Память сердца - Дженис Хадсон

Дженни могла поклясться, что слышала такой смех неоднократно: так смеялась Моди. И дело было даже не в страшном смехе, и не в том, что на Грейс было платье из голубого шелка, нет. Глаза. Их невозможно было не узнать. Светящиеся в темноте ледяной ненавистью глаза.

Гром прогремел над головой коротким взрывом, и Грейс опять засмеялась.

— Неужели ты действительно думала, что я тебе его отдам? Он мой! Слышишь, гнусная тварь? Мой! Тебе лишь случайно удалось спастись раньше!

— Раньше? — Кажется, Дженни начинала понимать.

— Если бы ты, гадина, не впихнула Бретта в свой долбаный «монте-карло» полторы недели назад, тебя бы уже сейчас жрали черви!

— Так это… Ты… Нет! А Кэй? Прошлой ночью… Не может быть! Это же Кэй, и ты знаешь это!

— Кэй! — Грейс захохотала дьявольским смехом. — Влюбленная овца с жирной задницей и вареными макаронами вместо нервов — вот и вся Кэй. Максимум, на что хватило мозгов этой истерички — кинуть тебе дурацкое предупреждение в почтовый ящик! Я это видела лично, не сомневайся!

А насчет прошлой ночи я согласна: такой счастливой случайности даже я не просчитала. Но ты можешь не волноваться за ее судьбу, после первого же допроса, я думаю, нашу бедняжку отправят в ближайший дурдом.

Так ты, — Грейс с интересом покосилась на застывшую в ужасе Дженни, — действительно подумала, что покрышки твоей вонючей машины изрубила Олсен? Что это она испортила тебе тормоза и подослала этого кретина на улице? А ковер? А перила? Что — все это Кэй? Боже, кого предпочел мой бедный Бретт! Ты недалеко ушла по проницательности от Олсен, милочка. Ха! Она, видите ли, любила Бретта! — Грейс снова вспомнила о Кэй. — Сколько? Сколько, я тебя спрашиваю? — Голос Грейс зазвенел, и она ткнула пальцем в Дженни. — Год? Два? Это я любила его, только я, больше сотни лет, слышишь меня, мерзавка? И он принадлежит мне!

Только сейчас Дженни заметила, что в другой руке Уорен поблескивает вороненый ствол пистолета.

— Грейс!

— Пришло время исправлять ошибки, милая. В прошлый раз он был здесь с тобой. Теперь все будет так, как и должно было случиться раньше, тогда. Верно, тварь?

— Ты не понимаешь, что делаешь, — прошептала Дженни, пятясь назад, к шершавой стене.

— Да нет, моя стройная козочка, боюсь, что именно сейчас я слишком хорошо понимаю все, что делаю, — криво усмехнулась в ответ Уорен, поднимая оружие.

— Нет! — Бретт вынырнул из темноты.

— Стой там, где стоишь. Ближе подходить не советую, — голос Грейс звучал почти деловито.

— Немедленно отпусти ее, слышишь? А еще лучше — брось пистолет!

— Уже бросаю! Бретт, мне наплевать, как она смогла отобрать у меня твою любовь! Но она встала между нами и тогда, и теперь. Ты увидишь, как она умрет, Мак-Кормик, и после этого мне не с кем будет тебя делить. Ты будешь только мой! Мой, целиком и полностью!

Бретт сделал очень маленький, почти незаметный шаг вперед.

— Нет! — закричала Дженни. — Бретт, стой на месте, пожалуйста.

Он знал, Господи, он знал, что сейчас на уме у Дженни.

Стой на месте и останешься жив. Вспомни то, что уже было однажды!

— Черта с два! — зарычал он.

Вспышка молнии расколола ночную мглу, на долю мгновения стало светло как днем. Бретту показалось, что Дженни похожа на привидение. Их глаза встретились, временной барьер рухнул и бесследно растаял. Фантомная память безвозвратно ушедшего прошлого взорвалась внутри Бретта — каждое слово, каждое прикосновение, каждый поцелуй — все, что было когда-то между ним и Анной.

У него еще оставалось время, чтобы подумать: «Господи, как все, оказывается, просто! Я — это Сэз Тэйлор, Дженни — это Анна, Грейс…»

В воздухе распространился сильнейший запах озона. Молния ослепила их и исчезла, оставив их в еще более кромешной темноте.

Прыжок Бретта был так стремителен, что Дженни показалось: просто еще одна молния мелькнула у нее перед глазами, только почему-то черного цвета. Она успела заметить, как он падает на Грейс, пытаясь отвести дуло пистолета.

Они грохнулись на мокрую землю. Бретт даже не услышал звука выстрела, он лишь видел перед собой перекошенное лицо Грейс.

— Нет, Бретт, нет!

Грейс, нет, не Грейс, сейчас она была Моди, грязно выругалась. Дженни преодолела расстояние, разделяющее их с Бреттом и Грейс, словно по воздуху, хотя платье, намокшее под дождем, стало тяжелым и тянуло вниз.

Уорен уже стояла, готовая идти до конца.

Бретт, лежащий на земле, застонал.

— Благодарю тебя, Господи, — прошептала Дженни, — он жив!

Грейс демонстративно бросила пистолет на землю.

— Надеюсь, мне он больше не понадобится, — выдохнула она. — Все должно соответствовать сценарию. Ты, и только ты, должна умереть! Иначе и не может быть.

Дженни даже не удивилась, увидев нож в ее руке. Сколько раз она переживала это по ночам! От стремительного прыжка рана под повязкой сразу дала о себе знать, да и спина, ушибленная на лестнице, неожиданно заныла предательской болью. Молча Дженни вцепилась в синий шелк пышного платья.

Обе женщины покатились по земле, сжав друг друга в смертельных объятиях, нож в руках Моди все ближе и ближе придвигался к груди Дженни, точно направляемый невидимой силой к родимому пятну, которое неожиданно начало жечь знакомым огнем. «Нет, не надо этого снова, не надо!» — пронеслось в ее в голове. Дженни сжала свободную руку в кулак и ударила Моди в грудь, одновременно отталкивая от себя блестящую сталь.

Бретт открыл глаза и ощутил ноющую боль в простреленном плече. Видение того, как восьмидюймовый клинок погружается в грудь Дженни, промелькнуло в его голове, на секунду парализовав, и заставило, покачиваясь, подняться на колени. Ему был хорошо виден ответный удар Дженни, но передышка, которую она получила, была лишь секундной.

Пистолет… Он должен схватить пистолет…

Только у Дженни не было времени ждать. Она поднырнула под занесенную для удара руку Моди, но та вцепилась ей в волосы и снова потянула вниз. Дженни отчаянно отбивалась.

Сознание того, что Бретт остался жив, придавало силы и заглушало страх.

Она не имела права дать Моди победить, как это было в прошлый раз!

Обе женщины задыхались от ярости, но если у Грейс она была дикой и злобной, то Дженни боролась за всех тех, кто придет когда-нибудь после нее, когда колесо Ля Рю, сделав очередной оборот, снова возвратится в страшную точку отсчета.

Моди и Анна опять катались по земле, и острые шипы розового куста впивались им в спины своими крепкими иглами.

— Ты уже мертва, — прохрипела Моди, снова пытаясь дотянуться лезвием до своей соперницы.

Преодолев боль в спине, Дженни снова перекатилась, оказалась сверху и, на мгновение ослабив хватку, отпрянула назад. Ей удалось перехватить рукоятку ножа обеими руками и, развернув его от себя острием, с зажмуренными глазами со всей силой навалиться сверху.