Билет в одну сторону - Сергей Александрович Калашников

– А я пирожков вам в дорогу напеку, – добавила мама.

– Хорошо, ма. На шестерых, – не стал перечить сынок. – Вот, па, послушай на досуге, как у нас дикие звери воют, – он протянул отцу запись нескольких «выступлений» волков, подражающих пению людей.

С раннего утра дня старта Дэн проверял размещение и крепление груза, а также герметизацию крышки грузового отсека. Нынче у них немало вещей габаритных, которые не пройдут через носовой лаз, поэтому пластину на спине челнока пришлось открепить, отпустив целую кучу болтов, снять, а после погрузки водрузить обратно, заменив прокладку. Подобная процедура в космосе невозможна, что соответствует первоначальному замыслу, предусматривавшему использование этого корабля исключительно в роли посадочного планера. Это вам не американский «Шаттл», способный распахнуть створки грузового отсека в открытом космосе.

Маша в это время суетливо собирала вещи, бегала на проходную, чтобы с кем-то встретиться, чистила и смазывала оружие, пришивала что-то – сама на себя была непохожа. Затем начала безжалостно вываливать купленную на днях «мягкую рухлядь» из картонных коробок в большие мешки из толстой пластиковой плёнки, из которых несколько техников отсасывали воздух и тут же их запаивали. Дэн при этом наглядно понял смысл выражения «возить воздух» – настолько уменьшался объём покупок после вакуумирования. Потом в ангаре появились пассажиры.

Смит в канареечного цвета комбинезоне выглядел натуральным чахликом. Похоже, перед встречей в ресторане над ним крепко потрудился визажист.

Мелкокостный парнишка лет десяти на вид. Ничего, откормится и выправится. Зато следующая пара оказалась тройкой: зрелый мужчина и девочка лет пяти-шести держала поводок. Собака рядом с ней имела признаки нескольких пород, размер, обещающий массу тела килограммов шесть-семь, острую морду и пятнистый окрас. Смотрела псина на Дэна с выражением недоверия. Взор маленькой хозяйки был спокойным, а глаза её отца – сплошная мольба.

– Давно ждём кинолога, – ответил Дэн на невысказанную просьбу. – Как я понимаю, это аналлостанский стюдебеккер? Юнга! – обратился он к мальку. – Мухой занеси вещи пассажиров и размести их под сиденьями в салоне. Потом устрой людей и подгони всем привязные ремни. Как зафиксировать четвероногого, сообрази…

В этот момент появилась Маша и проскользнула в люк.

Дальше до самой посадки на Мачеху ничего примечательного не происходило, если не считать короткого периода невесомости, устроенного после выхода из портала по просьбе младшей пассажирки. Но от этого начало мутить Смита – пришлось отлавливать девчонку, с визгом восторга летающую по кабине, отталкиваясь от всего подряд, и начинать торможение. В принципе, осуществлять весь перелёт, сохраняя пусть и скромное, но направленное к полу салона тяготение, несовершеннолетние космонавты научились. Получился экспериментальный вариант загрузки: малолетка, инвалид и собака. Таким образом, теперь можно возить не только специально натренированных людей, а кого угодно.

* * *

– Ну как вам показалось на Земле? – спросил Старшой во время ужина. Дэн кивнул Махе, чтобы отвечала.

– Так мы с Шагановым обсудили наши эскизы и перечень требований. Он уже усадил за работу расчётчиков и компоновщиков. Но на глазок оценил задачу, как вполне посильную. Спросил ещё, как начинать? Как переделочный вариант, или лепить с нуля? Я сказала, что с нуля. И он полетать просится.

– Это к Денису вопрос – ему виднее. А ты с нами впечатлениями поделись. Чувствами, эмоциями. Про дела мы в ваших отчётах послушаем.

– Да, как-то нелепо там. То есть всё знакомо, но себя ощущаешь неродной. В карантине или у свекрови всё нормально, всё понятно. А вот с людьми, где бы их ни встретил, напрягаешься. Былую непринуждённость как языком слизнуло.

– Это ты, дочка, принялась взрослеть ускоренными темпами, – произнесла мама Катя.

– Оуарра, – произнёс пожилой волк, которого звали Ыр-р, что значило «вожак». Он не овладел нововолчьим, а на традиционном языке хвостатых произнесённое им слово значило «мать семейства».

– Такое ощущение, что все вокруг чего-то от нас ожидают, – отмахнулась от комплимента девочка.

– Свидетельствую, – кивнул Дэн. – А Смита этого, нашей речи не разумеющего, я завтра с утреца налажу на рыбалку вместе с Луком. Предупреждаю – этого старца не кантовать. Из него и без внешних воздействий песок сыплется. Нужно, чтобы он тут протянул не меньше года, а ему любая мартышка может не напрягаясь голову открутить.

В столовую вкатился визжащий и взрыкивающий ком с торчащим из середины поводком, за который держалась маленькая «кинологиня».

– Сидеть! – мгновенно среагировал Ваня, и ком распался на трёх пушистиков пожилой волчицы и пса-новичка – аналлостанского стюдебеккера. Собака была крупнее, но её противники дружнее. Ну и они не дрались – просто у псовых такие игры. Волчата, раз уж в кои-то веки попали в столовую, мигом прекратили выполнение полученной команды и пошли на ручки к девочкам, но доктор Вера уверенно отыскала мокрое полотенце и объяснила молодняку, где ему полагается находиться. Стюдебеккера увела хозяйка.

– Тимоха такой прикольный с какой-то повязкой на хвосте, – хихикнула Оля, которая не Лёля и не Ляля, а по медицинской части. – И несчастный – ему купаться запретили. Губкой кожу увлажняют.

Дэн и Маха переглянулись – знакомые темы, нужные новости. Они здесь дома.

Глава 32

Жизнь продолжается

До озера в этот раз пришлось идти целый час – чёртов Смит плёлся со скоростью улитки. Но не останавливался и не просил передышки. Надежда перебросить хлопоты о старичке на кроманьонца развеялась лёгкой дымкой. Оказалось, что Лук вместе с жёнами и детьми убыл порожним танкером на реку Со. Так что эта обуза целиком и полностью оказалась возложена на плечи Дэна.

На берег вышли уже после восхода Чабана, загрузились в челнок и легли в дрейф, слегка удалившись от берега. Клевало неплохо, сегодня брала рыба, очень похожая на сомов, но не слишком крупная – с полметра длиной. Отлично подходящая для балыков, но упорная при вываживании.

Смит несколько раз что-то говорил, но парнишка отмахивался, отвечая, что «донт андестенд», а потом принялся показывать на всё подряд и называть вещи по-русски. Память у старого сморчка оказалась прекрасная – крючок и сачок он ни разу не перепутал. Ближе к полудню за спиной у рыбаков раздался голос:

– Наши из Солнечной ничего не просили передать?

– Ничего, – ответил парень, не оборачиваясь. – И угощения от дяди Васи не приняли.

– Как гравицапы? – с некоторой натяжкой продолжил поддерживать разговор гварх. У Дениса хороший слух, с детства развитый занятиями музыкой – помнит он эти интонации, прозвучавшие около года назад на берегу речки Глубокой, когда этот самый амфибий объяснял людям, что ни капельки их не уважает.

– Работают, – пожал плечами мальчуган. – А часто ли они