Ты, уставший ненавидеть - Андрей Валентинов

Он уже поворачивается, чтоб вернуться в комнату, как где-то далеко, наверно, на улице, раздается легкий стук… Шаги… Кто-то проходит мимо дома. Пустельга понимал, что такое можно услышать лишь во сне: тот, кто шел, слишком далеко…

Шаги приблизились к подъезду… Тишина ~ и вновь шаги, уже ближе, на лестнице…

И тут появился страх. Сергей уже знал, что это к нему… Не спрятаться, не уйти… Шаги ближе – второй этаж, третий…

Надо проснуться! Скорее! Сергей дернулся, крикнул и открыл глаза…

Горела лампа. В коридоре было тихо, лишь с улицы доносился шум редкого в этот час автомобиля…

Да, так можно спятить! Лучше не спать, пойти на кухню, попить чаю…

Пустельга встал, накинул одежду – в доме еще не топили – и вышел в коридор. Он уже дошел до двери, ведущей в кухню, когда какое-то шестое чувство заставило его остановиться, замереть на месте.

Опасность! Он ощутил это сразу. Будь он где-нибудь на горной тропе в Бадахшане или Кашгарии, тут же рухнул бы на землю, выхватывая маузер. Реакция спасала часто – не раз и не два. Но в пустой квартире не было басмачей, не сторожили китайские контрразведчики…

Пустельга медленно обернулся. Все-таки нервы! Довели, сволочи…

И тут грянул звонок. Ночью он показался оглушительным – словно тот, кто стоял сейчас у входной двери, взорвал гранату. На лбу выступила испарина:

все-таки снилось не зря… Спокойно, Серега, спокойно, Крест, у соседа лопнула труба… Что еще могло быть? Вернулся конструктор – почему бы и нет? В конце концов, его решили арестовать – ладно, выкрутимся…

Звонок вновь ударил в уши. Надо открывать. Мелькнула мысль о револьвере, но Пустельга знал, что это бесполезно. Соседей пугать не следовало, а убийц не испугаешь – да они бы и не стали звонить…

За дверью было тихо. Сергей хотел спросить «кто?», но представил себе, как прозвучит его голос – хрипло, неуверенно. Какого ответа он ждал? «Привет от Лантенака!» – и залп в упор?

Пустельга заставил себя усмехнуться, дернул засов и нажал на кнопку замка…

…Пахнуло сыростью. Она была все в том же плаще, неяркий свет падал на бледное, спокойное лицо…

– Сергей, извините…

Он не закричал – хватило сил удержаться на ногах. Рука впилась в косяк, чтобы загородить путь… Нет, только не это!.. Морг, труп под белой простыней… Хорошо, если это сон… кошмар…

– Сергей! – Голос был тот же, только тише, невнятнее. – Вы что, испугались? Я вас разбудила?

Легкая виноватая улыбка… Шея прикрыта косынкой… Надо что-то отвечать…

– Вера… Вы… Уходите!..

Улыбка исчезла. Налицо – растерянность, обида…

– Вы… Вы прогоняете меня? За что, Сережа? Я… вас обидела? Я знаю, поздно, но мне опасно выходить днем…

Черт! Что ей сказать? Чтоб возвращалась на Головинское?

– Откуда вы?

Недоуменный взгляд, удивление.

– Я… Не помню… Я очень устала, Сергей… Мне плохо… Можно, я войду?

Правильнее было захлопнуть дверь, побежать к телефону… Кому звонить Волкову? Пустельга уже позволил ей уйти – раз, другой… Нет, теперь он разберется до конца…

Было страшно, но ужас, затопивший сознание, уже исчезал. В газетах сообщили о похоронах – но сам Сергей там не был. Он видел тело в морге но даже не проверил пульс. Если он сейчас спрячется, то вновь отдаст инициативу эти мерзавцам…

Он мельком взглянул на ее лицо. Обычное лицо, правда, бледное, усталое. Ничего общего с тем, что он видел там, на Петровке. В глазах – боль и обида…

– Вы молчите, Сергей? Вы что – из-за того, что было в прошлый раз? Я… Зачем вы так?

Сергей решился: играла она или нет, бредил ли он или был здоров – надо выяснить все до конца.

– Извините, Вера… – он улыбнулся и помотал головой, словно прогоняя сон.

– Я действительно еще не проснулся. Заходите…

От волос ее пахло дорогими духами. Наверно, они должны были заглушить другое, хорошо знакомое – еле различимый запах сырой земли. Это было последнее, о чем успел подумать Пустельга, прежде чем девушка обернулась и он увидел совсем близко ее глаза. Крикнуть он не успел ~ как и вспомнить старую истину о том, что вернувшимся из мест, откуда не возвращаются, никогда нельзя верить…

Поиски пропавшего без вести сотрудника Главного Управления НКВД Сергея Павловича Пустельги начались утром следующего дня. Его искали долго, сначала в Столице, затем по всей стране, хотя уже к концу первой недели стало ясно, что разыскать исчезнувшего старшего лейтенанта едва ли удастся. Поэтому искали без особой надежды и старания, просто выполняя очередной приказ…

И в эти же дни совсем другие люди безо всякого приказа, зато с куда большей энергией и настойчивостью пытались найти исчезнувшего из секретной Столичной тюрьмы Юрия Петровича Орловского, бывшего историка, а ныне врага народа, осужденного согласно беспощадным, но справедливым законам первого в мире государства трудящихся. Искавшие его сами подвергались немалой опасности, но это не останавливало тех, кто пытался найти Орфея. Им тоже не сопутствовала удача: след пропавшего зэка терялся где-то в заповедных лесах Северного Урала…

…Двое – гонитель и гонимый, всевластный преследователь и бессильная жертва – без следа сгинули в Мальстриме, захлестнувшем страну…