Честь Афродиты - Владислав Вишневский

И всё это телевизионщики показывали мастерски, сходу, когда с двух, когда с трёх видеокамер. Сами конкурсанты о сути предстоящего конкурса не только не знали, но и не догадывались. Для них всё было совершенно неожиданно и экспромтом. Потому и азарт, потому и ажиотаж. Всё получалось весело и с шутками. И звонили членам жюри поэтому некоторые «заинтересованные» болельщики, чтоб заранее узнать сам будущий конкурс и его условие. Ан нет, секрет, тайна!

Все жители так или иначе участвовали и болели. Не говоря о флотских. На кораблях почти не спали, сон в голову не шёл.

Осталось всего три дня. Нет, уже не три, уже два дня. Конкурсанты и город гадали: каким же будет последний конкурс, и кто победит?!

К финалу подошли пятнадцать человек. По группам. Пять матросов. Пять мичманов и пять офицеров от лейтенантов до капитанов третьего ранга. Вот такие ребята! Класс! Молодцы! Красавцы! Надежда экипажей, адмирала и всего города, вместе с его дальними и ближними окрестностями.

42

Электронный путеводитель в волковской «тойоте» безбожно и нагло врал. Китайский наверное. Я его несколько раз в этом уличил. Но этикетку производителя искать не стал, машина же не моя. Молча усмехнулся его ошибкам, и отвернулся, тоже мне, космический Иван Сусанин. На него ровняться, точно на штраф налетишь. Рулить нужно по ситуации и знакам, вот. А все остальные подсказки, нам, россиянам, в смысле водителям, тем более откуда-то «сверху», ха! Для меня, например, такой навигатор являлся пока приятным дополнением к интерьеру салона машины, не больше, к тому же недешёвым. Вспомнилось. «Для его качественной работы — я телепередачу об этом как-то смотрел, случайно, — нам спутников пока не хватает, — доложил президенту какой-то ответственный тип из специального телекоммуникационного министерства. — Года через два-три, да. Деньги мы уже получили. Тогда в космосе наших спутников будет полный комплект, и навигаторы будут не импортными, а отечественными». Надо понимать, не будут врать автовладельцам. Ха, свежо придание. А как же тогда ГАИшники без штрафов будут жить, вымрут как класс? Нет, я думаю, государство такого не допустит.

В этот момент мы пересекли площадь у Киевского вокзала, а навигатор растерялся, завис… ух, ты, вредитель! Заклинило его. Я вновь ехидно усмехнулся. Настроен скептически потому что к навигатору был, и вообще. Настроение мне, гад, испортил. Или предчувствие «наезжало»… Я не разобрал тогда.

К тому же, в салоне неожиданно что-то громко захрипело. Прошуршав и прохрипев, чётко откуда-то из-под ног произнесло:

— Боря, я «слон», вы где? Ответьте.

Вильнув от неожиданности рулём, Борис Фетеевич сунул руку под своё сиденье и выудил оттуда ручную малогабаритную рацию.

— Это Пастухов, — сообщил он нам с КолаНиколой. — Проверяет. На связи. — И поднёс прибор ко рту. — Слышу вас хорошо, «слон». — Сообщил он. — Всё в порядке. Подъезжаем. Приём.

Я смотрел на Волкова во все глаза, так был удивлён нашей экипировкой. И переговорами. Рация, это же то, что надо. В смысле, нам с Пастуховым. Мне и моему напарнику. И сейчас тоже, кроме страховочной верёвки и карабинов. Ну, дядя Гриша, ну, молоток! Всё просчитал, всё предусмотрел. Я это «на ус» себе намотал. Школа же, как-никак… Учёба. Подумал, классный у меня напарник. Всем на зависть.

— Удачи! — Прохрипел узнаваемый голос. — Действуйте как договорились. Возникнут проблемы, ничего не предпринимайте, меняйте план. Отбой.

— Вас понял, — по-военному ответил Борис Волков и сунул рацию под сиденье.

Я повернулся к главреду, как он, оценил, нет, тот смотрел на свои наручные часы.

— 12.30, — озвучил он точное время, заметил водителю. — Опаздываем?

— Нет, сейчас будем, — ответил Волков, и прибавил газу.

Пора было узнать тот план, который мы должны выполнить. Я спросил.

— А что я буду делать? Мне скажет кто-нибудь или нет, а, дядя Коля?

— Ты, Волька, со мной пойдёшь, подстрахуешь. Я любовника брать буду, а ты… на всякий случай, мало ли… — заметил «Эйнштейн».

— А… — вопрос я не озвучил, КолаНикола догадался.

— А Борис Фатеевич в машине будет. На связи.

— Понял. А потом куда? — спросил я.

— Потом будет потом… — непонятно чему-то усмехнулся главред. — Сначала нужно…

— Всё, приехали, — перебивая, сообщил Волков, заруливая на парковочную стоянку неподалёку от подъездов дома.

Тут я и увидел о каких высотах говорил Пастухов. Здание — ух, ты! — под облака… На нём, в разных местах, вверху, мелкими точками, на верхних ещё этажах, на тросах висели фигурки верхолазов-ремонтников. Работали. Швы утепляли. Глядя на них, у меня дух перехватило. Страшно за них было. Нереальная картина. Верхолазов видно достаточно чётко, а вот тросы и страховочные концы, на которых они висели, вообще не просматривались из-за расстояния. Создавалось жуткое впечатление опасности за их жизнь — сейчас соскользнут, и… А они не падали, будто прилипли, как те картонные фигурки с магнитными держалками на домашних холодильниках.

Нет, извините, по таким поверхностям я ещё не взбирался. Нет-нет! Надеюсь и не придётся, подумал я, жмурясь и глядя вверх. Очень высоко, если снизу смотреть. Рукотворная жилая громада подавляла воображение, вместе с ней психику. Хотя и в горах было страшно, пока не начнёшь подниматься. А там, не то, что здесь! Там о-го-го, порой! Поднимешься или спустишься — вся роба мокрая от пота, в душе радость в теле усталость. Главное условие, вниз не смотреть, и не спешить, думать, верить в товарища и страховку. Остальное дело техники, дело мастерства. Ничего особенного, не прыжки с парашютом, всё само приходит… Но, надеюсь, сейчас дядя Гриша пошутил, он это может.

Волков остался в машине, а мы с владивостокским главредом направились к подъезду. В комбинезонах, шапочках, свитерах. КолаНикола в туфлях, я в кроссовках, с двумя мотками верёвки на обоих плечах, карабинами на шее, как связкой амулетов… Смотрели почти под ноги. Помнили про видеокамеры.

Код 9034 сработал безотказно, музыкально приветливо промурлыкал. В пустом и гулком вестибюльчике было чисто, оба лифта находились внизу…

— Поднимемся на этаж, — на ухо мне сообщил КолаНикола, — на маленьком, осмотримся там, решим..

На восьмом этаже лестничная площадка была просторной и чистой. Дверей было не четыре, как я подумал, а две. Или перепланировали, или такие большие квартиры. Хотя, говорят, у богатых свои причуды.

КолаНикола молча показал мне свои часы. Стрелки указывали 12.54. Уже пора. Вот вот должен приехать «объект». Нужно торопиться. Мы огляделись, прислушались. КолаНикола рукой указал мне подняться на два пролёта выше, сам он, как я понял, будет пешком спускаться на встречу «любовнику» на восьмой этаж, как только тот на лифте поднимется. Нужная нам квартира Лики была справа. Дверь серьёзная, под морёный дуб, сейфовая. Да и противоположная почти такая же… Тоже с глазком…

Уже торопясь, время поджимало, там, внизу, вот-вот должна хлопнуть дверь подъезда, мы направились к лестнице на этаж выше. И вот… Проходя мимо двери которая на площадке слева, я машинально — как теперь я думаю — зачем-то подошёл к ней, прислонился ухом к холодной поверхности, только на секунду… Не для понта, а из осторожности, из профессионального любопытства. Зачем я это сделал, не знаю, но то, что дальше произошло, понять пока невозможно или судьба, или злой рок. Ясно одно. За дверью я расслышал быстро нарастающий тревожный шум, вроде крики, я замер, как дверь передо мной вдруг неожиданно резко распахнулась, я едва успел отскочить, мимо меня, из квартиры, толкаясь, с воем: «Менты! Менты! Атас! Ноги… Ноги!», выскочили несколько молодых человек. Толпа. Человек десять, двенадцать, и тех и других, обоего полу. Грязных по виду, лохматых, кто в чём, в джинсах, майках, босиком — это уже я потом разглядел, и бросились бежать вниз по лестнице… Я обомлел. Остолбенел просто. Признаюсь честно, я испугался. Да, да, по настоящему. Даже релаксация не помогла. К тому же, в квартире ещё что-то, вдогонку так же нарастая, грохотало и шумело… Словно вторая волна авральной эвакуации надвигалась.

Мы с главредом не секунду оторопели, с круглыми глазами и отвисшими челюстями. Себя я не видел, чувствовал только, а дядя Коля именно так и выглядел. Как пингвин замороженный. Даже ноги от ужаса у меня отнялись. Сразу и с ног до головы холодным потом. Спонтанно… Ноги ватные, в желудке холод… Одновременно поняли: кошмар, мы, как идиоты влетели в милицейскую засаду, нужно «делать ноги». Срочно и бегом. Как эти… Подтверждая этот печальный тезис, толпа молодых людей, только что невольно спасших нас, с невнятными уже криками, понятно какими, катились вниз. Не мешкая, КолаНикола, дёрнув меня за руку, тоже бросился бежать вниз по лестнице. Усиливая тревогу, из открытой ещё двери, выскочила вторая партия панически орущей толпы, три человека или четыре. Дикая орава, толкаясь и опережая меня, понеслась по лестнице сначала вверх почему-то, потом, развернувшись, столкнула и меня.