Магазинчик грешницы. Забудь меня… если сможешь - Виктория Вера

— Ева…

У меня есть жизнь, чтобы показать ей всё, что нельзя описать словами.

Эпилог

Часть 3

Рэйнхарт Константин Орнуа

Лучи тусклого осеннего солнца пробиваются сквозь тяжёлые шторы, лаская её светлые, с золотыми точками плечи. Зависаю на них, прочерчивая пальцем дорожку по тонкой шее… задерживаюсь на трогательно выпирающих позвонках и путешествую дальше между её лопаток… до поясницы… и ниже… повторяю этот путь губами… в седьмой раз. Дурея от того, что могу себе это позволить.

— Рэйнхарт… — сонно.

— Прости, что разбудил…

Эгоистично радуюсь её пробуждению и черчу дорожку по золотистым точкам. В восьмой раз.

Она выгибается под моими губами, и её тихий всхлип растекается пламенем по моим венам.

Неделя?

Ничтожно мало, чтобы хоть немного притупить мой голод.

Впиваюсь пальцами в её бёдра и тяну к себе. Да, Ева. Хочу. Очень. До темноты в глазах.

Поддаётся.

И приглушённо стонет, уткнувшись в подушку, когда дрожит подо мной всем телом.

Я не знал, что так можно. Всё, что было до неё… кажется, мне ничем… пустотой… пеплом.

— Любимая, — шёпотом и зарываясь лицом в рыжие локоны. Втягиваю в себя её запах. Дышу…

— Что это? — выскальзывает из моих рук и выбирается из постели, оборачивая вокруг себя плед из чёрного шёлка.

— Что именно? — слежу за каждым её жестом.

Немного сонная, с припухшими губами и рассыпавшимися по плечам слегка растрёпанными локонами, Ева выглядит как настоящая нимфа, сошедшая с гравюр древних книг.

Она подходит к окну и всматривается в светлый проём между занавесей.

На всякий случай тоже выбираюсь из постели, быстро натягиваю брюки и становлюсь рядом с ней, рассматривая её босые ступни.

Я растопил камин совсем недавно, и в комната ещё не успела прогреться.

— Что случилось? — начинаю беспокоиться.

— Слышишь?

Да. Шум хлопающих крыльев за окном.

Ева распахивает занавеси, спугнув уютный полумрак спальни холодным осенним светом.

— Погоди, родная. Ты босиком, а там холодно, — останавливаю её, когда она тянется к фигурной ручке дверцы, ведущей на балкон… тот самый балкон, где я подолгу высматривал её, сидя за столиком ресторации…

— Мне показалось, я снова видела ворона… — произносит шёпотом, прислонившись кончиком носа к стеклу.

Вот как?

Спешно накидываю рубашку, открываю дверь, выхожу наружу и… едва не спотыкаюсь об огромное гнездо.

Что за…?

В гнезде не менее десятка яиц, похожих на огромные аметисты.

— Что это? — вторит моим мыслям Ева.

— Знаешь, скорлупа каких яиц похожа на аметисты?

— Понятия не имею, — пожимает плечами.

— Фальхены. В древних легендах говорится, что фальхены рождались из драгоценностей…

Как странно, что каменная статуя одного из них украшает балкон моей рыжей нимфы… совпадение?

— Это какая-то шутка? — Ева скептично вздёргивает бровь.

Опускаюсь на корточки и касаюсь яиц. Тёплые. Несмотря на промозглый осенний холод.

— Нет, моя маленькая, похоже, не шутка, — осторожно поднимаю гнездо и несу к камину. — Я видел улыбку богини Анхелии в водах церемониальной венчальной чаши… фальхены были её любимыми питомцами.

Возвращаюсь ко всё ещё растерянной и босой Еве, поднимаю её на руки и переношу туда же, куда и гнездо — на мягкий ковёр перед камином. Всё-таки пол ещё не успел прогреться.

Лювлю её благодарную улыбку.

— И что мы будем делать, если из них действительно вылупятся… эээ… птенцы⁇ Я понятия не имею, как ухаживать за фальхенами, — Ева опускается на колени, чтобы рассмотреть гнездо поближе.

— Не переживай. Его Величество без помощников нас точно не оставит, — усаживаюсь на ковёр рядом с ней.

— Расскажи мне, — тянется к моей шее, нежно касаясь губами. — Мне нравится слушать древние легенды, — её губы смыкаются на мочке моего уха.

Дразнит?

Быстро, но осторожно опрокидываю её на пол, пробираясь пальцами под чёрный шёлк её пледа.

Наслаждаюсь звуком её тяжёлого дыхания.

— В легендах говорится, что фальхены существовали много веков назад. Они были умны, сильны фальхены и помогали защищать королевство. Они даже позволяли некоторым счастливчикам оседлать себя…

— Некоторым? — сипло.

— Да, Ева, — наклоняюсь и шепчу ей в губы. — Фальхены выбирали тех, кого благословила древняя богиня. На своих крыльях они могли перенести всадников в любую точку королевства… И даже дальше… — жестче сжимаю её бедро. — Ты же не боишься летать?… Ева?

Она прикрывает глаза и кусает губу, слегка выгибаясь навстречу моим пальцам.

С улыбкой впитываю её судорожный выдох.

Моя нимфа.

Бонусная глава. Часть 1

Ева

Одиннадцать лет спустя

Ветер играет с вымпелами над трибунами, разнося гулкие звуки труб и смех зрителей. Я сижу в королевской ложе, облокотившись на резные перила, и не могу оторвать взгляд от арены.

— Мама, а когда мне можно самой кататься на фальхене?

— Когда подрастёшь. Ещё рано, — беру её маленькую ручку в свою.

— А вместе с Дином можно? — Эни задумчиво теребит кончик волос и взглядом выискивает на арене своего старшего брата.

Дин стоит в самом центре. Его нетерпеливые детские движения говорят о том, что он сильно взволнован. Собственно, взволнованы сейчас все, вышедшие на арену дети. Даже юный принц, который хоть и не показывает своих эмоций, но не отрывает взгляда от высоких алых ворот.

Волнение детей совершенно естественно.

Сегодня День Выбора. День, когда молодые фальхены решают, кому суждено стать их наездником. Юные участники ждали этого почти десять лет. Да и не каждому выпадает возможность выйти на эту арену.

— Эни, Дин сам ещё мал. Ему только предстоит научиться управлять божественным зверем.

— А с Рейданом? — задумчиво рассматривает юного принца, который о чём-то переговаривается с моим сыном.

— Нет, милая, только с папой.

— Папа лаботает, — вздыхает.

Почему-то «р» у неё выходит только в имени Рэйдан, во всех остальных случаях она её упрямо не выговаривает, предпочитая не напрягаться и произносить «л».

— И мой папа работает, — маленький Люциан, младший сын Паолы, подходит к нам и становится рядом, сосредоточенно рассматривая рыжий локон Эни.

Люциан прав. И король, и Рэйнхарт в последнее время были заняты неотложными государственными делами.

— Что, если после Выбора мы устроим небольшой праздник в честь наших юных наездников? — хитро щурится Паола. — Мы бы даже могли пригласить туда птенцов фальхенов.

— А можно? — детский хор голосов.

— Паола, ты уверена?