Убивая тени - Кэтрин Куинн

окрасилась в едва уловимый зеленый оттенок. Не сумев сдержаться, я вертела головой и вглядывалась в нефритовый цвет, столь отличавшийся от всего, что я видела за пределами той обнаруженной нами с Джудом волшебной поляны.

Но мир менялся, цвет медленно просачивался в бездну белого и тускло-голубого. Джейк сорвал листок и поднес его к глазам, чтобы рассмотреть, после чего негромко выругался.

Должно быть, мы почти пришли.

Я вытянула руку за спину.

– Постой, – пробормотала я, закрывая глаза и отдаваясь инстинктам. Раздался… жужжащий звук. Что бы это ни было, оно манило, звало во мрак и искало меня, будто нежное воспоминание.

Джейк замер на месте:

– Что ты слышишь…

Деревья затряслись так сильно, что хрупкие листья, прикрепленные к ветвям, полетели на лесную почву. Земля задрожала под сапогами, и я вытянула руки по обе стороны от себя для равновесия, крепко сжимая кинжал.

Джейк зашипел, когда корни цвета слоновой кости вырвались из почвы, поднялись в туманный воздух и поползли к нам. Схватив друга за руку, я развернула нас, готовясь броситься в противоположном направлении.

Но нам не представился такой шанс.

Все больше лоз, корней и ветвей оживали, пробираясь сквозь хрупкий подлесок, некоторые сплетались воедино, создавая непреодолимую стену. Или клетку.

Я съежилась, руки болели, лед притуплял все чувства, кроме природного страха. Лес стремился заманить нас в ловушку, и растущая клетка делала побег практически невозможным, поднимаясь в воздух: замысловатые плетения складывались в прочную и непроницаемую преграду.

Воздух заполонило шипение, и мы с Джейком обернулись в поисках его источника.

По ту сторону мрака, за деревянной клеткой, возникли туманные силуэты. Они парили, напоминая формой людей, но лица их были пустыми и безжизненными. От них исходил лишь бледный бело-голубой свет – оттуда, где должны были находиться глаза.

Джейк поднял кинжал, словно это могло как-то помочь. Он прижался спиной к моей спине, его пот просочился сквозь мою рубашку. Мы потерпели неудачу.

Парящие существа просто оставались на своих местах, их слишком длинные руки скользили по бокам, мягкие голубые мантии развевались вокруг босых ног под действием сверхъестественного ветерка, которого я не ощущала.

Темные тени невольно обвились вокруг моих пальцев, будто став продолжением меня. Я чувствовала, когда их касался ветер, и ощущала запах божественности вокруг нас.

Не только Туман проворачивал свои трюки.

– Киара. – Казалось, мое имя доносилось со всех сторон глубоким и знакомым голосом, и я тотчас поняла, кто его произнес.

Мой спаситель.

– Выходи и покажись, – прорычала я, и страх улетучился, уступив место теням и адреналину, который они дарили.

По листьям прошелестел леденящий душу смех, а затем:

– Всегда столь нетерпелива.

Джейк, вероятно, слишком потрясенный, чтобы говорить, просто схватил меня за свободную руку.

– Знаешь, я думала, мне все привиделось, – начала я с притворным спокойствием. – Но это правда был ты. Твои руки. Твой голос. Но не могу понять, как это возможно? Как ты здесь оказался?

Призрачные формы колебались, становясь то четкими, то более размытыми, их бело-голубой свет мерцал. Появился еще один силуэт, окутанный черной пеленой, которая, однако, не скрывала его огромных размеров. Он стоял не далее чем в десяти футах, за спиной у него развевался плащ.

Мика всегда отличался склонностью к драматизму.

– Я никогда не пытался скрываться от тебя, – заверил он, подходя ближе. Луна освещала его обветренное и мудрое лицо, седеющую бороду, стальные глаза, сверкнувшие сапфировой синевой. – Просто ты никогда не задавала правильных вопросов.

– Ты знаешь его? – прошипел Джейк, дрожа всем телом.

– Думала, что знаю, – прошептала я в ответ, не понимая, хочу ли упасть на колени или броситься к клетке и разорвать ее на куски. – Это он спас меня. – Сразу после того, как вожак в маске испил моей крови, захлебнувшись ею, словно ядом.

Я полагала, что все выдумала – или, быть может, не стремилась вспоминать. Моя жизнь и так напоминала ложь, а Мика оставался чем-то постоянным, каким бы безжалостным ни был. Тем не менее он стоял здесь – или парил.

– Все мои действия были направлены на помощь тебе, Киара. Все, – прорычал он, нахмурившись. – Веришь ты в это или нет, однако я слепил из тебя того воина, которым ты являешься сейчас. Ты всегда была особенной, но после нападения в лесу, после того как стала… тем, чем стала… мне пришлось вмешаться.

Моя верхняя губа угрожающе скривилась.

– Кто ты на самом деле? – спросила я. Он определенно не был мне дядей. Это чертов факт.

Мика вздохнул:

– Аврора. Она… молила меня о помощи, и я ответил.

Я нахмурилась.

– Аврора? Какое отношение ко всему этому имеет моя бабушка? – я обвела рукой проклятые земли и фигур, окутанных голубым свечением. Они все еще не двигались. – Зачем притворяться моим дядей? Зачем учить меня сражаться?

Теперь глаза покалывало и жгло. Во мне больше не было уверенности, что я сумею сдержать данное себе обещание и не заплакать. Годы лжи обернулись предательством, которое слишком глубоко ранило душу.

– Аврора посвятила свою жизнь очень важному делу. – Мика наклонил голову, оценивая меня в своей типичной, расчетливой манере. Я так хорошо его знала и в то же время не знала совсем. – Она подозревала о том, что сокрыто в тебе с самого твоего рождения, а после нападения теневого монстра ее подозрения подтвердились.

Мика хотел, чтобы я задала вопрос. Просила и умоляла о крохах информации. Но я не стала этого делать.

– Такая упрямая, – укорил он меня спустя несколько минут. – Пожалуй, именно это мне всегда нравилось в тебе больше всего. – Он взмахнул рукой – и мерцающие фигуры и их свет рассеялись.

Я подошла к стене из ветвей, каждый нерв был на пределе.

– Это твоих рук дело? – спросила я, осматривая ветви в поисках слабого места. Его не оказалось.

Мика приподнял плечо:

– Только для того, чтобы я мог предупредить тебя, а ты не попыталась меня убить. Или причинить вред себе, поскольку меня бы убить не смогла.

– Кто ты такой? – спросила я, почти обнажив зубы. – Скажи мне. Больше никакой лжи, дядя. – Боги, как же она мне надоела.

Он не стал затягивать паузу:

– Аврора Адэр была жрицей Солнца.

Сердце гулко забилось в ушах, когда он заговорил:

– Еще в юном возрасте она поклялась посвятить жизнь Рейне, но спустя годы после исчезновения богини Аврора предпочла любовь и семью вместо молитвы. – Мика усмехнулся. – Так было до тех пор, пока ты не родилась в самую длинную ночь в году, сотрясая землю своим появлением из чрева матери. Когда Аврора взяла тебя на руки, когда ты вложила свою крошечную ладошку в ее, она заявила, что твое прикосновение заклеймило ее.

Шрам бабушки на большом пальце. Она всегда отказывалась рассказывать мне, как он у нее появился.

– Я не понимаю. – Более правдивых слов еще никто не произносил.

– Ты опалила ее божественным жаром. Силой, которая могла принадлежать только одной богине, – объяснил Мика. – Тогда Аврора поняла, чем ты обладаешь. Частичкой магии Рейны. И она держала это в секрете до нападения в лесу, лишь страх побудил ее прийти в мой храм неделю спустя с мольбой о помощи.

– Как только я увидел метку сверху, я спустился, материализовавшись перед ней. Хотя в прошлом мы с Рейной не очень ладили, я один из немногих богов, к которым Аврора могла обратиться с просьбой и кто бы согласился ответить. Поэтому она попросила меня о помощи, и я внял ее молитве. – Он потер бородатый подбородок, сведя брови в замешательстве. – Думаю, вы, люди, можете сказать, что мои действия были продиктованы чувством вины.

У меня подкосились колени. Казалось, я вот-вот упаду. Потеряю сознание. Или меня стошнит.

Если бабушка обратилась к нему за помощью, значит…

Проклятье. Дядя Мика не просто лжец. Он – бог.

– Зачем вести себя так, будто ты член семьи? К чему эта шарада? – Из всех секретов именно этот затронул мое сердце. Мне бы следовало задать тысячу других вопросов.

Джейк коснулся моей спины, и я вздрогнула. Совсем забыла, что он рядом.

– Пятьдесят лет назад я совершил ошибку, поддавшись ревности. Именно я даровал возлюбленному Рейны клинок – Богоубийцу, – который расколол ее магию, и с тех пор каждую минуту жалею о своем поступке.

Что-то похожее на стыд – если бог мог испытывать стыд – затуманило его ледяные глаза.

– Я решил тренировать тебя лично и убедиться, что ты готова к предстоящей битве.

Его взгляд метнулся к моим голым