Сандэр. Князь изгнанных - Валерий Теоли

Вставший на четвереньки эльф — надо полагать, ему так удобнее — молниеносно втянул язык и, не подпуская к себе Тенька, кинулся на сближение со мной по кругу. Чем меньше разделяющее нас расстояние, тем труднее уворачиваться нам обоим. Длинноухий явно быстрее меня. На разрушающееся физическое тело ему, очевидно, плевать.

Недолюбливаю одержимых. Ну, не нравится мне с ними драться. Убить, не причинив вреда носителю, сложно, изгнать без соответствующих знаний и навыков практически невозможно. Уничтожить физическое тело реально с моим‑то вооружением, но нет гарантий, что сидящий внутри длинноухого гад не перескочит в другого разумного, не защищённого специальными защитными чарами. И пойдёт потеха — убиваю одного, на его месте появляется сразу очередной добропорядочный гражданин Марадро. Запас энергии у меня не бесконечный.

Я перехватил древко копья, заняв низкую стойку. Давай, покажи язычок, мигом укорочу. Теневой дух разлился вокруг меня рекой метра три шириной, приготовив ловушку на случай дальнейшего сближения.

Резкий выброс айгаты по площади я засёк в последнее мгновение. Тварь мелочиться не стала и плюнула, рассчитывая застать врасплох. Отпрыгнуть из зоны поражения я не успевал и просто нырнул в теневое измерение, заскользив назад, прочь от распространяющегося чёрного облака.

Серость и темнота захлестнули волной, звуки пропали. Попавший под выплеснутую одержимым чернильную субстанцию Тенёк забился в судорогах от объявшей его невыносимой боли. Существующая в астрале и физическом мире гадость обожгла его, выведя из боя. Дух словно взбесился, перестав подчиняться. Он вспыхнул болевыми эманациями, оповещая весь мир о собственном мучительном существовании.

Страдания прекратил одержимый. Засевшая в эльфе тварь густым чёрным пятном надвинулась на теневого духа и за секунду поглотила его.

Изрыгнутая жгучая субстанция распалась на серые клочки и растаяла, утратив убийственную мощь. Столько демонической энергии хватит для десятикратного заполнения моего запаса без учёта переполняющей ауру айгаты Лотоса. Неплохой противник, тактически правильно поступает. Не получилось продырявить языком, попробуем смертельной гадостью, здорово смахивающей на кислоту.

Ба, да он превратил Симлариона в жабоида! Отсюда и снайперское метание языка, и яд. В Спящем лесу у порождений Цатогуа подобное было. По сравнению с моим нынешним визави те кажутся несмышлёными, медлительными лягушатами.

И как от него избавиться? Метательное оружие отпадает, слишком шустрый, зараза. В ближнем бою он опаснее любого, с кем мне раньше доводилось сталкиваться из‑за той же скорости. Не удивлюсь выращенным кинжальным когтям твари, с которыми ей никакие мечи не нужны.

Остаётся надеяться на магию теней. Духов к одержимому подпускать не стоит, он их поглощает.

Застывший после плевка длинноухий сдвинулся на пару сантиметров, замер, опять сдвинулся, уже в противоположном направлении. Тенёк, светло — серая ему память, таки отвлёк его, и меня ушастый гад потерял. Я не шевелюсь, и меня не заметить. Наверное.

Нет, это не дело. Одержимого не пересидеть, скоро начну терять самосознание и обращаться в полноценного теневого духа. Необходимо вынырнуть в физический мир хотя бы на минуту. И ушастого прикончить, он мне жизни не даст, едва покажусь. Второго шанса спрятаться не будет, использовать ситуацию надобно с умом.

Проекция эльфа выглядела идеально чёрной дырой в пространстве, даже ощущать её больно. Я с неудовольствием отметил колышущийся возле неё от энергетического возмущения астрал. Одержимый понемногу всасывал окружающую айгату из всего, до чего дотягивался. Поблизости от него ни одного стихийного духа, абсолютно пустой астральный участок.

Значит, вселившаяся сущность обладает способностью дистанционного поглощения. Младшие и старшие не имеют достаточной духовной мощи для этого, я, и то при телесном контакте вытаскиваю духа из оболочки.

Не везёт мне на противников. Впрочем, со слабаками драться скучно.

Брошенное из тени копьё ударило снизу в край проекции — стремительно, будто атакующая ядовитая змея тролльего шамана. Одержимый дёрнулся, отпрянул, выплёвывая сгусток разъедающей всё и вся субстанции, и чуть не напоролся на вынырнувшего у него за спиной меня с кинжалом в левой руке. Лезвие чиркнуло по пластинам доспеха, летя вверх, к беззащитному затылку.

Поворот головы, и корпус эльфа завалился назад и на бок, изменяя траекторию движения клинка. Кинжал ушёл в пустоту, а я, захватив правой рукой шею падающего ушастика, провалился вместе с ним в теневое измерение.

Обычного разумного, пусть и крутого мага чуждый ему мир уничтожает. Кого сразу развеивает под воздействием разрушительных законов мироздания, кого медленно распыляет, давая возможность в полной мере испытать на себе процесс абсолютного распада. Мы, теневики, привыкшие работать с теневыми духами на их территории, рассыпаемся совсем уж неторопливо.

Одержимый заизвивался, стараясь вывернуться из моих объятий, однако, умирать, теряя личность, не собирался. Наоборот, мне резко поплохело — в месте соприкосновения с противником из меня утекает энергия. Словно кусок плоти и ауры вырвали, оставив кровоточащую глубокую рану.

Проклятье! Бросив эльфа, я вытолкнул себя из мира теней. Никогда не было так тяжело собирать заново физическое тело, начавшее из‑за недостатка айгаты истаивать вместе со слабеющей волей.

Мир в который раз оглушил буйством красок, звуков и запахов. Я с трудом встал на колено, намереваясь выпрямиться, и с поразительной ясностью осознал: из ауры исчезли энергетические излишки Лотоса. Транс вот — вот завершится, обрушив на меня грандиозный откат.

Зато с тварью покончено. Чужаки в теневом измерении не выживают, будь они смертными или лоа. На уставшего от борьбы пришельца слетятся теневые духи и начнут его, сохранившего личность, пожирать. Он поглотит их в огромном количестве, покуда резерв не переполнится и не начнёт лопаться. К тому же, в мире теней свои Владыки, совладать с коими сложно и старейшему.

Хм. Если одержимый в ином измерении, почему я чувствую его присутствие? Астрал насыщен демоническим смрадом потомства Цатогуа, наибольшая концентрация недалеко от меня.

Ага, вот где оно. В песок рядом с торчащим копьём воткнут тонкий, будто вымазанный в саже язык, напоминающий шланг. Клюв зарыт, основание тоже. Хитрая тварь оставила «якорь» в физическом мире, верно, когда я её в теневое измерение утаскивал.

Забросив кинжал в ножны, я выхватил топор и прыгнул к части тела одержимого. «Якорь» штука опасная, благодаря ему можно выбраться из иного мира. Обрубив язычок, лишу эльфа связи и, ежели тот попробует вылезти, награжу смертельными чарами. Топорик‑то непростой, обсидиановый, иссушающий немногим хуже поселившегося в длинноухом гада.