Билет в одну сторону - Сергей Александрович Калашников

– Не надо, па. Мы не заблудимся, – ответил Дэн, проверяя, насколько беспрепятственно выходит пистолет из подмышечной кобуры, а финка – из ножен у пояса. В этот раз ребят облачили не в жилеты, а в пиджаки просторного покроя, под которыми беспрепятственно разместилось оружие, ничего не оттопыривая.

Отсвечивать закинутым за спину автоматом или тесаком у бедра было бы чересчур демонстративной вольностью. Скорее, глупой претензией на крутизну. Но без ствола под рукой Дэн чувствовал себя голым. Даже более голым, чем без трусов, но с оружием на привычном месте, как он это практиковал на реке Со.

На улице мальчик и девочка играли в игру «вычисли охранника» – их весьма плотно обложили со всех сторон и вели, буквально ни на мгновение не спуская глаз. Победил опыт – парнишка значительно дольше обитал в диких местах и чётче выделял любые «нерегулярности» в окружении. Родился-то он горожанином, отчего прекрасно ориентировался среди урбанистического пейзажа. Ему сразу становилось понятно, почему кто-то остановился, разглядывая витрину или вчитываясь в рекламный плакат.

Столь массированное и почти демонстративное в его понимании использование кучи сильных мужчин и ни разу не беременных женщин в абсолютно непонятной постановке невольно озадачивало, было нелогичным, неправильным. В ресторане охрана тоже присутствовала в ненормальном количестве – она играла роли посетителей и официантов. Руководителя «Роскосмоса» было легко опознать по фотке из сети, а вот человека рядом с ним… И женщину… Не тет-а-тет, короче.

Поздоровались, представились, уселись, и началась процедура выбора блюд. Это Махина забота, а парни едят то, что им дают. Если подруга сочтёт нужным, чтобы он навернул улиток или устриц – навернёт, не трее-нет. А его сейчас напрягают взвинченные меры безопасности и то, что незнакомец не говорит по-русски. Тётка при нём – переводчица. Английский в пределах школьной программы начальных классов – не тот уровень знания языка, которым можно хвастаться. Особенно после пары лет пропущенных занятий этим предметом. Зато Маха явно что-то разбирает в речах, которые ведёт незнакомец со своей переводчицей, да и начальник «Роскосмоса», похоже, прекрасно всё понимает – быстро завязалась оживлённая беседа, в которой Дэн чувствовал себя болванчиком, даже менее информированным, чем во время ритуального возлияния в деревне кроманьонцев на берегу реки Со.

Короче, обстановка тревожная и непонятная. Этот нарочитый уровень «безопасности», когда кругом мельтешат одни сплошные охранники, тупизна ситуации с переводом, который никто не ведёт. Кажется, никому не приходит в голову, что встречаются люди, не владеющие английским.

– Вижу тебя, – негромко провыл он на староволчьем, когда внутреннее напряжение переросло некую невидимую отметку, оказавшуюся в низу живота. Маха на несколько секунд зависла.

– Не вижу, – продолжил парень на том же языке, то есть слегка подвывая.

– Это же инглиш! – с нотками недоумения воскликнула девочка.

– Да хоть бы французиш или немецкиш. Я только руссиш андестенд. Ферштейн?

– Мистер Смит просится к нам и обещает за это профинансировать возобновление производства комплекса «Буран-Энергия», – выложила Маха буквально в двух словах то, о чем перед этим толковали битые пять минут.

– Нет базара, – кивнул парень. – Завтра мы пройдемся по шопингу, послезавтра погрузка и заправка, а там и в путь-дорожку с утра пораньше. За час до рассвета стартуем, – общаясь с подругой, юнец даже не смотрел на остальных присутствующих. Но в финале присовокупил: – Короче, Смит, шестого октября в шесть тридцать до полудня Москвы прибыть в ангар на посадку. Как я понимаю, протежёр позаботится, чтобы ты не заблудился.

Маша немедленно сделала большие глаза женщине-переводчице, собравшейся что-то сказать, после чего та оставила это намерение неосуществлённым. А Денис принялся за еду, которую уже принесли. Отличный ростбиф, между прочим. Остальные молча последовали его примеру.

Чего-то он не догонял. Суета вокруг них выглядела противоестественной, нарочитой, наигранной.

– А я? – поинтересовалась переводчица, когда еда на тарелке перед парнем закончилась. То есть дамочка терпеливая.

– Катафалк не резиновый, – отбрил парень.

На самом деле по магазинам ребята двинулись сразу, как только обстоятельно заправились и лаконично попрощались с сотрапезниками. Магазины крупных городов, в принципе, мало отличаются друг от друга ассортиментом, поэтому ехать куда-нибудь смысла не было – завернули в ближайший торговый центр и разделились. Маха рванула за бельишком, колготками и прочим дамским снаряжением, а Дэн принялся закупать бритвенные и канцелярские принадлежности по длинному списку, составленному всем посёлком. Вес коробок с тетрадями и писчей бумагой (которая «А4») весьма впечатлил – ничтоже сумняшеся мальчуган приказал ближайшему из охранников, следовавших за ним ещё от самого дома, доставить это всё в карантин. Связался с Махой, встретился с ней около эскалаторов, ещё больше впечатлился размерами упаковок с памперсами и прокладками и освободил её от нелёгкой ноши сделанных покупок, задействовав ещё одного охранника из числа оберегавших их.

А им нужно в парфюмерию. Всем требуются паста, мыло и шампуни, мужикам надобны лосьоны и кремы после бритья, а чего хотят женщины – забота подруги. Тут подошёл охранник и попросил не гнать лошадей, потому что одна машина с покупками уже ушла, а другая пока не подъехала. В ходе образовавшейся оперативной паузы девочка «зависла», зацепившись языками с одной из продавщиц. Обсуждали ароматы, сравнивая их с тем, которым веяло от Махи. Закончилось общение нескоро – дамы обменялись телефонными номерами.

Отправив в карантин следующую партию покупок, детки осуществили ещё один «рывок», обзаведясь свежими музыкальными записями, журналами моды, пуговицами-крючками-молниями и прочей швейной фурнитурой, иголками ручными и машинными, и парой новеньких швейных машинок известных марок – в карантин отправился следующий минивэн. А рабочий день юных покупателей продолжился – ведь у них на Мачехе нет очень многого, из того, что давно вошло в обиход рядовых обывателей на Земле.

Домой вернулись только к ужину, довольные тем, что «исполнили» весь список.

– Этот Смит, – рассказала Маха за ужином, – с детства мечтал побывать на другой планете. Но на старости лет, когда это стало в принципе возможно, крепко приболел. Ему пообещали всего год жизни. Он только с виду бодрячок, а на самом деле уже рассыпается на ходу. Так что перегрузок вертикального старта не выдержит. Однако в узких кругах специалистов стало широко известно, что наш пепелац трамбует пассажиров не шибче, чем пассажирский самолёт. Денег и влияния у этого Смита вагон и маленькая тележка. В принципе, было бы невежливо отказать умирающему в последнем желании, – девочка чётко выделила главное и изложила коротко и ясно.

– Да, – кивнул паренёк. – Взлетать будем с полной загрузкой, поэтому больших ускорений дать не сможем. Как-никак новый трактор везём и три мотора.

– Может быть, гитару свою возьмёшь, – осторожно поинтересовался