Арестантка - Нина Вайшен

Кадзуо, как раз рядом с Матео, будешь нашим вторым пилотом, — гулко выдохнул Сантьяго. — Принс из медблока вернется ко мне в каюту.

Последнюю фразу он сказал с явным удовольствием.

— А если она не захочет?

— Её никто спрашивать не будет, — холодно отчеканил Сантьяго. — Командир здесь я.

В мою грудь стукнул гнев, редкое для меня чувство. Я в упор посмотрел на этого неандертальца в военной форме, и у меня на языке крутилось что-то типа «А если я этого не хочу?». То, что Сантьяго с Принс в прошлом связывали какие-то любовные отношения, я был уверен наверняка. И мне это ужасно не нравилось.

— Кажется, что вы злоупотребляете служебным положением, — сказал я после недолгого молчания.

— Я злоупотребляю?! Положением? — он подошёл ко мне ближе, его лицо исказилось надменной гримасой.

Мне казалось, что так смотрят обычно на тараканов, которых хотят раздавить. Я с трудом набрал полную грудь воздуха и выдержал этот взгляд. Два чёрных ядра галактики, полные сокрушительной силы взирали на меня. По спине прошел холодок.

— Ты помог нам, я даю тебе работу и кров, мы уже согласовали это с Альдо, — он скривил губы в ухмылке, — но Принс я тебе не отдам.

Я стиснул зубы, стараясь подавить прилив негодования.

— Здесь также, как на Земле, человек не выбирает пару сам? — возразил я. — Мне казалось…

— Когда-то Принс выбрала меня, она моя невеста, но она запуталась, привязалась к тебе, потому что ты её спас. Время пройдёт, и Принс разочаруется. Такие, как ты, никогда не были ей интересны.

Слова «моя невеста» больно резанули по сердцу. Вот оно как, у Принс тоже был жених. Но… три года он её не искал, забыл о ней. А теперь говорит «невеста»? Я не стал об этом упоминать, слишком мелочно было бы с моей стороны. Я вовсе не желал скандалить.

— И что со мной не так? — зачем-то спросил я, голос охрип, и мой вопрос прозвучал жалко.

— Не задавай дурацких вопросов, — негромко, но веско сказал Сантьяго. — А теперь давай, шуруй в кубрик, это приказ.

Уходить. Нет. Это было почти физически больно, я должен быть здесь. Мне очень хотелось ещё посидеть с Принс.

— Тебе что-то не понятно?

— Всё ясно, сэр, — ответил я, делая шаг в сторону кубрика.

Собственное бессилие сдавило грудь, но, конечно же, я не собирался сдаваться. Сейчас мне нечего было противопоставить, да и Принс действительно нужно отдыхать. Когда ей станет лучше, тогда и поговорим.

В кубрик идти было тревожно, я уже предчувствовал, как на меня будут коситься. Как идти туда, когда единственное приятное место на корабле в медицинском блоке, рядом с Принс?

Пока я шëл, один из пиратов Дайсона, полноватый мужчина, перегородил мне дорогу, но другой с рыжей бородой, отодвинул его в сторону. Я на миг замер, потому что узнал рыжего. Это был тот парень, которого я затолкнул в укрытие во время экстренного ускорения. Он кивнул мне и пропустил.

Я проследовал по коридору дальше и вскоре оказался в кубрике. Тихие ритмичные пульсации двигателя корабля, спрятанного в недрах палуб, наполняли пространство непрерывным гулом. Здесь царила странная атмосфера, словно игра теней, где сладость победы переплеталась с горечью и тягостным ожиданием. В воздухе висела угнетающая тишина. Некоторых усилий мне стоило переступить порог.

В кровати недалеко от входа лежал мужчина и читал что-то на планшете, краем глаза я увидел, что там написано вверху страницы «Жуль Верн. Дети Капитана Гранта». Я изумлённо приподнял бровь.

— Ты чего пялишься, имперец? — проворчал мужчина.

— Случайно увидел, что вы читаете… — пробормотал я. — Хорошая книга.

— Хорошая, — сквозь зубы ответил он. — Жаль, что равнины Патагонии мне никогда не увидеть. Из-за таких, как ты.

— Из-за меня? Разве? Я же…

— Пасть закрой и отвали, — прорычал мужчина.

— Эй, Хан, полегче! Имперец теперь наш пилот, — послышался грубый женский голос, и я обернулся.

Говорила одна из близняшек, сидевшая на койке дальше в ряду.

— А ты иди на своë место, имперец, — добавила она, поправляя протез на ноге.

— У меня имя есть, если что, — уязвленно сказал я.

— Имя? — она усмехнулась, глаза у неё были такие злобные, что она казалась страшнее Сантьяго. — А ты попробуй без имени… В колониях был только номер, если звал кого-то по имени, в него без разговоров стреляли. Даже в ребёнка.

— Мне жаль, — выдавил из себя я.

— Вар, Хан, Трой спас всех нас, — слова Матео донеслись из глубины кубрика. — Теперь он в нашей команде, давайте покажемся ему с лучшей стороны.

— Нет у нас лучшей стороны, с какой не посмотри, парниша оказался в заднице, — рассмеялся Смарт, лежащий на соседней койке от Варахи.

— С этим не поспоришь, — ухмыльнулась Вараха. — Иди на место, Матео тебя утешит, а то видок такой, будто расплачешься сейчас.

Я не стал отвечать, меньше всего на свете любил ругаться с хамами. Это бесполезно. Увидев, где Матео, я направился к нему. В тайне надеясь, что хоть подножки никто не подставит. Внутренне я был полон возмущения, почему они не могут быть хоть чуть-чуть мне благодарны.

— Прости за них, они устали. Мы потеряли двоих. Все переживают за Принс, — сказал Матео, когда я подошёл.

— Она…

— Принс? Ты был у Принс, имперец? — Вараха вскочила с кровати и тут же оказалась рядом с нами, её глаза уже не были злобными, скорее полными беспокойства.

— Был… Она очнулась, — ответил я, и заметил, как грозное лицо Варахи, на вид ей было лет тридцать, разгладились от радости.

Мне даже показалось, что она готова была меня обнять. Матео расплылся в улыбке и потер лоб.

— Твою мать, как она меня напугала, — покачала головой Вараха. — И что с ней, рассудок в порядке? Ничего не беспокоит?

— В порядке. Кажется, всё хорошо, — я улыбнулся. — Только сегодня к ней нельзя.

Вараха ответила мне кривоватой усмешкой.

— Ладно, имперец, то есть Трой. Хорошо ты придумал с этим роботом, да и пилот неплохой, — она протянула мне руку. — Добро пожаловать.

Я замялся на мгновение, и пожал её ладонь, а она резко притянула меня к себе, так что я стукнулся об её грудь, и прошептала мне на ухо:

— Спасибо, что вытащил этого артиста, — она кивнула в сторону Матео, — что достал Принс с Пегаса, — её голос дрогнул. — Но если обидишь её, я тебе яйца отрежу.

— Понял, — с трудом произнёс я.

Но я почувствовал, что на душе стало легче. Потому что, во-первых, не собирался обижать Принс, а, во-вторых, увидел, что мрачные лица вокруг потеплели. Вокруг звучали радостные возгласы, хлопки в ладоши. Может, я смогу привыкнуть