Мотыльки - Ольга Дмитриевна Павлова

Эрид пожал руки часовым.

– Дела были, – коротко откликнулся он.

– Знаю я, какие у тебя дела! У любовницы небось отлеживался… Везет! – расплылся в ухмылке рыжий стражник. – Ты к командиру? Так он на обходе еще.

К командиру?.. Вот так просто, его же даже останавливать не собираются, ему верят! Ах, демоны, почему же все так?..

– Ничего, подожду, – отмахнулся Эрид и прошел во двор. Посмотрел на аскетичную постройку, словно видя ее впервые.

Так, у запасного выхода – двое, еще один стоит у лестницы. И в коридоре, где находятся камеры для смертников, – опять не меньше двоих… Эйверик – клейменый, значит, его держат там.

С тем, что окажется при входе на этаж, проблем не возникнет – заговорить зубы да оглушить, никто же этого не ждет! Проблемы будут с охраной, что на выходе: двое ведь, и стоят они близко друг к другу. Чего ждать от Феникса – неясно, если этот человек позволил оттиснуть на своем предплечье каторжную метку, значит, не так могущественен выживший принц… Рассчитывать на него в схватке Эрид не мог. Ладно, как бы там ни было, начинать нужно с часовых, несущих службу у камеры. Небо, только бы среди них не оказался Лисс – с этим в бою сам бес не сладит!

Его так и не попытались задержать. Здоровались, спрашивали, как себя чувствует, ухмылялись по-доброму. Между делом стражник легко выяснил, что взятый под Ортом преступник находится в пятой камере, остальные помещения в том крыле и вовсе пустуют. А с чего им переполняться: регент судит быстро, а беглым суд и вовсе не полагается.

Повезло: Лисса на этаже не оказалось – видимо, вместе с Витеем обходит улицы. Вместо него в разных концах коридора стояли Лирион и какой-то парнишка из новобранцев.

Подойти к одному, врезать так, чтоб точно не остался в сознании. Успеть забрать его арбалет и снять из него второго. Эрид не хотел, видит небо, действительно не хотел смерти этим людям. Он всей душой ненавидел чер-но-серебряных, но думать о стражниках, как о врагах, не получалось: проклятье, да большая их часть и сами в гробу видели графа Сэйграна! Но так легли кости, оставить в живых получится только одного.

Знать бы, кого именно… У Лириона дочь и трое внуков, он им нужен. А этому, второму, на вид нет и двадцати – совсем мальчик.

Нужно было решаться. Если они что-то заподозрят, то все: шансов не останется вовсе… Лир однозначно опытнее, он может успеть выстрелить или поднять шум. С другой стороны, реакция уже не та, он сильно сдал в последние годы… Ах, проклятье, не окажись принц Эйверик тем, кем он оказался, не разойдись они возле того трактира – и не нужно было бы сейчас выбирать!

– Эй, ты чего хотел-то? – в голосе пожилого стражника еще не было подозрения. Просто спрашивает…

Давай же, чью жизнь ты сейчас заберешь, пытаясь спасти то, во что даже уже не веришь? Не ради Эверрана, не в отмщение за Великого Феникса. Просто так, чтобы не признать своей ошибки, совершенной двенадцать лет назад. Чтобы не обесценить свою жертву.

Две жизни, одна смерть. Чаши весов колебались, заставляя Эрида крепче сжимать кулаки. Ныло плечо. Небесные боги, почему же судьба раз за разом ставит перед ним задачи, в которых нет правильного решения?! Как ни поступи сейчас, а до конца жизни твой выбор будет возвращаться к тебе по ночам виной и горечью…

А может, выход все-таки есть? Может, он каждый раз был, только Эрид не видел его за собственной бездумной убежденностью?..

Что ж, самое время оглядеться.

– Витея хотел подождать, – медленно и отчетливо выговорил Эрид. – Но, наверно, не стану. Вы ему скажите, чтоб заходил, пока я в городе!

Он махнул рукой и направился обратно к лестнице. Сунул руку под плащ, нащупал пластину. Бесполезный кусок желтого металла…

– Фениксы мертвы, хранитель. А тот, что остался – не феникс. Он не стоит пролитой за него крови… – беззвучно прошептал Эрид.

Сбежал вниз по выщербленным ступеням и направился прочь от здания городской тюрьмы.

Рик Жаворонок. Эверран, столица

Разбудили шуршание соломы и чей-то настойчивый взгляд. Жаворонок подскочил на неудобном матрасе и в свете первых утренних лучей разглядел у себя на коленях дохлую мышь.

– Отлично. Ну спасибо, приятель, выручил!

Страшно гордый собой Волчонок, сидел рядом и не отводил от Рика требовательных серых глаз. Явно ждал, когда тот попробует угощение. Стражники теперь исправно выпускали зверька, но каждое утро дымчатое недоразумение умудрялось каким-то образом возвращаться. С гостинцем, правда, впервые…

– Не, извини, я такое не ем! – вздохнул Жаворонок, но кот остался непреклонен. – Слушай, отстань, у меня, может, пост. Не ем животной пищи! Меня ж сегодня вешают все-таки. У нас, у людей, это, знаешь, модно: сначала живешь как-то вкривь, грешишь почем зря… А перед смертью начинаешь поститься и молить богов о пощаде. Да знаю я, что бесполезно, знаю…

Собеседник продолжал выжидающе смотреть на Жаворонка.

– А, ладно, – Рик швырнул пустую кружку в дальний угол, и пока кот испуганно озирался, отправил дохлую мышь в нужник. – Спасибо, просто объеденье!..

Подвоха тот, кажется, не заподозрил. Ну точно на Нейда похож. И такой же легковерный…

Рик вгляделся в кусочек светлеющего неба. А ведь за ним скоро придут! Все имевшиеся варианты Жаворонок перебрал еще пару дней назад, все вероятности были тщательно взвешены… Только он все равно сейчас принялся бы бестолково дергать цепь и обшаривать стену. Не было в том смысла: то, что сбежать возможности не представится, Рик уже понял. Просто слишком трудно оказалось сидеть на месте и ждать, когда в замочной скважине заскрежещет ключ.

Но Волчонок вспрыгнул на грудь, потоптался мягкими лапками и улегся. Жаворонок рассеянно потрепал дымчатый мех и тоже остался лежать – сгонять стало жалко, наверно… По потолку время от времени проплывали блики, да вальяжно ползала из стороны в сторону сонная по весне муха.

Говорят, перед смертью в сознании проносятся события всей жизни, но ничего подобного с волшебником не происходило. Может, это оттого, что Рику и вспомнить-то особо нечего? Воровал, прятался, выживал… Зато уже который день, стоило ему на мгновенье отвлечься от всего, перед внутренним взором плыли человеческие лица и силуэты. Одни он видел совсем смутно, не мог толком разглядеть, не узнавал – наверно, они приходили из того далекого прошлого, которого, считай, и не было вовсе. А, может, – так, просто миражи… Другие были Рику прекрасно знакомы. Женщина, которая когда-то помогла ему пережить