Капкан для Бешеной - Александр Бушков

– Давайте дальше, – распорядился Галахов.

Карта Шантарска – довольно схематичная, но очертания города изображены с соблюдением должных пропорций. Не то, что в старые времена, когда от составителей идущих в свободную продажу планов городов впрямую требовали эти пропорции искажать – должно быть, рассчитывали, что иностранный шпиён угробит лишний час, дабы добраться от ресторана до кинотеатра. Как будто на свете не существовало разведывательных спутников, способных фотографировать даже автомобильные номера…

По городу – изображенному белесоватыми линиями и разными многоугольниками – поползли ярко-синие точки. Одни надвигались густым потоком с северо-запада, другие брали начало в самом городе. Они распадались на группы и ручейки, сосредоточивались там и сям, застывали кольцами, полукружьями – у мостов, в центре и на окраинах, сопровождаемые цифрами, напоминающими часы и минуты. Продолжалось это долго, потом на месте города появились один за другим районы – здесь уже было гораздо лучше угадывать.

– Химзавод, – показал Галахов обратной стороной шариковой ручки. – Хранилище хлора для водоочистки – логично… А это узнаете? Ну, это же наша с вами родимая контора, а заодно и феликсовцы… Работайте дальше, курсант…

Продолжалось это долго. Даша в жизни не устраивала путчей и не противоборствовала им, но тут и дураку понятно было, что диспозиция разработана скрупулезно и на совесть, учтено все – от скорости грузовиков до пропускной способности городских улиц. Потом пошли длинные списки – никакого объяснения, для чего они составлены, не было, но после череды незнакомых имен поплыли слишком хорошо знакомые: департамент общественной безопасности… прокуратура… областное УВД… вот и адрес некоего полковника Галахова высветился… генерал Глаголев (с пометкой в скобках – «медсанчасть № 11, палата № 18, охрана – один человек с кобурным оружием)… Воловиков… Бортко… вновь пошли незнакомые фамилии…

– Вы обратили внимание, что меня в списках на арест нет? – натянуто улыбаясь, спросила Даша. – Хамство какое…

– Практически ни одного заместителя нет, – протянул Галахов. – Только начальники – служб, подразделений, управлений… Видимо, подразумевается, что для любого заместителя изоляция шефа – столь светлое событие, что можно радостно примкнуть к новой власти… Кончилось, да?

– Ага, – сказал Федя. – Ничего там больше нет.

– Посидите пока, – непререкаемым тоном приказал Галахов. – Дарья Андреевна…

Они отошли к окну, за которым простирался пустой плац «академии» – старательно подметенный, без крошки серого весеннего снега.

Даша приоткрыла форточку, подставила лицо струе свежего ветерка.

– Десятое апреля… – протянул Галахов. – Через неделю. Дайте сигаретку, а то у меня кончились… Соображения есть?

– Доказательства вроде бы есть, – тихо сказала она. – А вот что до соображений… В Чека придется идти, как ни крути мозгами…

– С чем? С дискеткой?

– А вас она не убеждает?

– Меня убеждает, Дарья Андреевна. А вот Чека или Москву может не убедить. Даже в комплекте со всем, что вы успели к этому дню накопать. Теперь-то совершенно ясно, за что убили Маргариту Монро – за кражу такой вот вещички десять певиц и актрисулек зарежут мгновенно. И Воловиков… К нему как-то попала другая, но они отреагировали… Нет, но что же делать?

– Брать, – сказала Даша. – Поднимать наш спецназ и брать. Предварительно потолковав с прокуратурой – по-моему, Чегодаев что-то такое понимает уже, ихний Адаскин крутился со всем рвением, мужик он въедливый…

– А мотивировка? Подготовка переворота? Вы же видели всю дискету, от корки до корки, или как там это называется… Обратили внимание, что там нет главного? Нет ни единой фамилии, способной дать конкретную привязку к путчистам. Ну, скажем – «здание ФСБ занимает полковник Пупкин, задержание Галахова возлагается на лейтенанта Козолупова»… Ничего подобного нет. Умные все-таки люди… Знаете, как можно объяснить эту дискету – с железной, непробиваемой логикой? Это – всего лишь упражнения какого-то чрезвычайно дотошного и старательного литератора, решившего написать триллер о военном перевороте в Сибири. Что-нибудь вроде. Нет закона, запрещающего человеку так вот фантазировать с применением ЭВМ. Хотел, чтобы роман получился с максимальным приближением к реальности. Сможете что-нибудь противопоставить такому объяснению? Даже располагая пухлыми томами, что хранятся у вас в кабинете? Подумайте хорошенько, с максимальной серьезностью…

Она думала, пуская дым в форточку, поглядывая то на застывшую напряженно спину друга Федора, сидевшего перед мерцающим экраном, то на пустой плац. В конце концов вынуждена была признаться честно:

– Нет, не могу… Получится звонкая, красивая, но совершенно бесполезная операция. Или нам попросту не дадут никого арестовать, или при первых же арестах поднимут такую волну, что мы сами окажемся в наручниках.

– Или столица намылит холку в два счета. Там у них наверняка есть заручка… Обратите внимание: десятого и областное, и городское УВД остаются без руководства. Трофимов и Дронов должны вернуться из столицы только двенадцатого, Бортко – еще позже, везде сидят и. о., один и. о. как раз перед вами, да вы и сами – теми же буковками мечены… У других – аналогично. Фээсбэшный Лямин – аж в Италии, по моим данным. Генерал Глаголев – лежит в больнице со сломанной ногой, на его месте, конечно же, очередной и. о., и гадай, что он будет делать… Черт, я бы плюнул на гордость и обратился к авторитетам – но они все выбиты…

– Так что же, будем поднимать лапки кверху? – поинтересовалась Даша.

– А вот уж нет. Мы все-таки менты, Дарья Андреевна, и тут еще пока не Сибирская республика, а Россия… Побарахтаемся. Покусаемся. Как-никак, у нас целая неделя впереди. Теперь понимаете, почему я велел скопировать все документы?

– Потому что тогда уже что-то такое предчувствовали, – сказала Даша. – Точно?

– Угадали. Мало ли что… Так вот. Время у нас есть. Завтра утречком сядем и поговорим конкретно. Понимаете, должно быть, что у меня есть и своя агентура, и кое-какие сети, о которых я распространяться не буду?

– Это азбука, – сказала Даша.

– В общем, я весь сегодняшний день буду работать плотно. В детали, пардон, не посвящаю. Не обижаетесь?

– Ни капельки.

– Вот и прекрасно. А завтра поговорим более предметно. И поскольку до завтра уже вряд ли увидимся, следует кое-что нынче же прояснить… Вы этому молодцу верите?

– Верю, – сказала Даша.

– Значит, о дискете знаем мы трое… Как лично мне дожить до завтра, я примерно представляю. Но с вами нужно что-то делать… Может, на ночь вас отправить на базу СОБР?

Даша грустно усмехнулась:

– А вы уверены, что как раз там меня не придушат?

– Не уверен, – ответил он быстро, серьезно. – Тогда?

– Предоставьте это мне, – сказала Даша. – Слава богу, я еще могу в этом городе растаять так, что ни одна собака не найдет…

– Только если полностью уверены.

– Уверена. И знаете что? Уберите этих обормотов от меня. Ни от чего они не спасут. Если на первом же перекрестке машину зажмет пара тачек и начнут поливать из автоматов, они и пушки достать не успеют…

– Не бравируйте.

– Не бравирую, – сказала Даша. – Такая уж игра. Если вас или меня решат убрать, помешать нет никакой возможности – разве только и вам, и мне перейти на нелегальное… Но если мы сейчас же перейдем на нелегальное, ни черта не сможем сделать… Жизнь требует фатализма. Уберите этих мордоворотов, я поеду и буду до вечера заниматься Кухаруком, как проклятая, пусть все видят, что я на месте и знают, чем занята…

– Возможно, вы и правы, – сказал он задумчиво. – Без некоторого фатализма тут не обойтись. Вот только куда курсанта девать? Не хочется мне что-то, чтобы он гулял на свободе, я вам верю, но так и тянет подстраховаться… – Он цепко глянул на Дашу. – Мы с вами люди взрослые, и деликатничать некогда… Что у вас с этим бравым молодцем? Спите вы с ним или он попросту по вас вздыхает беззаветно и безответно? Понимаете, он на вас украдкой таращился так, что поневоле делаешь выводы…

– Каюсь, сплю, – сказала Даша. – Иногда. А поскольку тут нет никакой служебной зависимости, это – мое личное дело…

– Да бог с вами. Не хватало еще разбирательство устраивать насчет морального облика, именно сейчас… – усмехнулся он. – Ну, так даже лучше. Сейчас я вам и устрою служебную подчиненность… Курсант, подойдите!

Федя охотно приблизился. Лицо у него столь явно отражало невероятную работу мысли и смену всевозможных чувств, что Даша не удержалась от грустной ухмылки – хорошенькая ситуация парню выпала, чтобы повзрослеть окончательно…

– Машину хорошо водите? – спросил Галахов.

– Хорошо, – ответила за Федю Даша. – Шофером был в конторе.