Крылатый человек - Альфред Ван Вогт

Оно расстилалось перед ним совершенно пустынное, без признаков жизни. Только звук его шагов нарушал тишину. На одном его краю виднелась шлюпка. Он направился к ней. Джемисон не знал, что с руллом, и пока нога не заживет, он вряд ли это узнает.

Он подошел к шлюпке уже в темноте. И сварливый голос встретил его:

— Когда меня накормят? Когда меня вернут домой?

Это был плоянин с его коронным вопросом о возвращении домой.

Накормив его, Джемисон задумался над давно мучившим его вопросом — как объяснить этому наивному существу суть войны? А тем более их нынешнее положение.

— Не сердись, — наконец сказал он, — я верну тебя домой.

Этого было достаточно, и плоянин успокоился.

Между тем Джемисон думал над тем, как использовать плоянина против рулл. Но применения не было. Ну какой вред голодному руллу от того, что противник может контролировать полет его корабля?

24

Джемисон проснулся от биения своего сердца. Подошел к пульту. Радио было мертво, даже фона не прослушивалось. Да и бесполезно оно на таком расстоянии. Он покрутил ручку настройки, зашел в район рулловских частот. Но и здесь молчание. Он отрезан от мира. А что, подумал он, если провести эксперимент. МЫ ОБА ПЛЕННИКИ. Пленники случая, среды, друг друга. И каждый вовсе не обязан совершать самоубийство.

Идеальная среда. Много можно узнать: мотивы действия рулл, почему они уничтожают чужие расы, можно ли ими управлять. Мысль о таком эксперименте не оставляла Джемисона, заставляла его думать.

Иногда он садился у пульта и просматривал окрестности — бесплодную пустыню, скалы, пропасти. Тюрьма. И он пойман в нее. Он, Тревор Джемисон, к чьему голосу прислушивается Галактический Совет! Он находился здесь, в разбитой шлюпке, больной. И готовил эксперимент.

На третий день его нога пришла в нормальное состояние. Он немедленно принялся работать над киноэкраном и закончил его на пятый день. Затем написал сценарий и ввел его в запоминающее устройство. Осуществление уже продуманного плана не составляло труда.

Джемисон установил экран в двухстах ярдах от шлюпки, позади деревьев, а рядом положил коробку с едой.

Прошел день, шестой по счету. Наступила ночь.

25

Скользящей тенью прошмыгнул рулл к экрану, единственной сияющей точке в беззвездной ночи Лаэрта—3. Он чуял пищу и одновременно ловушку.

Шесть дней он был без еды. Это отбросило его на несколько уровней назад. Он почти не разбирал цветов, потерял некоторые способности. Нервная система рулл походила на истощенный аккумулятор, от которого один за другим отключались приборы. Он знал, что если еще промедлить, они никогда не подключатся. Он и так превратился в тень. Еще немного, и ему, Верховному Айишу Иели придется покончить счеты с жизнью.

Он пристально смотрел на экран. На нем развертывалась картина всего происходящего на планете с момента, как шлюпка Джемисона покинула борт эсминца. Эсминец ушел к базе. Шлюпка приземлилась на горе. Затем развернулся бой и так далее. Ситуация казалась безнадежной, но экран показал выход. А потом появился рулл, который подошел к ящику, открыл его и поел. Технология была показана детально. Рулл знал, что это ловушка — возможно смертельная — но делать было нечего. Это был единственный шанс. Неизвестно, сколько будут ждать патрули, до каких пор командиры не посмеют нарушить его приказа. Но они его нарушат, так или иначе. Хотя бы тогда, когда к планете подойдут вражеские корабли. Тогда нарушение будет законным.

И рулл нажал на рычаг, открывающий ящик.

Джемисон проснулся. Ревела сирена. Снаружи была! тьма — до рассвета еще три часа. Сирена обозначала, что ящик с пищей открыт. Она гудела минут двадцать, потом оборвалась. Однако он ошибся в том, за сколько рулл может проглотить три фунта еды.

Двадцать с лишним минут рулл подвергался гипнозу, точно так же, как в лаборатории пленные руллы. Но те по пробуждении убивали себя, поэтому не было никаких доказательств, что руллам вообще можно что-либо внушить. Теперь эти доказательства были.

Джемисон снова лег на койку, улыбаясь. Он был слишком взволнован, чтобы уснуть. Произошло величайшее событие в войне с руллами — его нельзя было не отметить. И Джемисон выпил за удачу.

Каждая раса знала сильные и слабые стороны другой. Но по разному применяли они эти знания. Руллы; для истребления всех прочих рас, люди для установления хороших отношений с союзниками. Но друг с другом они были одинаково жестоки и беспощадны, и постороннему наблюдателю было трудно отличить их друг от друга. Однако цели людей и рулл разнились, как черное и белое, как тьма от света. И цель оправдывала средства.

Джемисон вернулся в постель и обдумал еще некоторые детали. Ничто нельзя сбрасывать со счетов, нельзя недооценивать рулл. Наконец, он заснул сном человека, принявшего решение.

Утром он надел костюм с электроподогревом и вышел в зябкий туман. Ледяной ветер дул с востока, но он его не замечал. В это утро решалось многое, нужно быть осторожным.

Захватив монитор и бластер, он направился к экрану, стоявшему на возвышении, так что его было видно отовсюду. Джемисон еще раз проверил автомат спуска, поставил другой ящик с едой. На старом ящике что-то блеснуло — поверхность казалась отполированной.

«Странно», — подумал Джемисон и присмотрелся повнимательнее. Металл был покрыт чем-то вроде лака. Он соскоблил немного субстанции и направился к шлюпке.

«Что же это такое? Где я видел подобное вещество?» — думал он. Так он и стоял в замешательстве у люка, пока не увидел рулла.

Едва насытившись, рулл вспомнил все. Он вспомнил свою цель.

Рулл скользил по краю пропасти, выглядывая иногда вниз. До низа было далеко, очень далеко. С Корабля эффект смазывался, пропасть казалась не столь глубокой. Рулл устремился к своему боту, где он почувствовал накануне антигравитационные волны, пульсирующие в одной из плит. Плита крепко была приварена к каркасу. Отсоединить ее было труднее всего. Но он сделал это, и через несколько часов плита со скрежетом отвалилась.

Плита сама по себе была безопасной. Ее мощности не хватало бы даже на то, чтобы подняться над землей. Но все — таки энергия не истощилась до конца. Ее хватит еще на одну попытку. Рулл не сомневался в успехе.

Теперь он жаждал лишь смерти двуногого. Рулл отнес плиту в заросли и сам притаился там. Он был уверен, что убьет человека — ведь на ящике остался лак. Убить было необходимо — под угрозой была не только его жизнь. Не зря человек кормил его, это входило в какой-то эксперимент. Единственный выход — убить. И рулл ждал.

То, что случилось с Джемисоном, случилось по его вине. Ведь он видел в Службе Безопасности аналогичные вещества. И вот результат, он парализован этим лаком.

Тут-то и появился рулл. Он вылетел из рощи на плите. Джемисон был поражен, ведь в боте не осталось источника гравитации! Там вообще не было никакой энергии! Ошибка! Вот она, ошибка! Вот он, рулл!

Движение плиты было основано на вращении планеты — она летела со скоростью около восьмисот миль в час, то есть с той же, с какой планета вращалась вокруг своей оси. Это было достаточно. Рулл несся к нему. Джемисон поднял бластер, и тут вступил в действие лак. «Не стреляй», — приказал ему внутренний голос. И он не мог выстрелить. Он был парализован. Медленно, очень медленно он поднял бластер. Рулл был на расстоянии десяти футов. Джемисона спасло лишь то, что рулл не учел давление воздуха под плитой. Как падающий лист, накренившись, она пронеслась над Джемисоном, и он выстрелил наконец в нее, расплавив днище. Плита врезалась в кустарник футах в двадцати от него. Джемисон не спешил. Когда он вышел к зарослям, рулл уже скрылся в роще. Джемисон его не преследовал. Он выволок из кустов платформу и осмотрел ее.

Поразительно, как рулл сумел воспользоваться ею без каких-либо приборов.

«Но раз он все — таки сделал это, — подумал Джемисон, — почему же он не спустился на ней с горы, в лес внизу?» Там была пища и не было людей, но ответ на этот вопрос он получил тотчас, едва прикинул вес плиты. Энергии в ней хватало едва на сто футов полета, а до леса была по крайней мере миля. Джемисон сбросил плиту в ближайшую пропасть и вернулся к шлюпке. Там он исследовал пробу лака… Он не был радиоактивен, но превращал свет в радиомагнитные волны таких частот, на которых работал человеческий мозг. Что же там было записано? Он перевел символы в образы. Они, казалось, вышли из кошмарного сна.

Джемисон снял с полки книгу «Символическая интерпретация подсознательных образов». Открыл главу «Запрещающие символы», найдя там полученные образцы, он прочел:

«Не убивай!»

— Так мне и надо! — громко выругался Джемисон.

— Надо же было мне попасться!

Он не верил себе. Он ведь и в самом деле не хотел убивать. Но рулл не мог об этом знать. Символы подавляли сопротивление даже при смертельной угрозе. Странное дело…