Война солдата-зенитчика: от студенческой скамьи до Харьковского котла. 1941–1942 - Юрий Владимиров

Вечером почти все стихло. Перед отходом ко сну старшина Ермаков выдал всем из грузовика с закрытым кузовом дополнительные порции продуктов для питания сухим пайком. Но это были примерно те же самые продукты, которые мы получили раньше.

Глава 14

19 мая погода выдалась солнечной и жаркой. Нас разбудили, как всегда, очень рано, и позавтракать пришлось в очень быстром темпе кашей и чаем из полевой кухни.

Первый орудийный расчет, к которому я относился, лейтенант Кирпичев определил на сегодня быть запасным и вспомогательным, а работать на пушке назначил второй расчет. Меня же лично он послал на помощь пулеметному расчету на грузовике ЗИС: в распоряжение наводчика старшего сержанта Чижа, с которым я, как и почти со всеми товарищами в нашем взводе, был в очень хороших отношениях. Я из своей грузовой автомашины перебрался без мешка с личными вещами, противогаза и винтовки на тот грузовик, на котором находился пулемет.

Пулеметный расчет, в составе которого кроме Чижа были, как я уже упоминал, любимец всей батареи мальчик Леня, принял меня радостно. При этом обычно малоразговорчивый и в то время, с моей точки зрения, уже пожилой украинец Чиж был очень сильно возбужден, так как ему хотелось со всеми поделиться большой радостью, что он и сделал в первую очередь со мной. Смешивая, как обычно, украинские и русские слова, он заявил, что сегодня, возможно, мы освободим от немцев его родную деревню, находящуюся совсем недалеко – в километрах пяти-шести от нашего места. Тогда он забежит в свою хату и обнимет жену, детей, родителей и близких. Я не мог придумать подходящие для данного случая добрые слова, так как имел какое-то смутное предчувствие, что сегодняшний день будет почему-то страшно неприятным.

После окончания завтрака батарея на грузовиках, снявшись с позиций недалеко от леса, освобожденного вчера от немцев, и оставив возле него полевую кухню, двинулась за танками своей бригады. К этому времени они вместе с другими войсковыми подразделениями добрались до реки Берестовая и форсировали ее на разных участках. На противоположном берегу Берестовой танки и пехота, немного не достигнув с юго-востока окраин большого села, за которым находится железная дорога, проходящая через Новомосковск, Красноград и Харьков, с ходу вступили в бой с немцами, подготовившими здесь крепкие оборонительные позиции. Мы слышали все усиливающийся шум того боя – непрерывный грохот выстрелов из разного оружия и рвавшихся снарядов и мин.

На этот раз нашим танкам и пехоте не удалось преодолеть позиции неприятеля, так как он открыл необычайно сильный огонь из противотанковых и других орудий, минометов, пулеметов и ручного автоматического стрелкового оружия. Немцы стали бросать из своих окопов на танки даже связки гранат и зажигательные средства.

Естественно, атаковавшие части несли значительные потери в живой силе и технике. На некоторое время бой прекратился. Но пока недоставало еще налета с неба на наши части вражеских пикирующих бомбардировщиков.

Батарея не доехала до реки Берестовая километра три и часам к десяти остановилась в расположенной к ней поперек балке. Правая сторона балки имела значительно больший уклон и большую высоту, чем левая сторона. И на этой правой стороне виднелась впереди, примерно в километре от нас какая-то деревня, через которую проходила проселочная дорога.

Обе пушки вместе с ящиками для снарядов и другие объекты мы установили, подготовив позиции, на правом берегу упомянутой балки примерно в 10–15 метрах от его края. Расстояние между орудиями было около 100 метров.

Два грузовика «Бедфорд» с открытым кузовом, тянувшие за собой пушки, водители поставили возможно дальше от орудий и по разным сторонам от них. В другом, тоже нешироком и сухом овраге, почти параллельном и аналогичном первому и находившемся слева примерно в 50 метрах от него, расположили автомашину «Бедфорд» с закрытым кузовом. Где-то возле нее же подобрали места для других автомашин, и в их числе – для находившейся непосредственно в ведении командования бригады закрытой машины медсанчасти с изображением красного креста на крыше.

Пулеметчики, вместе с которыми я теперь находился, сразу отрыли у своей автомашины ЗИС с двух ее боковых сторон – метрах в пятнадцати от кузова по длинному защитному окопу глубиной больше одного метра. То же самое сделали у себя орудийные расчеты обеих пушек. Однако хорошо замаскировать все объекты с воздуха не было возможности – сделать это практически было нечем: вокруг не нашлось ни одного деревца. На земле росла лишь низкая и очень зеленая молодая трава.

Между тем за рекой Берестовая вновь раздался близкий шум боя. Это танки и пехота, находившиеся в составе разных войсковых соединений (включая и нашу танковую бригаду), снова предприняли атаку на позиции немцев. Но сейчас положение атакующих сразу стало значительно худшим, чем в первый раз, так как в дополнение к вражескому огню на земле почти одновременно с началом их движения к противнику на них с воздуха налетели несколько пикирующих бомбардировщиков-штурмовиков. При этом мы – зенитчики снова были вынуждены не открывать по ним огня, так как не были уверены в его эффективности, поскольку находились слишком далеко от летящих целей.

В результате многие танки оказались подожженными или подбитыми на поле боя, а остальные машины либо прекратили движение на врага, либо отъехали назад на безопасное расстояние. В нашей бригаде пострадали в основном английские танки, которые имели карбюраторный двигатель. Потеряли много танков также 198-я отдельная танковая бригада и действовавший юго-западнее села Староверовка 23-й танковый корпус вместе с двумя приданными ему отдельными танковыми бригадами.

Остановились все пехотные части. Почти полностью утихла стрельба из минометов и полевых артиллерийских орудий. Снова не обошлось без потерь убитыми и ранеными, и главным образом среди пехотинцев, наступавших вместе с танками. Примерно к полудню дальнейшие атаки наших частей были прекращены.

В это время по балке мимо зенитной батареи проехали назад, вдоль правого берега речки около десятка отечественных танков 199-й отдельной танковой бригады. Они тащили за собой на буксире при помощи тросов несколько не очень сильно поврежденных в бою английских танков, которые после небольшого ремонта можно было использовать вновь. Пару таких танков их водители упросили буксировщиков оставить для ремонта совсем недалеко от места расположения нашей батареи, что вызвало недовольство ее командира – старшего лейтенанта Сахарова. Вероятно, он посчитал это опасным из-за опасности налета противника. В сопровождении лейтенанта Кирпичева Сахаров подошел к тем танкам и повел с их экипажем переговоры, после чего оба наших командира возвратились к себе ни с чем, позволив танкистам спокойно заниматься своим делом.