Ароматы - Джоанна Кингсли

Шло время, и его целительный эффект возрождал душу Ви. Она стала беспокоиться о Марти: где она? Болеет? В депрессии? Ви все еще была подавлена смертью отца и не могла понять, почему на вершине успеха и с возродившейся верой в свои силы, свой талант он покончил с собой. Эти мысли приводили Ви к мрачному предположению: не унаследовала ли Марти склонность к самоубийству?

Когда Майк Парнелл позвонил ей в июне и сообщил, что он окончил колледж и живет теперь в Нью-Йорке, Ви захотела встретиться с ним. Она познакомилась с Майком во время поездки к Марти, и воспоминание о нем было связано с образом сестры. Все это время Ви приятно было вспоминать молодого правоведа, который умел рассмешить ее и с которым она, как с очень немногими, могла быть самой собой. Но с момента их встречи произошли события, которые изменили ее, — она уже не была прежней Ви.

Один человек убил себя, потому что она не признавала его прав, другой отказался от нее, — птица была ранена из двух стволов. Ви была дважды покинута мужчинами, которых она любила больше всего на свете. Теперь она не хотела подвергать риску свое сердце. Нет, только короткая встреча.

— В воскресенье вечером? — спросила она. — Чай в «Плаза».

— Хорошо. — Голос Майка звучал разочарованно. Он рассчитывал, что она согласится на обед, и он проведет с ней весь вечер.

Она почувствовала его разочарование и попыталась подсластить пилюлю: — Там замечательные пирожные!

Майк засмеялся. — Ладно, согласен на чай. Только не вздумайте распускать слухи, что многообещающий молодой адвокат сластена и объедается пирожными.

— Клянусь, никому ни слова!

— Тогда в четыре. Узнаете меня по сияющим глазам и здоровому румянцу.

После чая они прогулялись по Центральному парку. Впервые со времени событий в декабре Ви расслабилась и успокоилась. Она рассказала Майку об исчезновении Марти и своей тревоге. Он предложил разыскивать ее с помощью хорошего частного детектива.

Ви не понравилась эта идея, но на следующий день в банке Дон Гаррисон спросил: — Вы можете найти Марти?

— А в чем дело?

— Ей исполняется двадцать один год. Она должна получить пятьдесят процентов доли Армана в фирме как законная наследница. Хорошо бы разыскать ее.

Ви позвонила Майку, и он обещал, что розыски будут вестись опытным сыщиком строго конфиденциально. Он спросил Ви, сколько она собирается платить.

— Не знаю, — сказала она. — Сколько запросят…

— Но ведь вы, кажется, не дружны с сестрой?

— Она моя сестра, — просто ответила Ви.

— Понимаю вас. Спасибо за вчерашний вечер.

— Это вам спасибо, Майк. Вы вытащили меня из скорлупы впервые за много месяцев. Я чувствовала себя счастливой, как школьница.

— А знаете, чего бы я хотел?

Ви выжидательно молчала.

— Я хотел, чтобы вы были со мной всю ночь.

Ви была рада, что Майк не может увидеть румянца, залившего ее щеки.

— Сами не знаете, чего хотите, — мягко сказала она. — Ведь я храплю.

Рон Драйден, отрекомендовавшийся другом Майка, пришел в офис в среду. Он был молод, деловит, с хорошими манерами. Ви сообщила ему нужные сведения и тут же наняла, выписав на предварительные расходы чек в 1000 долларов.

Сведения для начала розысков были очень скудные: Марти заявила сестре, что покидает Нью-Йорк на морском судне. Драйден все-таки добрался до Провинстауна, но уже началась путина и все рыбаки, знавшие Марти, были в море. Только владельцы закусочной Порки вспомнили, что Марти уехала в Нью-Йорк, где Джонни Лисбон обещал найти ей работу.

Драйден разыскал Джонни Лисбона, но тот не пожелал ничего рассказывать «проклятой полицейской ищейке» и только подтвердил, что был знаком с Марти.

Рон сосредоточил свое внимание на гавани Нью-Йорка. Он просмотрел списки служащих всех теплоходных компаний, вел розыски в Бруклине, надеясь с помощью фотографии Марти найти людей, которые были с ней знакомы и, может быть, до сих пор поддерживали связь. Ви получала ежемесячные отчеты. В конечном счете Драйден получил информацию, что Марти работала в казино на «Нордике», но покинула лайнер в Касабланке.

«В поведении Марти выработался шаблон, — в печальном раздумьи признала Ви. — Она убежала из колледжа. Бросила работу и убежала с корабля. Убегает, спасается бегством каждый раз, когда не может с чем-то справиться». Ви вспоминала десятилетнюю Марти, убегающую с кухни, чтобы спастись от нелюбви Армана, бегство из Нью-Йорка пятнадцатилетней Марти и загадочную историю с украденными драгоценностями. Угроза тюремного заключения укротила ее, несколько лет она спокойно училась в школе и колледже. Но стереотип поведения слишком прочно укрепился в ее сознании, и она бежала от угрозы, опасности, принуждения, не желая противостоять, встретить противника лицом к лицу. Она выскакивала в ближайшую дверь — так она бежала из колледжа и вот теперь с корабля.

Устав от раздумий, Ви набросала текст телеграммы Драйдену с разрешением продолжать поиски за границей и заполнила чек на его имя. Но она была уверена, что Марти уже снялась с якоря в Касабланке и разыскать ее в Европе будет нелегко.

Менаркос был предупредителен к Марти, скорее, это было настойчивое ухаживание. В каюте, которую она делила с Жан-Люком, ежедневно появлялись свежие розы, а за обедом Марти находила на тарелке под салфеткой у своего прибора какой-нибудь ценный подарок: золотую розу с мелкими жемчужинками среди лепестков, серьги из белого коралла в форме водяных лилий, с росинками бриллиантов в сердцевине. Сегодня это был браслет из черного жемчуга с застежкой из кроваво-красных рубинов.

Жан-Люк мрачнел, когда она находила подарки, но сказал, что было бы безумием от них отказываться — каждый стоил целого состояния. Потом в их каюте, среди букетов роз, присланных Менаркосом, он спросил: — Что ты будешь делать, если Менаркос захочет тебя?

— Это исключено. У него любовница на борту.

Все знали о бурном романс Менаркоса с Милой, знаменитой югославской актрисой; она была сейчас на борту «Аполлона», но из каюты не выходила.

— Не увиливай. Отвечай на мой вопрос, — твердо сказал Жан-Люк.

Марти покачала головой: — Зачем ты спрашиваешь? В моей жизни один мужчина. Ты дал мне все.

— И ты признательна мне, — заметил он колко. — Но если я решу отдать тебя ему? Пойдешь?

Она посмотрела на него растерянно. Их любовь для него ничего не значит? Или он готов на все ради Менаркоса? Она смотрела на него, стоя у двери комнаты в белом шелковом вечернем платье, пытаясь понять его взгляд, страстно желая его.

— Нет! — вырвалось у Марти.