Сага о Рорке - Андрей Астахов

Рорк смекнул, почему Черный воин так поступил. Пятерых из шести убитых им ансгримцев подвели лошади. Конь Кайла провалился в ручей, конь Титмара шарахнулся в сторону, конь Леха некстати встал на дыбы. Оружие же Ратблата и Мельца не позволило им на равных сражаться с пешим противником. Эйнгард сделал верный вывод. Рорк понял, что этот противник – самый опасный из всех.

Пауза затянулась. Наконец Черный рыцарь развел руки в стороны, расправив прорезные полы плаща – будто ворон распахнул крылья. Рорк вдруг вспомнил, что рассказывал ему Турн. В тех местах, откуда покойный кузнец был родом, бытовало поверье, что призрак в образе черного ворона приносит на своих крыльях смерть. Эйнгард всем своим видом напоминал такого призрачного ворона.

Лязгнула сталь: в правой руке Черного воина сверкнул длинный, чуть искривленный меч, в левой – усыпанный алмазами клевец с головкой в виде головы ворона. Медленными, осторожными шагами Эйнгард двинулся на Рорка.

Сын Рутгера ждал. Черный рыцарь был слишком опасным противником, чтобы пытаться навязывать ему свой бой. Для ослабленного и уставшего Рорка любая оплошность закончится смертью, это очевидно.

Эйнгард опять развел руки в стороны, точно раскрывал для противника братские объятия. А потом бросился вперед. Рорк успел отразить молниеносный удар меча, направленный в пах – окажись он менее проворным, клинок перерубил бы бедренную артерию, и поединок закончился бы на первом выпаде Эйнгарда. Одновременно юноша каким-то чудом избежал разящего удара в голову. Эйнгард черной тенью метнулся в сторону и вновь замер, будто сгусток Мрака, готовя новую атаку.

Так вот в чем сила Черного ансгримца. Он одинаково хорошо владеет обеими руками, одновременно дерется и мечом, и клевцом, что не оставляет противнику никаких шансов. При этом Эйнгард движется быстро, изящно, легко, как танцор – или как гадюка с ее молниеносными бросками.

Меч и клевец сверкнули в лунном свете, Эйнгард пошел вперед. Рорк увернулся от удара клевцом, подставил меч под рубящий выпад сверху. Клинки лязгнули, просыпав искры. Эйнгард волчком пронесся в сторону, замер, подняв меч над головой, а клевец выставив вперед.

Рорк лихорадочно думал. У поверженных им ансгримцев он сумел найти слабые места. У Эйнгарда их не было. Он движется так быстро, что уследить за ним даже Рорку было сложно. Его черное вооружение не отражает света, в этой ночи он сам – Ночь. Он бьет сразу с двух рук. А главное – он свеж и полон сил, между тем как Рорк чувствует, что его сил надолго не хватит. И если Эйнгард атакует…

Эйнгард атаковал. На этот раз он обрушился на юношу всей своей мощью, показал все свое искусство. Поочередно орудуя своими мечом и клевцом, он буквально пролил на Рорка град ударов. Один из них пришелся в плечо: к счастью, кольчуга выдержала, но левая рука тут же онемела. Рорк, отбиваясь мечом, бросился бежать, увлекая противника за собой, к вершине холма.

Черный рыцарь не спешил. Он понял, что этот бой он выиграл. Норманн, так удививший его, обречен. Боги севера ему не помогут. Слишком много сил мальчишка отдал другим поединкам. Однако убивать его быстро Эйнгарду не хотелось. Он должен насладиться этой победой. Ведь проклятый сопляк отнял жизни у шести его товарищей. Убивать такого надо долго, чтобы помучился, гаденыш! Эйнгард дождался, пока норманн остановится, затем медленно двинулся на него, разведя руки.

У Рорка начало двоиться в глазах. Сердце сжалось от ледяного ужаса. Чернота шла на него. Ворон нес на крыльях его погибель. Чтобы прийти в себя, юноша с воплем ударил себя по ране на бедре. Боль ожгла его, прояснила сознание. Эйнгард остановился – в отличие от Рорка он с начала поединка не издавал ни звука.

– Иди сюда, погань ансгримская! – заорал Рорк, потрясая мечом.

Черный воин мелькнул сгустком мрака перед его глазами; лязгнула сталь о сталь, и короткая резкая боль пронзила левую руку Рорка. Кольчуга смягчила удар, но кровоточащий порез на предплечье не добавил Рорку сил и веры в победу.

Взор опять заволокло туманом. Это совсем плохо. Скоро, очень скоро сил не останется вовсе, и он лишится чувств, упадет в снег, чтобы истечь кровью или замерзнуть, если только Рыцарь-Ворон не захочет забрать в качестве трофея его голову.

– Проклятая ворона! – прохрипел Рорк. – Бей же!

Эйнгард опять сделал молниеносный бросок. Длинный порез появился на правой руке. Ансгримец забавлялся. Следующим выпадом он подрежет ногу. А потом…

У Рорка начались видения. Эйнгард уже не был человек – громадная черная птица сидела на куче трупов, посверкивая стальным клювом. Видимо, боги решили над ним посмеяться.

Рорк замотал головой, отгоняя мираж. Нет, не птица – Черный воин стоит в десяти шагах он него. Он уверен в победе, он уже торжествует. Нельзя доставить ему радость. Нельзя сдаваться. Не может сын Рутгера, сын Белого Волка умереть так бесславно. Надо показать ансгримцу, что викинг умирает с песней на губах. И Рорк хриплым, прерывающимся голосом запел:

Ворон, ворон, куда летишь? –Старого ворона вопрошал стриж.– Летал домой я, на свой погост:Там сокол светлый мне выдрал хвост…

Свет просиял в мозгу Рорка. Детская песенка, слышанная много лет назад от матери, давала надежду. Сознание прояснилось. Страх прошел. Сын Рутгера понял, что нужно делать, и силы вернулись к нему. Только бы поймать ворона за хвост!

Эйнгард закружился в виртуозном прыжке, блистающий алмазами меч сверкнул в свете луны. Рорк упал на снег, но не потому, что полученный в ногу удар обезножил его: сбив Эйнгарда с ног, он ухватил черный плащ ансгримца левой рукой. Эйнгард вслепую ударил – и промахнулся. Рорк вцепился в плащ мертвой хваткой, не давая ансгримцу подняться.

Теперь он уже схватил оба края плаща. Эйнгард выпустил рукоять клевца и потянулся левой рукой к фибуле, чтобы расстегнуть плащ.

Плащ расстегнулся, оставшись в руках Рорка. Эйнгард вскочил, занес меч. Но его же собственный плащ в мгновение ока оказался у него на голове, ослепив Черного рыцаря.

– Н-н-н-а-а!

Удар был всего один, наискосок, от правого плеча вниз, к ребрам. Но вороненая кольчуга Эйнгарда разошлась, будто ветхая мешковина. Рыцарь-Ворон издал булькающий, страшный звук, перешедший в предсмертное хрипение, подломился в коленях и лицом вниз рухнул в снег.

Рорк опустился рядом с поверженным врагом. Его била сильная дрожь, в глазах плясали огненные шары. До него постепенно доходило, что же он совершил в эту ночь. Он один убил всех семерых ансгримцев. Никто не мог их одолеть – а он одолел! Если Рутгер видит его сейчас с высот Валгаллы, то гордость его должна быть равна гордости самих асов.