Утраченный трон - Эд Гринвуд

Никто не помнил, когда он исчез, и никто не видел его тела и не слышал достоверных сообщений о его смерти, так что находились многие, кто считал, что он не умер, а все еще прячется где-то и не дает о себе знать по каким-то своим причинам. «Пока не придет Чародей» — такую поговорку еще можно было услышать в горной части Долины, а некоторые верили, что правление Чародея было более славным, чем правление любого короля, законного или нет. Так что когда барон получил однажды ночью устное послание от Звездного Чародея, жрецы Змеи пришли в волнение. Им не терпелось прибрать к рукам это самое мощное оружие, чтобы применить его против Пробужденного короля.

Да, пусть эта встреча состоится и чародея, который хочет заманить к себе на службу барона, самого заманят на службу, к вящей славе Змеи… Сейчас барон почувствовал себя так, словно в голове его рассеялся теплый чешуйчатый туман. Он стоял один, слегка растерянный, в этой расселине в горах, смотрел на разрушенную башню и гадал, кто же его здесь ждет.

Внезапно кто-то появился — призрачная фигура, сливающаяся с темной массой каменной скамьи неподалеку и непринужденно раскинувшаяся на ней. Этот призрак смотрел на барона с легкой улыбкой, приподнявшей уголки его губ. Ну, он в достаточной степени похож на человека и похож, если его не подводит плохая видимость и его собственная память, на самого могущественного из Темной тройки магов, которые служили барону Фаероду Серебряное Древо, на Ингрила Амбелтера…

— Приветствую тебя, Повелитель Заклинаний, — тихо произнес барон и был вознагражден полным удовлетворения взглядом. — Это ты стал причиной моего освобождения?

Чародей на скамье кивнул.

— Я — и еще я сделал так, чтобы наша беседа здесь была скрыта от глаз и ушей служителей Змеи. Учти, что твоя жизнь зависит от того, сумеешь ли ты в дальнейшем притворяться по-прежнему покорным Змее. И еще — чешуйчатые снова возьмут тебя под свой контроль, если я не наложу несколько сильных заклинаний на твой мозг.

— Сильных?

Лучик магического света, похожий на иглу, вырвался из указательного пальца сидящего чародея и устремился к одной из ноздрей барона.

Бериас замер, схватился за рукоять меча, снова застыл, а затем глубоко вздохнул и расслабился. Его глаза все еще блестели, когда более яркое сияние выплыло из рук чародея, и барон снова оцепенел, но на сей раз на его лице появилась слабая гримаса боли.

— Скажи мне, если пожелаешь, — медленно произнес он, его взгляд вернулся откуда-то издалека, и он посмотрел прямо в глаза Повелителю Заклинаний, — почему власть твоих заклинаний принесет мне меньшее рабство, чем владычество Змеи?

Ингрил Амбелтер пожал плечами.

— Все находятся в чьей-нибудь власти, — ответил он. — Ты теперь — в моей. Однако в отличие от змеиных служителей я не люблю превращать людей в автоматы, дергающиеся по моей воле. Я считаю таких слуг в лучшем случае неуклюжими.

Он развел руками.

— Жрецы Змеи любят презрительно насмехаться над всеми нами, считая нас глупцами, и, поступая так, они связывают себя собственной глупостью, которая превосходит нашу. Их способ действия — это удар дубины, а мой — выпад быстрого, острого и верного меча. Они пользуются магией, чтобы принудить тебя. Я так не делаю. Они управляют каждым твоим словом и поступком. Я предоставляю тебе самому найти свою судьбу и надеюсь убедить тебя, здесь и сейчас, что мы должны на время объединить усилия для достижения одних и тех же целей. Если бы я был жрецом Змеи, я бы не утруждал себя стараниями убедить тебя, я бы заставил тебя, не заботясь о том, что творится у тебя в голове, делать лишь то, что я хочу.

Правитель Гончих Псов медленно кивнул.

— Значит, — тихо произнес он, — вот я стою здесь, и мой разум снова свободен. Убеди меня.

Человек, некогда бывший Повелителем Заклинаний Серебряного Древа, несколько мгновений задумчиво смотрел на барона, а затем наклонился вперед на своей скамье и быстро и настойчиво заговорил:

— Мы с тобой разработаем план. Я выведал кое-какие из магических заклинаний, которые охраняют Пробужденного короля, и теперь знаю, как заставить короля совершать определенные поступки и делать то, что я ему прикажу. Конечно, это примитивный способ, почти такой же, каким последователи Змеи контролировали тебя.

Барон опять нахмурился и шагнул вперед.

— Почему ты думаешь, что я захочу принять в этом участие, чародей?

Амбелтер словно не услышал его слов.

— Главное, запомни, что эту энергию лучше применять очень экономно. Я намерен использовать ее всего два раза.

Он встал со скамьи и зашагал через зал, причем его ноги не нарушили покой щебня, а шаги были беззвучными. Бериас, правитель Гончих Псов, прищурившись, следил за ним.

— Сначала, — сообщил чародей, — я заставлю короля случайно наткнуться на «тайный» ритуал Змеи. Когда он появится среди жрецов Змеи, они, конечно же, нападут на него, после чего агенты, побуждаемые моими заклинаниями, возглавят атаку хорошо вооруженных придворных в защиту своего короля.

— И что? — проворчал барон, задумчиво поглаживая подбородок.

— И множество жрецов Змеи будет убито, — с улыбкой продолжил Повелитель Заклинаний, — король будет благодарен своим спасителям, а мы с тобой, при помощи моей магии, будем наблюдать за всем этим из безопасного потайного места. И у наших агентов появится возможность обыскать всю местность в поисках магии Змеи.

— И может быть, даже найти Дваеры, которыми, по слухам, владеют жрецы, — пробормотал барон, бросая искоса взгляд на чародея.

Ингрил Амбелтер снова улыбнулся и прибавил:

— Затем я вновь воздействую на короля: я приглашу его королевское величество на встречу с нами. Ты представишься ему как единственный барон, сохранивший истинную верность Речному Трону, который с большим риском для себя пренебрег чарами жрецов Змеи и вступил в союз с заморским чародеем — им буду я сам, под другим именем и с другим лицом, — дабы защитить законного Пробужденного короля от великого зла, Змеи. Другими словами, я использую свою магию только для того, чтобы привлечь к тебе внимание короля. Ты этого заслуживаешь.

Бериас кивнул, в глазах его загорелся огонек, и он сказал:

— Итак, мы стоим лицом к лицу с правителем всей Аглирты, и наша судьба находится на кончике нашего языка. И что именно мы скажем?

— Мы скажем королю, что если он пообещает нам титулы, даст мне должность при дворе, а тебе дарует власть над другими баронами, то мы соберем армию, в которой он так отчаянно нуждается, и поведем ее на битву со Змеей.

— А если он откажется?