Иисус Христос или путешествие одного сознания (Часть 2) - Михаил Белов

Вечером я посмотрел "Три мушкетера", и меня потянуло на кухню. Поев, я обнаружил, что не могу выйти из кухни, не поев шоколада, в то время как матушка куда-то спрятала конфеты, которые Таня оставила мне. Несмотря на то, что был возмущен поступком матушки и не мог понять зачем нужно было прятать от меня конфеты, будить ее было слишком. Тем не менее вскоре я обнаружил, что не могу выйти с кухни, кроме как приняв мысль о том, чтобы разбудить матушку, спросив у нее где конфеты. Я так и сделал. Оказалось, что она их хотела оставить на Новый год. Я взял две.

18.12

В 12 часов раздался телефонный звонок. Звонила Лена Никулина. Она приехала в город купить шубу-дубленку. Просила меня составить ей компанию. Я был схвачен ее желанием, ставшим моим прежде, чем успел хоть как-то опередить его в мыслях. Лена была свободной. Я по сути дела тоже. Более того, я мог не смочь отказаться от большего, чем просто встреча. Когда я пришел, и мы стали общаться, я в ужасе обнаружил, что левая половина моего тела вибрирует с ее отношением ко мне, полностью его разделяя, в то время как в уме я не могу даже подумать, чтобы отказаться, хоть как-то предупредить ее, что я не совсем свободен. Не могу даже открыть рта, чтобы это сказать ей вслух. Я опять приготовился ко всему. Ее прежние чувства ко мне теперь были и моими к ней, и я не знал что меня ждет в ближайшее время. На рынке мы не нашли подходящей дубленки и пошли в универмаг и амурскую ярмарку. Там я встретил Олега Жилинского с Людой -его женой, мы немного поговорили. Вот встреча с кем бесконечно меня обрадовала. На ярмарке мы нашли подходящую дубленку по подходящей цене и пошли к нам домой. Вскоре я успокоился. Лена начала рассказывать мне о своем сыне -Василие и эманации ее рассказа стали тоньше, чем те вибрации, которые излучал я своими опасениями. Таким образом я смог отделить свое от ее и теперь чувствовал, что смогу выразить свое желание вслух, если это потребуется. После ужина я проводил Лену на автобус, и мы попрощались. Я пошел домой и когда уже прошел мимо магазина "Престиж", где работала Неля Добролюбова -моя давняя знакомая, вдруг почувствовал, что меня просто затягивает туда, как было уже дважды. Затягивает не только внешнее, а и внутреннее расположение каналов, идущих от головы к сердцу. Таким образом, меня тащило сердце, и оно же сопротивлялось. Я был в таком глупейшем положении, когда не знал ни то, о чем мне с Нелей говорить, ни не мог повернуть куда-либо в сторону. Я зашел в магазин. Неля работала. Была ее смена. Мы поздоровались, и я не знал что мне делать. Но когда Неля подошла к прилавку, у меня полился рассказ о батуте, что я не хотел ей рассказывать по двум причинам - я не мог ей пообещать туда сходить, а просто рассказывать -это было бы издевательством над Нелей и просто нескромно. Я Неле описал обстановку со всех сторон, ввел в курс дела. Заинтересовал. У нее оказался там знакомый парень. Не договорясь ни о чем, так как не сходились во времени, мы оба получили нечто общее.

19.12

Мы с матушкой поругались, я почувствовал, что потратился и хочу есть. Время было мое. Я пошел за стол. Вечером меня вытянуло на тренировку. Я поразился точности вытягивания -в 7 часов, когда тренировки уже наверняка закончились. В зале занимались девчата-шейпингисты. Я зашел было в малый зал, но меня сразу потянуло на батут. Я спросил разрешения у начальницы девчат, убрал с батута маты и стал распрыгиваться. После того пропущенного дня я думал, что буду как корова на льду, но на удивление я сделал не только все, что мог, но и полуторные сальто в обе стороны. Назад я еще до этого случая не делал после прихода в христианство.

21.12

Я сел за стол, положив себе две картофелины и один кусочек рыбы. Съел по чуть-чуть того и другого, почувствовав, как уходит импульс энергии из низа живота в адрес матушки, без сомнения восполняя сейчас то, что не хватало у нее.

22.12

28 день поста. Началось отсоединение меня в чувствах от сладостей. Я был потрясен. Уже давно чувствовал, что провоцируюсь на поедание сладостей и печеного. Сейчас же от трехразовых чокопаев у меня во рту стояла углеводная избыточность. Тем не менее я не мог не продолжать есть дальше. Останавливался, пока не происходила механическая невозможность съесть очередное пирожное. Сегодня же был потрясен, что, съедая пирожное, я уравновешиваю матушкину мысль о том, что я сладкоежка или конкретно мыслеформу пирожного с реальным пирожным, поглощаемым мной. То же самое происходило с печеным. Благодаря очищению организма сегодня я смог не съесть ни одного пирожного, тем не менее углеводная избыточность до вечера изо рта не исчезла -столько ее накопилось. Вечером пошел на самбо, но в зале стелили маты и тренировки не было.

Прошло 3 недели. Наконец -то я опять дома продолжаю печатать продолжение моих скитаний, имевших место в психиатрической больнице.

26 декабря вечером я почувствовал, что мое сознание сжимается вплоть до того окошка, сквозь которое я мог говорить ту единственную мысль, которая оказывалась на макушке моей головы, и ни в коем случае не больше того. На сей раз этой последней мыслью было идти в психиатрическую больницу, просить загрузить меня транквилизаторами. Почему так получилось, смог сформулировать на бумагу я только через полгода. Так как все голоса или то, что человек называет голосами, рождается в человеческом сердце, оно пропускает в сквозь себя все, что происходит в человеческой голове, неважно в каком полушарии в правом или левом. И тонкие структуры правого полушария через левое, сжимая сознание, затягиваются сердцем в сердце. Будьте очень аккуратны в плане мытья головы. Вода, могущая попасть вам в уши, может причинить вам боли не менее мучительные, чем зубные. Я шел по коридору, как вдруг, дойдя до до определенного места, почувствовал на уровне колена и бедра какое-то препятствие, словно ощетинились клетки с окружавшим их полем. Последующая попытка продолжить движение вызвала чувство, будто я начинаю карабкаться в гору. Ответ, почему так случилось, я понял почти сразу же, так как слышал, как санитары окликивали больных, доходивших до этого места. Над этим местом висела мыслеформа, запрещавшая больным двигаться дальше. Я сидел на своей кровати, когда увидел словно поток воздушной массы, струей пронесшийся на высоте моей нижней челюсти. Он словно хотел, чтобы я вспомнил, как это было 4 года назад. Этот поток зацепил мои чувства, немного оживив воспоминания того случая.

-Ты не станешь на меня кидаться с кулаками? Я удивился такой постановке вопроса. И спросил, почему вопрос стоит именно так.

- А вон он на меня два раза бросался, - сказал мужчина, показав на моего соседа с другой стороны. Там лежал Коля, как я узнал его имя позднее. - Один раз здесь на меня набросился, а другой раз в туалете.

Коля представился мне сгустком нервов. Его сознание было поднято под самую макушку. Каждая фраза, сказанная им несла здоровую силу, чего нельзя было сказать от его внешнего вида. Он же говорил о перенесенных им стрессах. Как я узнал позднее, ему было так плохо, что дважды он вешался уже в больнице. Меня вскоре озарила догадка:

-А вы вспомните, что вы думали о нем во время ваших разговоров с ним?

-Ничего не думал - хороший парень.

-А вы вспомните ваши мысли после ваших разговоров с ним.

Я обратил внимание на ту агрессию, которую мужчина выдал мне словами, что он меня разговорит, чем выбивал меня из душевного равновесия, так как разговаривать я не хотел. Без сомнения, так же он выбивал и Колю. При этих моих словах мужчина вдруг посерьезнел и опустил голову. Мы пошли на завтрак, и после завтрака я сидел на своей постели один, обдумывая этот случай и, вспоминая, как Коля расказывал о том, как он набрасывался с кулаками на своего деда, думал как ему рассказать о причинах его адекватностей мыслям окружающих. У меня от сердца снялся жгут самой сердечной энергии, как вдруг услышал сзади хрипы. Я повернулся назад и увидел, что Коля бъется в припадке. Я бросился звать на помощь санитара, так как абсолютно не знал что нужно делать. Подоспевший санитар вставил ему в рот ключ от дверей и им разжал зубы, чтобы не дать Коле задохнуться собственным языком. Подоспевшая сестра поставила ему укол, и Коля отходил. Когда она привела дежурного врача, им оказалась та женщина, которая принимала меня, я решил сказать ей про причину, зная какое тяжелое чувство оставляют эти припадки, от незнания, с чего они начинаются. Врач меня выслушала и ничего не сказала, но, похоже, что-то мой рассказ оставил в ней полезного. Вскоре я начал с Колей разговаривать и объяснил ему все, как только можно было о причинах его поступков. Похоже, он понял. У него оказался очень живой ум, и помимо искренности я обнаружил у него чистую душу абсолютно без каких-либо комплексов и свежие юношеские стремления, в частности поголодать 40 дней с целью очищения организма. Мои попытки направить его на пост и воздержать от крайностей голодания остались безуспешными.