Братья Стругацкие. Письма о будущем - Юлия Черняховская

Аналогичная ситуации сложилась и с наступлением эпохи, когда исчерпание общества индустриального производства поставило вопрос о прогнозировании новых контуров общественного развития, что можно определить как время второго в истории утопического запроса.

В этот период, в 1950–1960-е годы, прогнозирование будущего, его основных контуров, путей движения к нему стало одним из центральных вопросов политического сознания, а в условиях, когда переход политической мысли к политической науке еще не был завершен, повысило ценность осмысления политической проблематики будущего в форме художественно-политических утопий.

Нужно отметить, что советская научная фантастика как особая форма политической мысли в СССР сумела предложить осмысление данной проблематики раньше и не менее обоснованно, нежели сформировавшаяся несколько позже, ко второй половине 1960 гг., западная футурологическая литература.

Одни из наиболее ярких художественно-политических моделей будущего были созданы в произведениях классиков советской научной фантастики Стругацких, вышедших за рамки классической утопии, представлявшей себя завершением и итогом исторического развития. Стругацкие в своей, имеющей художественно-политическую форму, политико-философской рефлексии современных им политических процессов, создали развернутую модель политического развития будущего общества, поставили вопрос о его проблемах, противоречиях и источниках развития, препятствиях на пути движения к нему. Ими же была создана модель проблем, возникающих в ходе исторического и политического прогресса, моральном позиционировании по отношению к нему человека как его субъекта и объекта.

В рамках осуществленного ими художественными средствами комплексного осмысления проблем политики они, не вступая в противоречие с существующими научными представлениями, по существу развили и дополнили представления политической мысли, что на сегодня остается во многом недооцененным и не проанализированным.

Как показано в работе, их рефлексию политического можно условно разделить на две части.

Первую можно, с некоторой долей условности, определить как «политическую философию будущего», включающую в себя: а) модель и идеальный конструкт будущего общества; б) учение о его противоречивости и анализ его гипотетических противоречий; в) авторскую трактовку исторического прогресса как явления и проблем отношения с ним человека; г) анализ социальных препятствий, встающих на пути создания описанного ими мира Полдня.

Вторую можно условно определить как «реальную политическую философию» (в контрасте с «политической философией будущего») политико-философскую рефлексию современных политических процессов. В том смысле, что к ней относится проблематика, касающаяся не столько будущего, сколько проблем политической действительности настоящего и, в общем-то, прошлого – то есть общую проблематику политической жизни, в которой можно выделить: а) учение о власти; б) политическую этику – проблематику соотношения морали и ответственности, совести и разума в политике, что можно в известной степени считать их учением о политической этике; в) концепцию невозможности полноценного развития деидеологизированного общества.

В целом можно сделать вывод о многомерности и диалектической сложности политической философии Стругацких.

С одной стороны, они создают утопию, мир Полдня, выражающий их базовые политические идеалы, мир, о котором сами говорят, что это то общество, в котором им хотелось бы жить. С другой стороны, указывают на неизбежные в этом мире противоречия.

С одной стороны, они рисуют явно сциентистский образ этого мира, с другой – главным его регулятором делают этические начала. С одной стороны, это мир гражданского участия, с другой, авторы говорят о наличии в нем тайной полиции и ее оправданной неизбежности. Пишут, что там, где есть тайная полиция, она неизбежно будет убивать невиновных, не скрывают своей отрицательной оценки этого – и это же оправдывают.

Они постулируют неодолимость прогресса и его неизбежность – и одновременно указывают на то, что он всегда вне морали. Признают, что прогресс вне морали, но утверждают, что осуществляется он только посредством деятельности человека, который не может быть вне морали.

Отмечают, что разум должен быть инструментом совести – и указывают, что он должен ограничивать совесть.

Пишут, что ускорить историческое развитие общества невозможно, но тут же отмечают, что не пытаться его ускорить – также невозможно по человеческим соображениям.

Таких моментов противоречивости достаточно много, но они не носят характер эклектичности: Стругацкие все время показывают, что движение и развитие общества осуществляется только в результате существования и действия таких противоречий.

Представив новый тип утопии, соединяющей в себе черты опережающего идеального политического конструирования желаемого с началами прогнозирования как экстраполяции в будущее тенденций настоящего, Стругацкие выстроили свое конструирование в рамках как оптимистического, так и реалистического и пессимистического прогнозов. Показав, на примерах выстроенных ими моделей, что мир, который они видели в качестве своего идеала, будет нести в себе множество новых проблем и не будет идеален, они осуществили прогностический анализ последствий возможного отказа от движения к нему и от сложностей движения по пути прогресса, сделав вывод, что последнее ведет к социальной деградации и неизбежному регрессу.

Прогностические картины, созданные ими, представляют особый интерес в силу того, что хотя были созданы задолго до событий конца 1980-х – начал 1990-х гг., они оказываются близки контурам нынешней политической действительности и во многом выглядят сбывшимися предсказаниями.

Представляется, что более детальный анализ политической философии и прогностики Стругацких мог бы в значительной степени содействовать пониманию сегодняшнего политического процесса и, возможно, перспектив его развития. Интересным представляется и то, что начав свое описание будущего с картин конца XX – начала XXI века, Стругацкие уже в своей главной работе 1961 года переносят существование описанного ими победившего коммунистического общества в XXII век – и практически все их работы обходят молчанием политические процессы и историю XXI столетия, а полное название этой книги звучит как «Полдень. XXII век. (Возвращение)» равно как одним из постоянно пронизывающих их произведения положений является тезис о том, что в истории попятные движения невозможны, прогресс неодолим, он всегда прокладывает себе дорогу.

Данная работа – попытка политологического исследования произведений Стругацких, и автор оказался вынужден оставить за рамками исследования ряд представляющих интерес с точки зрения политической науки вопросов, так или иначе затронутых Стругацкими.

Среди них можно назвать моменты анализа противоречивости и спорных сторон экологического движения, которые затрагиваются в повести «Беспокойство», той же повести «Улитка на склоне», «Отягощенные злом». В «Обитаемом острове» и «Граде обреченном» даны интересные штрихи анализа феномена политической оппозиции, условий, порождающих авторитарные перевороты, активизации городского среднего класса как опоры реакции, отрывающей дорогу деспотии своим протестом против умеренного политического режима, роли олигархических групп и практики анонимных правлений. Последние крупные произведения Стругацких – «Волны гасят ветер» и «Отягощенные злом» – показывают механизм возникновения и нагнетания социальной истерии, причем первое из этих произведений описывает и ситуацию ее искусственного создания и управляемого развития в интересах стремящихся к доминированию меньшинств.

Здесь же показано, что происходящее в такой ситуации фанатичное отстаивание и защита того или иного права, значимого для абсолютного меньшинства, на деле может вести к системному разрушению безопасности для большинства и всего общества в целом. Возникает предположение, что авторы в этих книгах (1985–1986 и 1988 гг.) пытались донести до политического сознания страны предупреждение о нависшей над ней угрозе.

Отдельного исследования заслуживает версия Б. В. Межуева о сознательном идеологическом противодействии Стругацких деятельности диссидентских движений в СССР, которые, по его оценке, они рассматривали как неизбежно деструктивные и ведущие к социальной катастрофе.

Представляет интерес исследование жанра и политического языка политико-философских диалогов, в разных произведениях используемых Стругацкими, анализ типов политических культур, существующих в описываемых ими социумах.

Разработка политико-философского и политологического багажа данных произведений заслуживает внимания и с точки зрения изучения истории политической мысли и политической культуры и России и других стран.