полной мере. Один из Уизли, прислонившись к стене, медленно сползал на пол, из его груди торчала рукоятка ножа. Его брат лежал на полу в нескольких шагах и как раз пытался подняться. Полли присела, словно готовясь к прыжку, а немного левее Беллатриса начала поворачиваться к ней… но сейчас Полли была у нее почти за спиной.

В руке его дочери сверкнул еще один нож, палочек у нее больше не было: очевидно, та вспышка действительно была обезоруживающим заклятием. В одну секунду Полли уже была рядом с Беллатрисой, блеснул клинок, она явно метила по шее, но Лестрандж дернулась в сторону, и удар прошел мимо. Колдунья отпрянула назад, стремясь оказаться как можно дальше от лезвия, не удержалась на ногах и упала на спину… Но она не потеряла головы и успела выставить вперед палочку, уже нацелив ее на Полли. Но та была уже рядом. Левой рукой она схватила ладонь Беллатрисы, сжимающую оружие, и отвела в сторону, а правой вновь нанесла удар, метя в грудь…

И опять Беллатриса ухитрилась извернуться так, что колющий удар превратился в режущий, и лезвие лишь полоснуло ее по груди, оставив узкую красную полоску. Полли застыла, пытаясь восстановить равновесие, но тут ее противница дернула правой рукой, и в результате они обе покатились по полу… и почти что пропали из поля зрения, скрывшись за горой обломков. Внимание Джеймса Поттера волей–неволей привлек второй из числа братьев Уизли. Очевидно, он крепко стукнулся головой при падении, и потому ему понадобилось некоторое время, чтобы подняться. Но сейчас он как раз вставал, наставив палочку в направлении борющихся Полли и Лестрандж… даже со своего места глава семьи Поттер видел, как дрожат его руки. Он мог сейчас очень ярко представить себе перекошенное лицо этого человека, который, конечно, уже увидел своего брата, безжизненно привалившегося к стене…

Именно в этот миг из–за обломков выкатилась Беллатриса Лестрандж, уже без палочки, с залитым кровью лицом… а следом за ней выскочила Полли, занося руку с ножом для последнего удара. И в этот раз ее противница сумела защититься, перехватив уже опускающуюся руку. Обе застыли на несколько мгновений…

— Полли, берегись!! — закричал Джеймс, который, при виде одного из Уизли, направившего палочку на его дочь, вновь обрел способность соображать и действовать.

— А… А–а–Авада Кедавра! — заплетающимся языком выкрикнул рыжий, наставив вновь ставшую твердой руку на нависшую над своей противницей Полли…

Та среагировала мгновенно. Джеймс так и не смог понять, каким образом в следующее мгновение она оказалась на полу, а Беллатриса фактически на ней, на манер живого щита. Зеленый луч ударил… Джеймс не смог понять, куда именно.

А через мгновение Полли вскочила, вывернувшись из под мертвого тела, ее рука с ножом была нацелена на противника. Что–то взвизгнуло, пролетело в воздухе, рука Полли отдернулась назад, а Уизли отбросило на спину…

— Аооо–ааааа! — Уизли, чье имя Джеймс все это время безуспешно пытался вспомнить, попробовал приподняться, из его правой руки немного ниже плеча торчало лезвие… очевидно, было перебито множество сосудов, ибо кровь толчками выплескивалась наружу. Рука была пробита насквозь…

Полли в два скачка оказалась рядом с ним, обхватила правой рукой так, что шея оказалась у нее чуть ли не подмышкой, дернула… крик боли прервался.

Выпустив труп из рук, Полли повернулась в сторону своего отца, вернее, в сторону того, кто несмотря ни на что продолжал творить какие–то чары в центре помещения…

Гарри никогда не думал, что придет день, когда ему придется сойтись в смертельной схватке с близнецами Уизли. Но такой день пришел. Что же, когда–нибудь потом он, может быть, обдумает это, но сейчас его внимание было сконцентрировано на ином…

Если в этом здании раньше и были газовые камеры, то их убрали, не оставив и следа. Теперь тут были лишь четыре стены, и крыша, даже не понятно было, на чем она ныне держится. Дюжина деревянных коек стояла кругом, на каждой из них лежал связанный человек… в том числе и его родители. Отец, чей голос предупредил его, отчаянно пытался освободиться, он единственный из всех пленников был в сознании.

А в центре этого круга, лицом к нему, стоял сам Волдеморт, именно таким он запомнил его с двух предыдущих встреч — темная фигура в черном плаще, красные глаза: единственное, что было видно под тенью капюшона. Гарри знал, что скрывала эта тень.

Сейчас эта фигура стояла с поднятыми руками и словно бы что–то чертила в воздухе, можно было подумать, что он и не заметил всего того, что произошло тут за последние несколько минут. Но Гарри не верил в такую возможность.

Сам воздух, казалось, звенел от наполнявшей его магической энергии. Вероятно, в этом крылась причина странно изменившейся тактики его противников, когда они все оказались внутри…

До Гарри вдруг дошло, что пока рассматривал окружающую его действительность, отец что–то ему кричал…

— …ине, Полли! — донеслось до него окончание фразы.

— Все будет в порядке папа, все будет хорошо… — немного отсутствующим голосом ответил Гарри, не отрывая взгляда от своего противника.

Одна его палочка сама собой прыгнула ему в руку, за ней и другая. Сейчас он не стал задумываться над тем, почему это так и как ему это удалось. Вместо этого он вскинул свое оружие и…

Мощное атакующее заклятие застряло где–то на кончике языка. Гарри на несколько мгновений так и застыл с поднятыми палочками, а потом чуть–чуть их приопустил. Он вдруг очень хорошо понял, что не станет сейчас выпускать заклятий в Волдеморта… никаких… куда–нибудь еще — пожалуйста, сколько угодно… А в эту темную фигуру… лучше идти пускать фейерверки на бензоколонке.

Гарри не смог бы дать внятное объяснение своим действиям. Какое–то внутреннее чувство словно бы говорило ему, какие действия повлекут за собой необратимые последствия, а какие — нет…

Одним движением палочки Гарри отсек у лежащей ближе всего к нему Беллатрисы пару пальцев и пустил их в сторону своего противника. Ничего не произошло, мертвая плоть не встретила никакого сопротивления и упала где–то позади.

Гарри вновь подхватил свой нож и просто пошел вперед, намереваясь пройти между лежаками. Ничего не случилось, и Гарри вошел в пространство между пленниками…

Это пришло из ниоткуда, и в одно мгновение обрушилось на него, подобно цунами. Скованный ужасом, Гарри застыл на месте и зажмурился, он был уверен, что сейчас вокруг него собралась настоящая орда дементоров…

Это чувство было ему не в новинку, но сейчас оно пришло столь быстро и внезапно, что он был совершенно не готов. Неподъемная тяжесть ужаса, казалось, выдавливала само сознание… И сейчас ужас этот был какой–то иной, словно бы абстрактный, не связанный с какими–то воспоминаниями…

Прошла вечность, а может быть, доля секунды, и Гарри, не выдержав, рухнул на колени. Не было сил даже закричать. Сознание до краев заполнял страх, страх непонятно перед чем, страх, непонятно чем вызванный. Страх, из которого невозможно было черпать ярость — его верного союзника и защитника…

И тут Гарри вдруг словно бы увидел самого себя со стороны: на коленях, уже сломленный, покорно ожидающий своей судьбы… И вот его пронзила острая вспышка столь желаемой ярости. «Дай мне его сюда, я его хоть зубами загрызу!»

И Гарри открыл глаза. Мир вокруг него не изменился. Не стояли вокруг него полчища дементоров. Он все так же был между лежаками…

Страх все так же заполнял его, бился во все щели, но теперь он уже не мог остановить. Не отрывая взгляда от своего врага, Гарри поднялся и сделал шаг вперед, за ним второй… и в тот же миг его отпустило, словно бы он миновал отравленный ужасом участок. И одновременно Волдеморт таки соблаговолил обратить на него внимание…

Что изменилось в этих горящих глазах. И новый жест, продолжающий кажущуюся нескончаемой церемонию, вышел каким–то смазанным. Словно бы тот хотел что–то сделать, но не мог. Гарри не стал задумываться над этим, клинок мелькнул и вонзился прямиков в красную гляделку под капюшоном…

Гарри так никогда и не смог в деталях вспомнить то, что произошло потом. Казалось, там, где только что была голова его врага, произошел взрыв, необычайно яркая ослепляющая вспышка… черноты. Его отбросило назад, палочки исчезли из рук, а в голове, казалось, засело целое африканское племя и использовало его мозг в качестве ритуальных барабанов.