Потерянный ребенок - Эмили Гунис

там содержат Сесилию, – пробормотала Гарриет, пытаясь скрыть свое беспокойство.

– Держитесь от нее на расстоянии, не прикасайтесь к ней и не делайте никаких резких движений. Пять минут – и мы уходим. Вы все поняли?

Гарриет кивнула. Дверь со скрипом отворилась, и она почувствовала, как все ее тело и лицо охватил неистовый жар, словно она была диким зверем, оказавшимся в ловушке лесного пожара и уже знающим свою участь.

Комната выглядела так, словно по ней прошелся ураган. Стол и стулья были раскиданы в разные стороны, а на полу валялись порванные книги и стеклянные осколки.

– У Сесилии только что был приступ, она слышала голоса и была в полной панике. Понадобились три сотрудницы, чтобы удержать ее, – ровно пояснила сестра Джулия. Видно было, что она не в первый раз сталкивалась с чужой болью и мучениями.

– Где она?

Медсестра показала в угол, где кто-то сидел на стуле с высокой спинкой. У Гарриет перехватило дыхание. Она сразу же узнала, кто это был, – эти длинные светлые волосы, эти узкие плечи.

Она подалась вперед и оказалась прямо перед своей подругой. Вид Сесилии привел ее в ужас. Она изменилась до неузнаваемости. Больше не было тех искрящихся зеленых глаз, густых светлых волос, загорелой кожи, легкой улыбки на алых губах. На месте прежней Сесилии сидело привидение: бледное, истощенное, с выпавшими волосами и прозрачной кожей. Гарриет показалось, что Сесилия пристально следит за ней, но, когда она сделала шаг в сторону, взгляд Сесилии не сдвинулся с места. Она сидела, свесив голову набок и скрючившись. Из ее рта тянулась ниточка слюны.

По привычке, выработавшейся за годы исполнения любой прихоти своей госпожи, Гарриет поспешила вытереть Сесилии подбородок.

– Отойдите от нее! Что вы себе позволяете? Кажется, я вам все доходчиво объяснила.

– Ради всего святого, что вы с ней сделали? Почему она в таком состоянии?

– Говорю же, ей сделали укол успокоительного.

– А еще сегодня утром она была на процедуре, после нее пациенты всегда несколько дней сонные, – добавила старшая медсестра.

– Про какую процедуру вы говорите?

– Электрошоковая терапия, – сухо пояснила она. – И прошу вас, не надо жаловаться. Вопреки расхожему мнению, пациенты выстраиваются за ней в очередь, потому что она позволяет механически снять симптомы депрессии. Болезнь Сесилии куда неприятнее, чем эта процедура. Есть, конечно, опасность частичной или полной потери памяти, но к сожалению, в случае Сесилии этого едва ли можно ждать.

– К сожалению? О чем это вы? – помня о запрете прикасаться к Сесилии, Гарриет сделала шаг назад. – Что именно она должна забыть?

– Свою дочь, – ответила медсестра, качая головой. – Она утопила ее, но отказывается это признать. Я заметила, что пациенты едва ли могут надеяться на выздоровление, если они отрицают то, что привело их к такому состоянию. Кажется, Сесилия не хочет упрощать себе жизнь…

– Если бы она пошла на сотрудничество, с ней бы обошлись легче, – вставил один из пациентов.

– От Сесилии так много мороки, она дерется с персоналом, плюется и кусается. Ради безопасности всех остальных в палате мы вынуждены искать способы как-то справляться с буйными пациентами вроде нее.

– Стало быть, вы так с ней поступаете только потому, что она пытается дать отпор? Ей тут не место!

– Послушайте, мне не по душе ваш тон. Когда ее к нам доставили, Сесилия находилась в состоянии психоза, и до сих пор ситуация не изменилась. Она слышит голоса, каждую неделю пытается совершить самоубийство… Сесилия представляет опасность для себя и окружающих.

– Еще бы, она же живет в настоящем аду! Она бы и мухи не обидела. Я должна помочь ей выбраться отсюда. Сесилия, послушай меня. Ребекка жива, тебе нужно скорее поправляться. Мы живем в «Сивью». Ты сможешь найти нас там.

Внезапно Сесилия подняла на Гарриет глаза и набросилась на нее, схватив руками за горло.

– Сесилия! Отпусти ее, Сесилия! – К ним подбежала медсестра и попыталась оттащить ее за локти, но Сесилия вцепилась намертво. Гарриет не могла дышать.

– Сестра!

К ним ринулась какая-то девушка, на ходу набирая шприц трясущимися от ужаса руками.

В глазах Гарриет помутнело, но Сесилия только сильнее сдавила ее горло, испепеляя ее взглядом.

– Я считала тебя своей подругой, – прошипела она. – Ты украла ее у меня.

Но через секунду Сесилия стала медленно ослаблять хватку. Укол подействовал, и, не в силах держаться на ногах, она упала на руки Гарриет. Горячие слезы заструились из ее зеленых глаз, капая Гарриет на щеки.

– Пожалуйста, помоги, – прошептала Сесилия, и Гарриет прижала к себе разбитое тело подруги и заплакала.

Глава тридцать четвертая

Ребекка

21:00, среда, 19 ноября 2014 года

– Джесси жива, мам. Ее вместе с Харви повезли в больницу Святого Дунстана на скорой. – Голос Айрис был едва слышен из-за поднявшегося на море ветра.

– Ах, слава богу! – ахнула Ребекка. Она больше не в силах была сдерживать все то, что копилось внутри нее весь этот день. – А как же ее девочка?

– Я ее не видела. Ее забрали первой, в другой скорой. Она жива, но Харви сказал, что положение очень тяжелое.

– Тебе еще что-нибудь известно? Ты видела малышку? Где они? – Ребекка закрыла лицо руками и заплакала. Джесси и Элизабет были живы.

– Они были в бомбоубежище. Судя по всему, девочка к тому моменту давно потеряла сознание. Джесси тоже была в ужасном состоянии, ей пришлось вколоть успокоительное. Где ты, мам? – спросила Айрис.

– Я только что приехала в больницу. Хотела пойти к Сесилии, но лучше подожду, пока не приедет скорая с крошкой Элизабет. Может, мне удастся чем-то помочь.

– Хорошо, – сказала Айрис. – Но я успела немного поговорить с Харви, мам. По его словам, у Сесилии осталось мало времени, мам.

– Харви знает о ней?

– Да, он ездил к ней вместе с полицией. Он уверен, что она говорит правду, – добавила Айрис.

У Ребекки закружилась голова. Она откинулась на сиденье и сделала несколько глубоких вдохов.

– Ну, Харви в любом случае не захочет, чтобы я приближалась к малышке.

– Я уверена, что она в хороших руках. Мой друг, Марк, работает врачом в реанимации. Я знаю, что он сегодня на дежурстве, он о ней позаботится, – возразила Айрис. – Ты должна успеть к Сесилии, пока еще не слишком поздно, мам. Я уже в пути. Встретимся в больнице. – В ее голосе звучала тревога, которую Ребекка не могла не услышать.

– Хорошо, родная. До встречи.

Ребекка вышла из машины и постаралась собраться с мыслями. На часах было девять вечера. Прошло тринадцать часов с тех пор, как девочке ввели последнюю дозу антибиотиков. Уже скоро ее крохотное тельце должно было перестать справляться. Она представила себе, как малышка едет в