Терновый венец - Марго Арнелл

class="p1">Взглянув на машины, Морриган нахмурилась. Она бессильна помочь людям. Пока бессильна.

– Я вернусь, – прошептала она, зная, что никто не услышит.

В первую очередь, она дала обещание себе.

Ждать пришлось долго, но Морриган не могла упустить такой шанс. Даже несмотря на то, что воображение терзала картина, как в реальности иссыхает ее тело, пока окончательно не превратится в пыль. Прах. Мотнула головой, отгоняя жуткие фантазии, – к реальности никакого отношения они не имели. Покрепче сжала в руках тоненькую нить с энергией Клио. Морриган выбралась в мир живых, а значит, якорь ей больше не нужен, но в нем она черпала силы, находила успокоение.

Душа, которая привела ее сюда, до сих пор находилась рядом. Морриган видела ее не так явно и отчетливо, как если бы полностью находилась на теневых тропах, не проявляясь в мире живых. Но, благодаря щели в мир теней, все же различала. Она скорее почувствовала, чем увидела боль, пронизавшую естество души. Вспомнила, как охотно та вызвалась стать проводником.

– Ты была здесь, – тихо сказала Морриган. – Ты здесь умирала.

Душа ничего не ответила, и Морриган даже не могла поймать ее взгляд. Но этого и не требовалось.

Она не знала, сколько времени прошло, прежде чем окружающая действительность изменилась. Ворота «фабрики» не открывались, но внутри появился незнакомый ей мужчина. Очень светлые волосы и холодные льдистые глаза… Было в нем нечто такое, что вынуждало Морриган держаться на максимально возможном расстоянии. Казалось, его взгляд способен преодолеть пространство между мирами и увидеть ее, скрытую складками вечной темноты.

Душа, затрепетав, исчезла. Морриган ее не винила.

Не удостоив взглядом опутанных проводами людей, незнакомец внимательно рассмотрел филактерии. Говорил мало, но его бархатный голос завораживал. Часть сосудов с чарами он отдал маячившему за спиной шкафоподобному охраннику. Удивительно, но внутренняя сила и опасность из них двоих исходила именно от беловолосого. Казалось, это именно тот человек, что способен, улыбаясь, острым скальпелем перерезать младенцу горло.

Незнакомец направился назад, в ту часть «фабрики чар», из которой и появился. Морриган тенью следовала за ним – но, по-прежнему, на расстоянии. В одной из стен обнаружилась скрытая панелью дверь. Печать на ней была столь же серьезная, что и на воротах «фабрики». Морриган попыталась запомнить отпирающее плетение, но не смогла – слишком много едва заметных глазу движений совершил незнакомец. Пришлось просто просочиться вслед за ним в открывшуюся дверь.

Она замерла, ошеломленно озираясь вокруг. После помещения, где у людей забирали чары, она ждала всего, чего угодно, но только не того, что предстало ее глазам. Мужчины в дорогих костюмах, вальяжно рассевшиеся на обитых кожей диванах и картинно пускающие дым в потолок, подсвеченный красным зал и ошеломительно красивые танцовщицы.

Клуб. После «фабрики чар» она попала в клуб.

Незнакомца дружески хлопали по спине, с усмешками одобряя появление «свежей крови» или восторженно обсуждая представление. Казалось, половина посетителей клуба – его очень хорошие знакомые. Именно тогда Морриган наконец услышала его имя. Леон. А после – Колдуэлл. Покачала головой – оно ни о чем ей не говорило.

В зале Колдуэлл не задержался. Длинный узкий коридор вывел его к лифту, от которого исходила странная энергия. Даже… знакомая. Подобную, почти сбивающую с ног силу Морриган ощущала всякий раз, когда пользовалась тайными входами из Кенгьюбери в Пропасть.

Быть не может.

И снова печать, на этот раз реагирующая не на магию, а на нарисованные на специальной панели знаки. Простейшие, откровенно говоря: должно быть, чтобы посетители клуба смогли ее запомнить. Двери лифта разъехались.

Морриган зашла в кабину вместе с Колдуэллом. Она ненавидела себя за холодок, пробегающий по позвоночнику, за то, что всматривалась в его спину, гадая, обнаружил ли он ее. Как он мог это сделать? И что он мог ей сделать? Нырнуть в мир теней, схватить за шкирку, как котенка, и голыми руками разорвать душу на клочки?

Смешно, но смеяться отчего-то не хотелось.

Если телохранитель уподобился столбу и стоял неподвижно, широко расставив ноги, то его наниматель то и дело зябко передергивал плечами или же тер шею длинными пальцами. «Он чувствует меня». Верней – чувствует дыхание мира теней, которое она сейчас собой представляла.

В какой-то момент Колдуэлл чуть повернул голову и – Морриган могла поклясться – посмотрел ей прямо в глаза. Спустя мучительно долгое мгновение его взгляд сместился. Она выдохнула. Он просто слепо обшаривал взглядом пространство, не зная, что искать. Откуда ждать угрозы. Что значило: он определенно не теневой колдун.

Двери лифта открылись. Все тот же клуб, но обстановка уже поскромней. Вероятно, нижние этажи предназначались не для всех посетителей, лишь для самых важных персон. Морриган некоторое время понаблюдала за Колдуэллом, но ничего толкового разузнать не сумела.

Судя по всему, новых танцовщиц Колдуэлл набирал постоянно, обновляя, как он выразился, «кровь „Дурмана“». Теперь ясно, кого посетители нижних этажей называли свежей кровью… Брал он лишь тех, кто сумел его впечатлить. Мимо Морриган, всхлипывая и размазывая по щекам тушь, пробежала девушка – по каким-то причинам устраивать владельца клуба она перестала. Замену ей уже нашли.

Колдуэлл принял двух клиентов, которые ушли с изрядно опустевшими кошельками… и новеньким филактерием. Значит, все те люди, из которых выпивают дар, – это не про власть, а про деньги? Или… нет?

Нужно возвращаться в тело – мир живых настойчиво звал назад. Однако сначала Морриган призраком проникла за пределы клуба, чтобы понять, как его отыскать. А попав на улицу, оказалась в центральном квартале Кенгьюбери, у стеклянного здания с вывеской «Дурман».

«Фабрика», на которой человеческие дары переплавлялись в филактерии, не могла существовать в Кенгьюбери. Даже на каком-нибудь пустыре. Иначе рано или поздно Трибунал все равно бы ее отыскал.

Значит, у Колдуэлла, кем бы он ни был, имелся тайный путь в Пропасть. Тот, что вел из верхнего этажа клуба в нижний, находящийся в подземном городе, а оттуда – на «фабрику чар», запертую за семью замками. Уму непостижимо… Какой же силой и властью он обладал? И как не боялся продавать чары в городе, кишащем агентами Департамента, «цепными псами» Трибунала и, разумеется, самими трибунами?

Голова гудела. Морриган шагнула на теневые тропы. Душа, испуганная появлением Колдуэлла, как сквозь землю провалилась. Что ж, свою роль она отыграла, и Морриган была неимоверно ей благодарна.

Якорь помог вернуться в мир живых, в мир ярких цветов, тепла и запаха полыни.

– Морри! – лента на глазах Клио была сухой, но голос дрожал. – Тебя не было так долго!

Несколько секунд пришлось потратить на то, чтобы отлепить себя от пола