Чемпион. Второй пояс - Михаил Павлович Игнатов

гонг и они сорвались с места, столкнулись на середине. Стремительный обмен ударами, техниками, а затем на вдох засиял Звёздный Клинок, пробив плечо парню.

Клинок угас, и Рейка сделала шаг назад, отводя меч в сторону. Спустя два вдоха запоздало ударил гонг, останавливая поединок, в котором уже был ясен победитель. Парень рухнул на колени, зажимая хлещущую из раны кровь.

Амма презрительно фыркнула, Кирт кивнул, словно озвучив её мысли:

— Слабак, не привыкший к настоящим битвам. Но его наверняка выпустили, просто чтобы проверить силу Рейки.

Тем временем глашатай, или кто он там, буквально разрывался криком:

— Какой великолепный бой! Какая отличная смена растёт у нас в Школах. Очень жёсткий, быстрый, бескомпромиссный стиль сражения. Я не побоюсь взять на себя ответственность и заявить, что мы видим первое появление на зрителях новой звезды Академии и всего Ордена. Я ещё не знаю, какое у неё будет прозвище, но уже вижу, что она его достойна. Приветствуем же победителя! Рейка!

Через вдох многие на трибунах ревели:

— Рейка! Рей-ка! Рей-ка!

Гавал, Кирт, бородач и остальные внешние ученики ревели вместе со всеми. А вот я молчал, я глядел на арену внизу. И не на Рейку, а на Самума, который не отводил взгляда от Рейки. Узнал. Конечно же. Но меня сейчас волновало не столько это, сколько другое.

Я послал мысль Кирту, заставив его вздрогнуть, повернуться ко мне и вытаращить глаза:

— Я оставляю сестру на тебя. Скоро к ней вернутся её силы и она, как и ты в прошлом, двинется дальше в Возвышении, возможно став Предводителем. Но ты за неё отвечаешь, несмотря на её силу. Она убила многих в прошлом, она убила многих сегодня. Я обещал, что она больше не причинит вреда никому из Ордена, и за это будешь отвечать именно ты. Уже передо мной.

Кирт пришёл в себя, поспешно согнулся в поклоне:

— Господин, спасибо. Клянусь.

Я перевёл взгляд на Амму, приказал ей вслух:

— Ты остаёшься здесь, с Киртом.

Она прищурилась, наклонила голову:

— Господин, так не пойдёт. Я поклялась, что стану вашей тенью, я не могу оставить вас.

Я скривил губы и ответил мыслеречью:

— Что-то я не помню такого. Помню, как ты сказала, что станешь моей слугой, помню, что будешь мне принадлежать и будешь верно служить, помню, как обещала безропотно отдать свою жизнь в искупление смертей, если я захочу. Но что такое? Получила первый мой приказ и сразу же решила, что выполнять его не будешь? Такова цена твоим обещаниям?

Амма рухнула на колени:

— Простите, господин!

Я хмыкнул:

— Я сказал всё, что хотел. Надеюсь, ты меня услышала и поняла.

Помедлив, бросил Кирту её кисет, сопроводив его мыслью:

— Здесь все её вещи. Придержи их пока у себя.

Шагнул прочь, торопясь, но успев услышать за спиной шёпот бородача:

— Что-то я ничего не понял. С чего вы его через слово господином называете? Вы же вроде ничего не говорили, что встали к кому-то под контракт. А ты чего тут устроила? На нас все пялятся. Поднимайся, поднимайся, женщина, все и так невесть что уже думают про тебя и этого служителя.

Я споткнулся и едва удержался от желания обернуться. Ну, Амма.

Отправил мысль:

— Кирт. Надеюсь на тебя, не дай ей совершить ошибку и заставить меня пожалеть о её свободе.

Жаль, что ответа я не услышал.

Из ложи внешних учеников Ордена вышел служитель, к ложе комтуров добрался попечитель. Хорошо, что ничьи глаза не сопровождали меня на этом пути, иначе впору поднимать крик про ещё одного убийцу, который пробирается по ходам Арены, меняя на ходу лица и одеяния.

Стражники перед входом в ложу склонились передо мной в приветствии, но я проскочил мимо, даже не взглянув на них.

И первое, что я услышал, оказавшись внутри, шипение Регана:

— А где она?

Я не был в настроении отвечать ему:

— Тебе какая разница?

— Как какая? Она наставница теневиков, она командир убийц, а я до сих пор не задал ей ни одного вопроса. И задам ли? Где она?

Я зло сузил глаза:

— Ты снова забываешь об уважении, младший?

Шандри негромко сказал:

— Реган, оставь это. Займись моим делом, а это отложи на потом.

Реган ожёг меня взглядом, склонился в поклоне:

— Слушаюсь, старший, — уже мне добавил. — Простите, старший.

И тут же выскользнул прочь из ложи.

Я же в три шага добрался до кресел комтуров и, наконец, позволил злости пролиться из меня:

— Старший, как это всё понимать?

Шандри поднял на меня взгляд:

— Понимать что? Злость Регана?

— Вот это! — я ткнул пальцем вниз, туда, где служитель Арены восхвалял смелость и умения новых участников. — Даже Рейка вышла сражаться, а мне вы по-прежнему запрещаете?

— Да.

— Что, «да»?

— Я по-прежнему не разрешаю тебе выйти сражаться.

Я проглотил ругательство, которое хотело сорваться с моего языка, и заставил себя сделать вдох.

Ловер с насмешкой спросил:

— А что, захотел встать рядом с этой Рейкой и показать ей, как ты могуч? Произвести впечатление на восходящую звезду? Ну, она мила, того стоит.

Я ожёг его взглядом:

— Она моя сестра, она и так знает, на что я способен.

— Сестра? — Ловер вскинул брови, тоже упёр взгляд в Шандри. — А что ещё мы не знаем о твоих учениках? Они целой семьёй талантов к нам приехали?

Я оборвал его:

— Сейчас важно другое. Я вернулся, собираясь вести себя разумно и сдержанно. Вы, старший, сказали мне не выходить на Арену, и я не вышел, хотя очень хочу стоять плечом к плечу со своими соучениками. Я остался здесь. Но сейчас там Рейка, одна, без меня, и я хочу знать, почему. Почему?

Ловер хмыкнул:

— А если тебе не понравится объяснение, то что? Спрыгнешь на Арену?

Я желчно процедил:

— Угадал, брат Ловер.

Ловер покачал головой и вдруг с усмешкой выдал:

— А ты хорош, — обернулся к Ольме. — Ну куда ему к твоему Шую? Он же либо умом с ним двинется, либо в горло ему вцепится. Этого парня сумеем вытерпеть только я, да Шандри.

Ольма отрезала:

— Ты слишком о себе хорошего мнения, сам привык, что твои стражники только и умеют: " Да, старший; нет, старший; как прикажете, старший! ".

Я в раздражении оглядел их обоих, прячущих улыбки остальных комтуров, и