Новый Король Галактики - Сергей Аркадьевич Фрумкин

острила, как сверкала глазами с озорством и беззаботностью красивого маленького ребенка, Сергей задрожал от ненависти. Он готов был разломать решетку, перебить охрану, задушить самого Герцога хоть голыми руками, заставить Тимора на коленях молить о прощении… Но едва подняв руки, ощутил лишь прилив бессильной злобы и такую тоску, что захотелось рыдать — тяжелый металл сделал его неподвижным. «Эрсэрийский десантник» ничего не мог сделать для любимой — безоружный, ослабевший, голодный, закованный в цепи…

Сергей только кончиками пальцев смог дотянуться до австрантийки, сидевшей совсем рядом. Когда он коснулся ее плеча, Лита вздрогнула и открыла глаза. Затем, вглядываясь в серую мглу, скрывающую противоположную стену, наверняка такую же мокрую, холодную, черную и поросшую грязным мхом, как и та, к которой их приковали, задумчиво произнесла:

— Отсюда не возвращаются…

Сергей не нашел, что ответить, несмотря на то, что глаза Литы с печальным ожиданием смотрели ему в лицо.

— Ты боишься?

— Про храм Тьмы ходят такие слухи… Но теперь, когда ты рядом… Больше меня не оставишь?

Он услышал, что Лита тихонько всхлипывает. Девчонка плакала.

— Перестань! Пожалуйста!

— Ты не понимаешь… У меня ведь ничего и никого не осталось. У меня нет ни города, ни дома, ни родных, ни друзей… Никого нет! Только ты…

— У меня тоже, — говоря, чтобы успокоить любимую, Сергей понял, что сказал правду.

— У тебя? — в голосе Литы послышалось недоверие.

— Мой дом, мои друзья и родные далеко… так далеко, что существуют лишь в воспоминаниях!

— Но они ведь живы?

— Может быть… — Сергей грустно усмехнулся. — Черт! Живы — да они еще даже не родились!..

Лита молчала, но было понятно, что девушка ждет объяснений. И землянин почувствовал решимость совершить любое преступление только бы вернуть австрантийке ее счастье.

— Лита, я ведь не просто с другой планеты. Я из будущего.

Опять тишина, но уже ощущаемое удивление во взгляде.

— Я появлюсь на свет через шестьдесят тысячелетий.

— Это невозможно. — Лита не поверила. — Времена не могут соединяться — закон Вселенной.

— Но ведь мы соединились?

— Да… — чувствовалось, что она растерялась. — Но тогда должно произойти что-то ужасное!

— Ничего ужасного уже не произойдет. Раз мы встретились, значит так должно быть! И не отдам я тебя ни людям, ни природе с ее законами! Поверь — мы выберемся отсюда и тогда…

— Времена не могут соединяться, так говорил мой дед!

— Выходит, ошибся!

Лита задумалась.

— Но если так…

— Скажи лучше, хочешь отправиться со мной?

— Куда?

— В мое время.

— Ты смешной, Сергей. Сначала нужно выйти на свободу. Попали в когти самого Герцога!

— А что он может, этот Герцог? Ничтожный колдун, сказочник, маньяк!.. Если бы мне только получить у Велта оружие!

— Меч?

— Какой «меч»?! Я говорю про настоящее оружие, ломающее стены, рушащее города, бьющее дальше, чем видят глаза, сжигающее, разрывающее, пронзающее, разметающее в клочья! От которого не спасут ни латы, ни крепости! — презрение к жестокому прошлому наконец вырвалось наружу — презрение землянина двадцатого века, униженного, оскорбленного, обездвиженного, лишенного счастья простыми аборигенами. И Сергей не говорил, он кричал.

— Оружие Тьмы, — встревожено заключила Лита. — Откуда оно у тебя?

— Да пойми ты, не знаю я никакой Тьмы! Я говорю про механизмы, про устройства уничтожения, про автоматы, лазеры, ракеты… В наше время нет такой религии, как у вас. Тьмой мы называем только отсутствие света.

— И можете перемещаться во времени?

— Да.

— Но как?

— На космических кораблях.

— Механизмах?

— Да.

— И ты веришь, что с механизмами победишь Герцога?

— Я не верю, я знаю!

— Но, если вы, в будущем, пользуетесь механизмами, значит вы не можете обойтись без них? Вы не умеете управлять природой с помощью воли?

— А вы умеете?

— Герцог умеет! — Лита сделала ударение на первом слове, словно подводя черту под их спором.

Через несколько минут раздумий она произнесла:

— Если бы ты появился на Австранте на сто лет позже или раньше, — ее голос заметно задрожал от волнения. — Мы ведь не смогли бы увидеть друг друга, так ведь?

— Да, — удивленно согласился землянин, не понимая, к чему Лита клонит.

— Ты мог бы прилететь и через двадцать-тридцать лет (немножко раньше, немножко позже — какая разница), и тогда я стала бы совсем взрослой, может быть, старой — ты даже не посмотрел бы в мою сторону. А мы встретились и сразу полюбили друг друга. Такое могло случиться? Это невероятно!

Сергей кивнул.

— Но тогда… просто не может быть, чтобы мы погибли. Если мы соединились назло расстояниям, назло тысячелетиям и законам природы, значит не может быть, чтобы нас разлучили какие-то люди?

Выводы австрантийки потрясли Сергея. Он думал точно также.

— Конечно! — уверенно заявил землянин, и скорее почувствовал, чем различил в темноте слабую улыбку на лице Литы, едва пробившуюся сквозь слезы.

Неизвестно, как долго царило молчание. Сергей думал о своей странной судьбе, о доме, о Земле. Когда посмотрел на Литу, увидел, что та спит, устало склонив голову на грудь. Жалость подавила все прочие мысли — в глазах сами собой возникли слезы…

Вдруг послышался сигнал вызова — значит, передатчик в порядке! Сергей поспешил включиться.

— О, ты еще жив! — послышалась в голове насмешливая мысль десантника.

— Велт!.. — если бы напарник прятался где-то рядом, Сергей бы точно кинулся его обнимать, плача от радости.

— Спокойно, приятель! Что там у тебя?

— Сижу в подземелье.

— Безоружный и крепко связанный?

— Откуда ты знаешь?

— Догадываюсь. Почему меня не послушал?

— Я не мог.

— Что значит, не мог?

— Не мог бросить Литу.

— Конечно, ты ей сильно теперь поможешь, сидя связанный.

— Но откуда ты мог знать, что на нас нападут?

— Да ладно, долгая история. Следуя за Тимором и его караваном, я за пять суток добрался до Рагоны. Рагона — даже не остров, а кусок гранитной породы, поднимающийся над океаном в километре от берега. Тогда началось самое интересное. Тимора встретили с целой армией тех самых «золотых легионеров», которых мы с тобой пытались изображать — эти парни так профессионально расставили караулы и прочесали окрестности, что едва меня не выловили. А затем, на моих глазах, какой-то монах силой воли превратил воздух в плазму, раздвинул ее и отправил туда полк солдат с осадными машинами — могу поклясться, глядя им вслед, я видел белые крепостные стены какого-то большого города…

— Расверда. Он пал на следующий день после твоего предупреждения.

— Ага. А потом я увидел тебя с друзьями… Но дело не в этом. Я понял, да и на «Страннике» тоже поняли, что мы недооценили предков. Они не слабее нас! Просто эволюция их цивилизации шла не в том направлении. Мы с самого