Победитель (Лунная трилогия - 2) - Ежи Жулавский

Но он чувствовал, что эту фаталистическую фразу он произнес только для того, чтобы заглушить мысль, которая говорила ему нечто иное...

И эта мысль...

- Ихезаль...

Да, именно это имя звучит в нем постоянно с той минуты, когда он подумал об уже неотвратимом возвращении...

- Золотая птичка моя! Ихезаль!

И такая страшная тоска охватила его, что он зубами схватил себя за руку, чтобы не закричать...

- Прости меня, прости,- прошептал он тихо, как будто она стояла перед ним.

Он не очень четко представлял себе, за что просит у нее прощения, не мог определить своей реальной или воображаемой вины, только чувствовал, что речь здесь идет об уничтожении какой-то прекрасной мечты, о напрасно потраченной жизни, может быть, о погибшей... любви...

Какая-то самолюбивая мысль постоянно твердила ему, что он не сделал ничего плохого и даже не знает, откуда взялась эта странная перемена в девушке, на чем она основана, но, вопреки этой мысли, он чувствовал, что только от него зависело, чтобы она была самым благоуханным и прекрасным цветком, а не тем непонятным и страшным существом, каким она стала...

Он хотел заглушить этот внутренний раздор приготовлениями к возвращению и радостными мыслями о Земле, но работа у него не спорилась, а Земля перед его глазами затягивалась какой-то мертвенной, серой мглой.

В одиночестве он провел время до самой вечерней поры, когда Солнце уже начало склоняться на запад и небосвод окрасился в красный цвет. Он смотрел на Солнце сквозь покрасневшие стекла окон, когда его пробудил от задумчивости стук в дверь, сначала легкий, потом все более настойчивый. Он поднялся и отворил ее.

Перед ним стоял Элем в парадном убранстве первосвященника, в старинном высоком колпаке и с двумя кадильницами в руках, а за Элемом - на крыльце и широкой лестнице - цветастая свита сановников и старейшин, которые соединялись с огромной толпой, заполнившей всю площадь. Едва Марек появился на пороге, первосвященник упал перед ним на колени и начал махать кадильницами, окутав его клубами густого пахучего дыма. Примеру Его Высочества последовали другие члены свиты; народ, которого было слишком много, на колени опуститься не мог, он только склонил головы, приветствуя Победителя протяжным воплем.

А первосвященник говорил нараспев, непрестанно отбивая поклоны:

- Будь благословен, господин, с Земли прибывший, радость очей наших, который уже собирается возвращаться! 0-ха!

- О-ха! - вторила ему толпа жалостливо.

- Будь благословен, Победитель, который шернов поразил и дал силу рукам человеческим! Плачут сердца наши, что ты уже возвращаешься! О-ха!

- О-ха! О-ха! - стонала толпа.

- Ты принес нам мир, мудрость исходила из уст твоих, чтобы просветить нас! Зачем ты нас теперь покидаешь, бедных сирот, слишком быстро возвращаясь на сияющую Землю? О-ха! О-ха!

- О-ха!

- Мы благодарим тебя...

Марек повернулся и вошел в храм, захлопнув за собой тяжелые двери.

Его глаза, ослепленные ярким солнцем, не сразу привыкли к темноте, окутывающей гигантский зал... Он не понимал, видение это или реальность: там, в глубине, опершись о черный амвон с золотой надписью, стояла Ихезаль... Он уже давно ее не видел, наверное, с того памятного дня на площадке крыши. Он медленно приблизился к ней.

- Ихезаль! Я возвращаюсь на Землю...

- Я знаю, что ты собираешься вернуться...

В полумраке он заметил, что глаза у нее испуганные и какие-то блуждающие, на губах застыла похожая на гримасу улыбка...

- Ихезаль!

Она быстро осмотрелась вокруг. Какой-то едва слышный шелест за амвоном...

С застывшей маской на лице, как бы под действием чьей-то чужой воли, она дрожащими руками распахнула на груди платье.

- Подойди...

Потом внезапно вытянула руки перед собой.

- Нет! Нет! Уходи от меня,- вскричала она приглушенным

голосом,- позови сюда людей и уходи отсюда! Сжалься надо мной! Над собой! Беги! Возвращайся на Землю! Он схватил ее за протянутую руку.

- Что с тобой, девочка?

Снова за амвоном послышался шелест - Ихезаль побледнела, в ее глазах появилось выражение ужаса.

- Подойди,- беззвучно сказала она,- спрячь лицо здесь, на моей груди, наклонись... Мое тело душисто и прекрасно - как смерть...

В эту минуту боковые двери отворились; несколько человек робко вошли внутрь храма. Ихезаль, заметив их, испуганно и вместе с тем радостно вскрикнула - и бросилась бежать. Марек с недовольным лицом повернулся к пришедшим. Но они покорно приблизились к нему и склонили головы:

- Приветствуем тебя, Учитель!

Это были его немногочисленные ученики, которые пришли проститься с ним - их печаль была искренней. Он уселся с ними на полу у подножия амвона и начал разговор. В какой-то момент ему показалось, что во мраке за ним промелькнула какая-то черная тень, быстро исчезнувшая в проходе, ведущем к прежнему дворцу первосвященника, но, видимо, это было просто видение...

Ученики плакали. Он утешал их, объясняя, что должен вернуться, потому что дальнейшее его пребывание здесь не принесет ничего хорошего - но он верит, что они являются тем зерном, которое он посеял в этот грунт и которое пусть через века даст свои плоды... Тем временем успокоятся все страсти, исчезнет недоброжелательность состоятельных людей к нему... К тому же он страшно измучен и тоскует по своему дому, который находится на сияющей звезде над Великой Пустыней...

И они начали спрашивать его о множестве вещей и советоваться, что они должны делать, когда его тут не будет, и требовать, чтобы он поклялся, что когда-нибудь снова вернется...

Так они разговаривали приглушенными голосами в наступающих сумерках, когда вдруг снова послышался у дверей стук и испуганные голоса, зовущие Победителя. Марек неохотно встал, чтобы отворить дверь.

На пороге с испуганными лицами стояли посланники, которых он недавно отправил в Полярную Страну.

- Господин, машины нет!

Марек в первый момент даже не понял этого страшного известия.

- Что? Что?

- Нет твоей машины, господин! - повторили они.

Это известие, видимо, уже разошлось среди людей, потому что беспокойство и переполох царили во всем городе. На улицах и площадях собирались толпы людей; все громко и удивленно разговаривали об исчезновении машины Победителя.

Марек стоял, пораженный этим сообщением, как громом, не в силах вымолвить ни слова.

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

На Луне существуют три сообщения о смерти человека, когдато называемого Победителем, который прибыл неведомо откуда, во время правления первосвященника Малахуды, а во время правления его преемника Элема был публично казнен. Первое из этих сообщений - и/ по-видимому, самое раннее, написано во время правления Севина, который, приказав казнить своего предшественника, Элема, занял место первосвященника. Тогда память Победителя еще не считалась священной, поскольку Севин только под конец своею правления приказал чтить его, как пророка и мученика.