Толкиен - Две твердыни - Джон Толкиен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Фродо спускался подольше. Он тоже надежно обвязался, узел на пне был проверен, он закоротил веревку — в случае чего повиснет, а не шлепнется. И все же хорошо бы не упасть — в отличие от Сэма, он не слишком доверял тонкой серой бечеве. Однако ж дважды пришлось на нее целиком положиться: уступов поблизости не было и даже цепкие хоббитские пальцы не находили в скале ни трещинки. Но вот и он тоже ступил на землю.
— Ну и ну! — воскликнул он. — Спустились! Прощай, Привражье! Ладно, а дальше-то что? Чего доброго, еще затоскуем по твердой земле, по камням под ногами?
Но Сэм не отвечал: он тоскливо глядел на скалистый обрыв.
— Недотепа я, недотепа! — сетовал он. — Дуботол! Веревочка моя! Завязана ты накрепко вокруг пня там наверху, а мы вон где. Эх и лесенку мы оставили для этого лиходея Горлума! Чего там, надо было вообще указатель поставить: ушли, мол, туда-то. Чуяло мое сердце, что больно все просто получается!
— Просто не просто, а если сумеешь придумать, как нам было спуститься вместе с веревкой, то зови меня недотепой или любым другим Жихаревым словцом, — сказал Фродо. — Коли хочешь, взбирайся обратно, отвяжи ее и спускайся, я на тебя посмотрю!
Сэм почесал в затылке.
— Да нет, чего-то не придумывается, уж не взыщите, — сказал он. — И все же ох как неохота мне ее оставлять! — Он ласково погладил веревку и встряхнул ее. — Жалко расставаться с эльфийским подарком: может, ее сама Галадриэль для нас сплела. Галадриэль… — пробормотал он, грустно покачал головой, взглянул наверх и на прощанье подергал веревку, легкую, крепкую, упругую.
К изумленью обоих хоббитов, веревка сорвалась с пня, Сэм перекувырнулся, и мягкие серые витки укрыли его с ног до головы. Фродо расхохотался.
— Кто, интересно, узел завязывал? — спросил он. — Еще спасибо, что до сих пор продержался! А я-то спокойно висел: Сэм, думаю, не подведет!
— Лазить туда-сюда по горам я, сударь, может, и не обучен, — обиженно сказал Сэм, — но насчет веревок и узлов прощенья просим. Это, с вашего позволения, наше семейное рукомесло. У деда в Канатчиках исстари была сучильня; досталась-то она не Жихарю, а старшему брату, дяде моему Энди, но уж ежели узел завязать — так это лучше меня вряд ли кто спроворит во всей Хоббитании, не говоря уж в Средиземье.
— Ну, значит, веревка порвалась — перетерлась, наверно, о какой-нибудь острый выступ.
— Прямо — перетерлась! — За веревку Сэм обиделся еще больше, чем за себя. Он поднял ее и осмотрел. — Целехонька!
— Стало быть, все-таки узел подгулял, — настаивал Фродо.
Сэм покачал головой и не ответил. Он задумчиво перебирал веревку.
— Вы, сударь, думайте, как хотите, — наконец сказал он, — а я смекаю, что веревка сама отвязалась и прибежала, когда я ее позвал.
Он ловко смотал бечеву и любовно уложил ее в котомку.
— Прибежала, было дело, — согласился Фродо, — а прочее неважно. Давай лучше подумаем, как дальше быть. Скоро уж и ночь. Какие красивые звезды, а луна-то!
— Посмотришь — и сердцу веселее, правда? — сказал Сэм, взглянув на небо. — Что-то в них есть такое эльфийское. И месяц с прибылью. Мы же его две ночи, почитай что, не видели за тучами. Ишь рассветился!
— Да — сказал Фродо, — а все ж таки пока тускловат. Придется нам выждать денек-другой, а то при таком свете недолго и в топь угодить.
Еще не совсем стемнело, когда они тронулись в путь. Пройдя несколько шагов, Сэм обернулся и поглядел на обрыв. Издали ущелье казалось черной зазубриной утеса.
— Хорошо, что веревка не осталась там висеть, — сказал он. — Авось оглоед потычется: куда это мы девались? Пусть-ка попрыгает с уступа на уступ на своих поганых перепончатых лапах!
Они отошли от подножия скалы и пробирались крутым откосом среди валунов, по щебняку, мокрому и скользкому после недавнего ливня. И чуть не свалились в расселину, которая внезапно разверзлась у них под ногами. Расселина была неширока, но прыгать впотьмах не стоило: к тому же где-то в глубине ее бойко журчал ручей. Она изгибалась влево, к северу, и уходила в горы, безнадежно преграждая им дорогу — не идти же ночью в обход!
— Пойдемте-ка лучше подле скал на юг, — предложил Сэм. — Повезет — так сыщется какой-нибудь сухой уголок, а то и пещерка.
— Может, и сыщется, — сказал Фродо. — Я порядком устал и еле плетусь, а тут еще сплошные каменья. Волей-неволей придется отдохнуть: эх, была бы перед нами хоть тропка — я бы шел и шел до упаду.
Идти по осыпи у подножий оказалось ничуть не легче. И Сэму не удалось сыскать ни уголок, ни пещерку: тянулся отлогий каменистый скос, а над ним все выше громоздились угрюмые отвесные кручи. Наконец, почти падая с ног, они притулились у огромного валуна неподалеку от обрыва. Сели рядышком, как можно теснее, чтобы как-нибудь угреться среди холодных камней, и сон начал их одолевать — бороться с ним не было сил. Высоко сиял ясный месяц: в его беловатом свете поблескивали голые глыбы. Утесистый обрыв заливал серый полумрак, изборожденный черными тенями.
— Ну ладно! — сказал Фродо, поднимаясь и зябко запахивая плащ. — Поспи-ка ты, Сэм, немного, укройся моим одеялом. А я постою — вернее, поброжу — на часах. — Вдруг он замер и, нагнувшись, крепко взял Сэма за плечо. — Что это такое? — прошептал он. — Взгляни на утес!
Сэм взглянул и присвистнул.
— Здрасьте! — сказал он. — Не успели соскучиться, чтоб его! Это же Горлум! А я-то думал, мы провели его за нос, спустившись с нашего пригорочка! Нет, вы только посмотрите! Сущий паук!
По бледно озаренному — с виду гладкому и скользкому — отвесу ползло, раскинув тонкие конечности, маленькое черное существо. Наверно, все двадцать его чутких, липучих пальцев цеплялись за любые щели и выступы, но казалось, оно по-насекомьи перебирает клейкими ножками. Спускалось оно головой вниз, точно вынюхивало путь. Время от времени голова вертелась на длинной тонкой шее, и мерцали два бледных огонька — два глаза, смаргивавших в лунном свете и тут же закрывавшихся.
— Вы думаете, он нас видит? — спросил Сэм.
— Не знаю, — тихо отвечал Фродо, — но думаю, что нет. Эльфийские плащи неплохо скрывают даже от взгляда друзей: я, например, не вижу тебя в тени за несколько шагов. А он, помнится, враждует и с солнцем, и с луной.
— А чего ж он тогда прямо сюда ползет? — спросил опять Сэм.
— Тише ты, Сэм! — сказал Фродо. — Может быть, он нас унюхал. И слышит он, кажется, не хуже эльфов. По-моему, он что-то услышал: наверно, наши голоса. Мы там орали, как оглашенные, да и здесь с минуту назад галдели почем зря.
— Ну, мне он малость надоел, — сказал Сэм. — Терпел я, терпел — а теперь хочу перекинуться с ним парой ласковых слов. Удрать-то от него, похоже, все равно не выйдет.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});