Охотники на мутантов - Лев Жаков

– Может, проверить, нет ли засады? – тихо сказал Цыган и взглядом показал на две огромные катушки с кабелем, возвышающиеся возле тоннеля по правую руку. Рядом стояла платформа с наклонной стрелой подъемного крана, крюк его едва заметно покачивался. Ожог кивнул.

– Кабан, ты впереди! – велел он, жестом показывая Жарику, чтобы проверил за катушками. Подняв «Печенег», здоровяк осторожно пошел в ту сторону. Цыган взял На-стьку за руку.

Она первая заметила Лесника, появившегося из левого тоннеля с поднятой двустволкой. Вскрикнула, оборачиваясь. Ружье было направлено на нее.

– Отдайте девочку, – сказал он.

Цыган толкнул Настьку себе за спину, крикнул:

– Беги к Кабану!

Он вскинул «ТТ», двустволка громыхнула, Рамира развернуло вокруг оси, он упал на одно колено, держась за левое плечо. Пуля прошла вскользь – но это было плечо, покусанное призраком. Сталкер выпрямился, скрежеща зубами от боли. Настька кинулась обратно к нему, но Кабан перехватил ее, и девушка замолотила кулаками по огромной руке, сжавшей ее талию.

Выстрелив по Леснику, Ожог бросился под платформу. Лесник отпрыгнул, вновь скрылся в тоннеле.

– Жарик, задержи его! Это важно! – приказал Ожог. Он вылез позади платформы и встал за катушкой рядом с пулеметчиком. – Выходи, я прикрою.

Сунув пистолет в кобуру, капитан сдвинул на грудь «АКМ». Жарик широко улыбнулся:

– У меня к деду старый счет, командир. Жару я ему задам, не сомневайся.

Из темной дыры тоннеля высунулось ружье, Ожог дал очередь, и оно исчезло. Жарик переступил через свернутый конец кабеля, выйдя на открытое пространство, вдавил спусковой крючок. Когда забухал «Печенег», Ожог побежал ко входу в главный тоннель, куда уже спрятались Кабан с Настькой и Рамиром.

– За мной! – бросил он на ходу. Выдолбленный в породе коридор шел наклонно, правую стену затянула пленка тихо журчащей воды, под которой сероватая порода стала желтой. Влага скапливалась в выемке .под стеной, вдоль прохода тек ручеек.

Возле большой бронированной двери пришлось остановиться. Предбанник перед дверью представлял собой один большой металлоискатель, непрерывно пищащий. Табличка на стене гласила: «Реагирует на металл».

– Это еще че такое? – Кабан зло глянул на Цыгана. – Я рядом с ним без ствола не останусь!

Ожог несколько секунд глядел на табличку, потом сказал:

– Борг, отключи автоматику!

– Не могу, – откликнулся голос после паузы.

– Врет он! – рявкнул Кабан, скалясь. Ожог повторил, шагнув к Настьке:

– Борг!

– Металлоискатели нижнего уровня не подчиняются мне, – сказал тот. – Там ручное управление, ими ведал только глава охраны проекта, он давно погиб. Пульт находится в его кабинете, это далеко отсюда.

Ожог поглядел на Цыгана с Настькой, на Кабана. Сняв «АКМ» и кобуру, положил оружие на пол снаружи возле стены.

– Какого проекта? – спросил Рамир, внимательно слушавший разговор.

– Проекта «Пси-Конвертер».

– Командир, да он же опасный, как кровосос, – прогудел здоровяк. Остаться без пулемета для него было равнозначно потере руки.

– Ты себя в зеркало видел?! – вызверился Ожог. Он был так близко от цели, что не мог больше ждать. – Ты ему хребет голыми руками сломаешь! Снимай пулемет!

Заворчав, как разбуженный посреди зимы медведь, Кабан вышел из будки, стянул ремень «Печенега», положил оружие на пол. Скинул рюкзак с боеприпасами, бросил рядом.

– Пистолет давай, – хмуро посмотрев на Цыгана, сказал он. Рамир вытащил «ТТ» и швырнул ему под ноги. Туда же отправился запасной магазин.

– Борг! – позвала Настька несмело. – Ты ведь рядом, правда? Я скоро увижу тебя?

– Да, – произнес он странным тоном.

Они опять вошли в камеру, и теперь толстая стальная панель отъехала в сторону.

Первым шагнув вперед, Ожог окинул взглядом большую естественную пещеру. В стенах слева и справа были проемы, из одного доносился плеск воды, за другим что-то тяжело рокотало.

Настька вошла следом, потом, косясь друг на друга, Цыган с Кабаном.

– Где пси-конвертер? – спросил капитан, и эхо подхватило его голос.

Посреди пещеры лежал наполовину разобранный кожух большой турбины, из-за него донеслось:

– Здесь.

Настька бросилась туда, Ожог, что-то прорычав, за ней. Цыган с Кабаном тоже поспешили в обход кожуха.

В дальней части пещеры находился приземистый помост, каменный пол там был закрыт рифленым металлическим настилом. Под стеной располагался компьютерный терминал – длинный пульт, большой экран и несколько мониторов. Сбоку стояла будка без дверцы, размером с телефонную кабинку, на крыше ее крепились какие-то приборы.

– Борг! – позвала Настька и вдруг, вскрикнув, зажала рот ладонью.

На треногах по краям настила горела пара больших прожекторов – они освещали лежащий на четырех подпорках стеклянный саркофаг, от которого к терминалу тянулись десятки кабелей и проводов.

Подождав, когда остатки отряда отойдут подальше, Жа-рик вышел изтза катушки. Он крикнул, опустив ствол:

– Дед, сюда давай! Проверим, кто быстрее стреляет?

Мрачный Лесник показался из проема, ружье он держал за ствол.

– Разрядился драндулет? Могу дать фору, – ухмыльнулся Жарик, покачивая в руках тяжелый «Печенег». Голос звучал гулко, эхо разносило его по всей пещере.

– Давай, – хмуро сказал сталкер. Жарик заржал, Лесник нагнулся, положил ружье на пол и сунул руку в мешочек на поясе. – Сейчас кое-что увидишь, – сказал Лесник.

– Гранату, что ль?

– Другое. – Сталкер полез во второй мешочек и показал раскрытые ладони, на которых лежали два артефакта.

– Голыми руками, ты че, дед, спятил? – забеспокоился Жарик. Сумасшедших он побаивался, а какой нормальный сталкер возьмет артефакты прямо так… Долговец слегка попятился, поднимая «Печенег».

– Какой я тебе дед, свиная туша? Я вас всех переживу! – Лесник сумрачно глянул в ствол пулемета и резко свел руки. Нервы Жарика не выдержали – вскинув «Печенег», он открыл огонь.

Но Лесника на том месте уже не было. Он упал, откатился к тоннелю и швырнул сборку. Кроваво-красный шар, раскидывая во все стороны струйки огня, полетел к долговцу, за ним тащился дымный хвост. Жарик ударил очередью по сгустку пламени, но тот не взорвался, не рассыпался, не исчез – шар будто впитывал пули, они врезались в него и пропадали, не падали на пол, но и не улетали дальше. Сборка жадно заглатывала летящий в нее металл и разбухала, раздувалась. Она вспыхнула, и Жарик возблагодарил судьбу за то, что в лифте, когда ему бинтовали шею, снял ремень пулемета и дальше понес его в руках.

Он действовал, как во сне, – закрывшись оружием, разжал пальцы и боком повалился за катушку. «Печенег» завис в воздухе, будто приклеился к артефакту, мгновенно раскалился, полыхнул вишневым светом – и вдруг с хлюпаньем втянулся внутрь огненного солнца.

После этого сборка взорвалась.

Комья огня разлетелись по всей пещере. Жарик прикрыл голову руками, между пальцев он видел, как Лесник, пригнувшись, бежит к главному тоннелю.

Выхватив «ТТ», долговец вскочил. Лесник, обернувшись на бегу, выстрелил с разворота. Пулеметчик повалился на спину, тело выгнулось поверх рюкзака, удивленное лицо запрокинулось, кровь из пробитого лба потекла по виску и волосам.

– Борг! – Настька бросилась к нему.

Бритый череп мужчины в саркофаге усеивали поблескивающие крепления электродов. На лбу и за ушами, на висках, на темени…

У него не было левой руки. И левой части торса. В отверстии на груди билось искусственное сердце – клубок ребристых шлангов и гармошки-насосы – от которого в глубь саркофага отходила прозрачная трубка. По ней толчками бежала алая жидкость. Такие же трубки тянулись от локтевых вен.

– Почему ты такой? – прошептала Настька.

Борг молчал. Вместо одного глаза было гнездо, от него спиралью шел оптический кабель, но второй, целый, тусклый и полный затаенной боли, не моргая, глядел на девушку сквозь прозрачный гель, наполнявший саркофаг.

Ожог встал рядом, изучая оборудование. Кабан, что-то бормоча, обошел пластиковую будку, стараясь не упускать из вида Цыгана.

Тот осмотрелся. Как и в предыдущей пещере, справа и слева здесь были проходы, но там было тихо, здесь же из одного доносился рокот, а из другого лился приглушенный плеск. Подойдя к саркофагу, Рамир поглядел на лежащего внутри и сочувственно спросил:

– Как тебя угораздило, приятель? Ты сталкер?

Губы человека зашевелились, из динамика в верхней части саркофага полился голос:

– Я был сталкером. Или, вернее, исследователем Зоны. Артефакты я собирал только для того, чтобы как-то финансировать свои экспедиции. Нашел эту лабораторию, начал спускаться. Другим путем, не тем, каким пришли вы, через сеть катакомб, к которым комплекс примыкает на севере. Это было давно, комплекс еще действовал. И охрана подстрелила меня. Потом ученые вернули к жизни, засунули в эту машину. Они как раз проводили эксперимент… Подключили мою нервную систему к системам комплекса. Охранным, коммуникационным, вывели на меня контуры схем жизнеобеспечения…