Возвращение Томаса - Юрий Никитин

— Герцог Гере, двоюродный брат благородного короля Гаконда, сам почтит встречей благородного рыцаря Томаса Мальтона из Гисленда, славного победами над противниками!

Томас приосанился, Олег посмотрел удивленно, а потом и вовсе настороженно. После короткого ожидания скрипнула массивная решетка ворот и, влекомая могучим воротом, поползла вверх. Под арку из замка выехали блестящие всадники, огромный мост опустился с напугавшей Томаса легкостью, что же там за механизмы, всадники тут же пустили коней вперед, огромные копья поднялись и уставились в небо, как исполинская щетина стального чудовища. Мост позволил ехать по шестеро в ряд, что встревожило Томаса еще больше. Кто строит такой мост, тот не опасается, что на него ступит нога противника.

Во главе отряда рыцарь на крупном жеребце, рыцарь и конь оба убраны в золото. С плеч рыцаря красиво ниспадает плащ цвета артериальной крови, сапоги цвета крови венозной, стальные доспехи отполированы так, что смотреть больно. Справа молодой рыцарь со знаменем, уперев древко в выемку седла, на кончиках копий первого десятка трепещут вымпелы с гербами. Слева от вожака, приотстав на треть корпуса, еще один молодой рыцарь, на руке богато украшенный щит, и по взгляду на господина Томас понял, что этот оруженосец ликующе везет щит самого герцога.

Они миновали мост, Томас рассматривал их приближение во все глаза, хотя старался не таращиться, как деревенщина: давно не видел в одном месте столько рослых и красивых людей с исполненными благородства лицами. Доспехи выкованы лучшими оружейниками, все одеты в богатые одежды не просто красиво, но изысканно, умело, со вкусом, шлемы украшены искуснейшей гравировкой, как и доспехи, а щиты у всех так просто настоящие произведения искусства.

Он выпрямился, постарался выглядеть суровым и значительным, но чувствовал, что проигрывает. Такому холодному высокомерию учат с детства, гордыня и надменность струится из их глаз, от их властных движений, от их породистых холеных лиц, удлиненных, с прямыми носами и красиво оформленными нижними челюстями. Почти у всех аристократически приподнятые скулы, тонкие брови и светлые глаза: у одних синие, у других голубые, даже волосы у всех светлые всех оттенков, от спелой пшеницы до почти полной белизны альбиносов.

Вожак подал своим знак, все разом остановились, он один подъехал ближе и остановил коня в трех шагах от Томаса. Томас смотрел вежливо, но всем видом показывал, что его достоинство задевать не стоит, за честь дамы и на стену полезет, к тому же у него, и кроме бабс есть святыни, так что на всякий случай надо вежливо, дабы не оттоптать мозоль.

— Мир тебе, доблестный рыцарь, — сказал всадник. Голос его был сильный, уверенный и красивый. — Меня зовут Рихард Гере, я герцог Эгонский, брат короля Гаконда. Мои владения простираются от этой реки и до гор, вершины которых сейчас так волшебно сверкают на солнце.

— Томас Мальтон, — вежливо сказал Томас, — из Гисленда. Но меня, как я понял с приятностью в чувствах, здесь узнали, чем я несказанно польщен и даже в какой-то мере тронут.

— Естественно, — сказал герцог любезно. — Естественно, дорогой Томас, о ваших подвигах нам только что сообщили... прибывшие из новой столицы моего брата короля Гаконда. Все слушали с восторгом и превеликим вниманием! И весьма потрясены, что понятно и естественно. Не соблаговолите ли, дорогой сэр, последовать за нами в мой замок, который, естественно, к вашим услугам?

— С удовольствием, — ответил Томас. — Весьма тронут. Весьма. Кстати, это мой ученый друг... Олег. Просто Олег. Он... путешествует. Для собственного удовольствия.

Герцог кивнул Олегу с аристократической небрежностью.

— Добро пожаловать, Олег. Вы отыщете в нашем замке немало интересного. А теперь, дорогой сэр Томас, не будете ли столь любезны проследовать...

Томаса осматривали придирчиво, с интересом, сразу схватывая цепкими взглядами и поцарапанный панцирь, и шлем со следами ударов, и помятый щит. На Олега никто не обратил внимания, многих рыцарей сопровождают монахи, торговцы, менестрели и просто бродяги, покупая безопасность пути мелкими услугами.

— Сочту за честь, — ответил Томас церемонно. Томас с достоинством подождал, пока все развернутся, негоже ехать сразу, как будто голодные спешат к столу, легонько шевельнул ногами, конь красиво тряхнул гривой и пошел, пошел, кося на незнакомых людей огненным глазом и страшно оскаливая огромные зубы. На мосту Томас снова подивился его крепости, а когда миновали арку, показалось, что въехал в огромный роскошный зал, ибо под копытами отполированные до блеска мраморные плиты, подковы бьют красиво и звонко, но как здесь зимой, интересно, жопы поотбивают. На той стороне двора вздымается роскошная громада замка, что и не замок вовсе, а сказочный дворец, спроектированный и построенный исключительно для наслаждений и отдыха.

Под всеми тремя стенами разбиты цветники, огромные алые розы сгрудились так, что зеленых листьев почти не видно. Порхают яркие праздничные бабочки, через равные промежутки фонтаны вздымают прозрачные струи, дают прохладу и одновременно питают растения.

Когда проехали на середину двора, со всех сторон бросились вышколенные слуги, начали расхватывать коней.

— С моим поосторожнее, — предупредил Томас. — Не ставьте его слишком близко к другим, он не одобряет тесноты.

Герцог коротко улыбнулся.

— А вы, сэр Томас?

ГЛАВА 11

Томас увидел брошенный герцогом в сторону взгляд, дыхание остановилось в его рыцарской груди. Как будто все самые красивые женщины Британии приехали сюда, оделись, как для маскарада, но внесли свои изменения: у одной при длинном платье до полу почти обнажена грудь, у другой разрез на ткани начинается от бедpa, у третьей платье из тончайшей материи так плотно охватывает фигуру, что будто на красавице вообще нет материи...

— Я стоек в обетах, сэр Рихард, — ответил Томас с достоинством. — И старомоден.

Герцог что-то уловил в голосе гостя, переспросил:

— Это как?

— Я предпочитаю старые пути, — ответил Томас. — Мужчины предлагают, а женщины отвечают «да» или «нет».

— Разве это справедливо? — удивился герцог.

— Нет, — ответил Томас честно. — Но Господь именно так распределил роли между мужчиной и женщиной, а я как верный сын церкви им следую без ропота.

— Приятно выполнять законы, — сказал герцог со странной интонацией, — которые толкуются в нашу пользу?

Их с интересом слушали вышедшие из замка рыцари. Среди них выделялись ростом и благородством осанки двое чем-то похожих: один крупный блондин с льняными волосами до плеч, второй темноволосый, тоже крупный, широкий и уже побывавший в боях, судя по шрамам на его лице.