Их любимая кукла - Алекса Адлер

чем Чарпатчхе. Более чуждой и пугающей. Если вдуматься, мне очень сложно сложить для себя общее впечатление об её внешности. Детали словно ускользают от внимания. Она вся будто соткана из тьмы и переменчивых иллюзий.

− Я та, кто может помочь тебе вернуть твоё настоящее тело, − заявляет незнакомка, полностью вышибая почву из-под моих ног.

Хорошо, что я сижу. Иначе точно бы упала.

Глава 30

Проходит, наверное, минута, прежде чем мне удаётся вернуть себе дар речи.

− Этот очень громкое заявление. Почему ты думаешь, что тебе это по силам? – выдавливаю я.

Доверия к этому созданию у меня ещё меньше, чем к Чарпатчхе. Но она явно знала, чем зацепить.

Откуда ей вообще известно о том, чего я хочу? Ей наша бывшая пассажирка как-то рассказала?

− Дитя, я не думаю. Я знаю, − снисходительно улыбается незнакомка.

− Может ты даже знаешь кто я и откуда? – скептично сужаю глаза.

− Я тебе больше скажу, земная девочка Женя. Мне известно, не только кто ты, откуда и как попала сюда, но и том, кто такие твои спутники. Гораздо больше чем известно тебе. Я знаю, откуда они прибыли, что ищут и что собираются делать с тобой, − алые губы изгибаются в ироничной улыбке. – Знаю, что они выполнят своё обещание и, как только вы окажетесь в родной Вселенной, помчатся вместе с тобой к твоей родной планете. Но не из благородства, нет. А для того, чтобы заполучить вместо искусственной игрушки, настоящую, живую землянку. Преданную, страстную, любящую. Я могла бы тебе сейчас в подробностях рассказать, почему таким хорошим, умным девочкам, как ты, не стоит доверять таким матёрым, расчётливым хищникам, как Чёрные на-агары империи Аша-Ирон. Могла бы предостеречь, чтобы уберечь твоё наивное, ранимое сердечко от боли. Но это ведь бесполезно. Да, влюблённая девочка Женя? Ты уже принадлежишь им душой. Уже поддалась их брутальной самцовой харизме. Ты рискнёшь всем, если они предложат тебе быть с ними.

Сглотнув, я как зачарованная смотрю на незнакомку, загипнотизированная её тихим голосом. Не в состоянии отвести взгляд. Черноволосое создание подплывает ко мне совсем близко. Склоняется. Смотрит в глаза, гладит мои спутанные волосы. Пугая и завораживая одновременно.

− Это не так. Я не влюблена, − слегка качаю головой.

− Ты ведь сама знаешь, что это ложь. Только тебе незачем мне врать. Это твой выбор, на который ты имеешь полное право. Я уважаю его, хоть мне и не дано этого понять. Но знаешь, в чём проблема? Ни их обещания, ни намерения, ни твоё решение вскоре не будут иметь никакого значения.

Меня пробирает ознобом, будто за шиворот кто-то пригоршню ледяной крошки насыпал.

− Почему?

− Потому что вы опоздаете. Твоё тело умрёт раньше. Оно уже медленно умирает. Если ты сосредоточишься, то сама это почувствуешь. Пройдёт ещё несколько земных суток и изменения будут необратимыми. А через две недели, твоё сердце не выдержит и остановится. Как уже останавливалось дважды. Твоя мать так и не дождётся твоего пробуждения.

Это как удар под дых. Больно настолько, что в глазах темнеет. Прижав руку к груди, я комкаю сорочку, царапая через неё кожу. Кажется, будто я уже сейчас чувствую своё настоящее сердце. Умирающее сердце. Ощущаю его последние удары.

− Нет. Этого не может быть. Ты не можешь этого знать. Я тебе не верю, − трясу головой.

− Можешь не верить, но готова ли ты рискнуть? – сочувственно сводит брови брюнетка.

Она права. Не могу. Не могу. Небо, что же делать?

− Разве это биосинтезоидное тело не ощущается тобой уже, как твоё настоящее? – мягко спрашивает она. − Разве ты порой не ловишь себя на том, что привыкла к нему настолько, что не отличишь теперь от своего живого? Знаешь, почему так происходит?

− Почему? – снова срывается с моих онемевших губ.

− Потому что твоя живая, сильная, яркая, эмоциональная сущность постепенно перекраивает биосинтезоидную оболочку. На генетическом уровне. И это было бы прекрасно. Но чем дольше ты живёшь в этом теле, тем тоньше твоя связь с твоим настоящим. И скоро тебе некуда будет возвращаться.

Каждое её слово жалит, попадая точно в цель. Задевая во мне всё, что только можно. Заставляя верить, чувствовать, бояться...

Но это ведь неправильно.

− Откуда ты всё это знаешь? Вдруг ты вычитала это в моей голове? Или тебе Чарпатчхе рассказала? И теперь ты играешь на моих страхах и сомнениях?

− Может и вычитала. Может и играю. Невозможно доказать что-то тому, кто не хочет верить. Но вопрос остаётся прежним. Ты готова поставить на кон свою жизнь?

Я замираю, как кролик перед удавом. Мысли мечутся в голове беспорядочной птичьей стаей. Паника сжимает сердце ледяным обручем, давит в груди, мешая дышать.

− Предположим, я тебе верю. Тогда возникает другой вопрос? Зачем тебе мне помогать? Что ты хочешь взамен?

Должна же быть причина. Просто так всякие полуголые брюнетки не появляются на корабле посреди открытого космоса. Они вообще по идее не должны появляться.

Может, я всё-таки сошла с ума?

− О, это очень просто. Я хочу… − она заговорщически улыбается. Обводит кончиками пальцем моё лицо, заставляя удивлённо отшатнуться: − Вот это тело, Женя. Мне нужна эта материальная оболочка. Она уже достаточно подстроилась под тебя и твой разум, так что мне будет несложно перенастроить её для своих целей.

− Ты… хочешь занять моё место рядом с на-агарами? – вскипаю жгучей ревностью, мгновенно сбрасывая наваждение. – В этом всё дело?

А в ответ слышу звонкий заливистый смех.

− Ох, дитя. И ты после этого ещё будешь отрицать свою влюблённость? Нет. Я не собираюсь занимать твоё место. У меня другие цели. И к слову. Если боишься сама принимать такое сложное решение, можем доверить это твоим мужчинам. Суровому рассудительному Са-арду. Или обаятельному проныре Шоа-дару. Я готова обсудить с ними этот вопрос. В конце концов, твоя теперешняя оболочка является их собственностью.

Это кажется разумным. Я действительно не чувствую себя вправе распоряжаться судьбой биосинтезоида. К тому же её предложение выглядит слишком привлекательным и оттого подозрительным. Самой мне не разобраться. И я действительно не откажусь услышать мнение обоих братьев по этому поводу.

Но для начала не мешает выведать больше деталей.

− Как ты меня вернёшь? Знаешь ведь, что это в другой Вселенной.

− Я обязательно расскажу, − выпрямляется брюнетка. – Но уже вам троим. Не вижу смысла терять