Литовские народные сказки - Бронислава Кербелите

У отца был один сын. И он повел его в город, чтобы обучить какому-нибудь ремеслу. Говорит: «Какого пана-ремесленника встречу, такому и отдам». И он встречает пана.

— Куда ты идешь?

— Веду сына — хочу, чтобы научился какому-нибудь ремеслу.

— Хорошо, — говорит пан. — Отдай его мне на три года, а за это время я увижу: к чему он больше склонен, тому и выучу. Потом сможешь его забрать.

Отец согласился. Прошло три года, отец идет, чтобы забрать сына. Кто знает, сколько времени он там шел, сколько ни шел, но, наконец, пришел туда, где жил этот пан. Он встречает служанку пана.

— Куда ты идешь?

— Иду забирать сына, — говорит. — Три года как он учится у твоего пана.

— Да, знаю, знаю. Однако тебе будет трудно его забрать. Сначала пан выпустит тебе двенадцать бурых жеребцов и велит угадать, который из них твой сын. Но ты укажи на того, который дольше всех будет прыгать, ржать и рыть землю ногами. Если это отгадаешь, тогда он выпустит тебе двенадцать пегих быков и снова велит угадать, который твой сын. Укажи на того, который будет реветь громче всех. Если это отгадаешь, тогда он выпустит двенадцать сизых голубей. Который будет громче всех ворковать и будет волочить крыло по земле, на того и укажи.

Приходит он к пану.

— А чего ты пришел? — спрашивает пан.

— Хочу забрать сына.

— Хорошо.

Тотчас выпустил двенадцать бурых, все как один, жеребцов и спросил:

— Который твой сын?

Он указал на того, который больше всех рыл землю и дольше всех ржал. Тотчас жеребец превратился в человека. Он выпустил двенадцать быков, все пегие, все одинаковые. И спрашивает:

— Который твой сын?

Который громче всех ревел, на того он и указал. Тотчас бык превратился в человека. Он выпустил двенадцать сизых голубей и сказал:

— Если теперь угадаешь, который твой сын, так заберешь, а если не угадаешь, он останется у меня.

— Этот, — показал отец на того голубя, который громче всех ворковал. Тотчас голубь превратился в человека, в его сына. Пан отпустил их, и оба они пошли домой.

Дорога была дальней, и им не хватило еды. Сын говорит отцу:

— Я превращусь в быка, а ты сведи меня в город и продай. Только смотри, веревку не продавай, хотя бы предлагали большие деньги.

Сын превратился в быка, и отец повел его в город продавать. Он отвел и продал, а веревку забрал.

— Я, — говорит, — старый, не могу свить, а дома у меня есть другой бык — мне его надо привязывать.

И он идет с деньгами. Оборачивается, смотрит — сын его догоняет. Теперь идут оба. Скоро у них не стало хлеба.

— Теперь, — сын говорит, — я превращусь в лошадь, а ты опять веди меня продавать, только смотри не продавай оброть.

Сын превратился в лошадь, а отец отвел его в город и продал.

— Продай, — говорит покупатель, — и оброть. Я дам пять рублей.

— Нет, — говорит, — оброти не продам: дома у меня есть еще другая лошадь — мне надо надеть оброть.

— Продай, дам пятнадцать рублей.

— Нет, не продам.

— Ну, дам тридцать рублей, только продай.

Он думает: «А почему же нельзя продать?» Взял и продал. Покупатель тотчас надел на лошадь сбрую и повел к кузнецу подковывать. В то время самого кузнеца не было дома, а ученик подковывал. Лошадь так просит, так просит человеческим голосом этого ученика, чтобы он снял с нее оброть. Тот ученик взял и снял.

Лошадь тут же превратилась в зайца и бросилась бежать. Покупатель увидел, превратился в собаку и погнался за зайцем.

Заяц видит, что собака его уже догоняет. А там недалеко река. Он скок! — в реку и превратился в красноперку. Собака превратилась в щуку и хотела проглотить красноперку. Прачки стирали на берегу. Красноперка всплыла и сказала тем прачкам:

— Я превращусь в кольцо, а вы наденьте то кольцо на палец. А если кто-нибудь будет просить — ни за какие деньги не отдавайте. А если кто захочет отнять силой, так киньте это кольцо на землю и скажите: «Пускай оно превратится в мак».

Тот покупатель всплыл, превратился в человека и начал просить кольцо. Когда прачки не дали, он хотел отнять силой. Тогда они бросили кольцо на землю и сказали:

— Пускай оно превратится в мак!

И кольцо превратилось в мак. Человек превратился в петуха и стал этот мак клевать. Склевал, склевал и улетел восвояси. Но одно маковое зернышко под ногой прачки осталось несклеванное. То маковое зернышко превратилось в человека, в того самого ученика пана.

К 3.1.0.11. + 1.2.1.10. / AT 325. Шяуляйский уезд. Зап. Степонас Жюпснис-Сауя, (1898). VUBR F1-F646 с. 217–218.

Записано 105 вариантов, сюжеты которых состоят из двух частей, бытующих и самостоятельно. Ср. № 151, 152, 153.

151. О парне, который многому научился

Когда-то жил богатый хозяин, у него был один сын. Он отправил его учиться. А он был очень памятливый и способный к учению, так что через десять лет уже все познал. Потом он услышал, что нашелся такой профессор, который обучает говорить на птичьем языке. Он и захотел поехать учиться птичьему языку. Так он и едет с отцом вдвоем к тому профессору.

Когда они ехали по дороге, нашли женщину, стирающую белье. Она и сказала:

— Куда вы едете?

Отец ответил:

— Я везу сына учиться птичьему языку.

Женщина сказала:

— А когда выучат, узнаешь ли его?

Тот ответил:

— Кто знает.

Так и закончился разговор с этой женщиной, и [они] поехали дальше.

Приехали к профессору, договорились [заплатить] сто рублей за обучение. И надо было учиться целый год — он велел приехать через год. Отец и поехал домой.

Когда прошел год, он снова поехал к сыну. И опять на том же месте нашел ту женщину, стирающую белье, которая, когда увозили [сына], сказала: «Узнаешь ли свое дитя?» Когда [отец] ехал его забирать, она опять спросила:

— Приятель, куда едешь?

Тот ответил:

— Сына забрать — он отдан учиться птичьему языку.

Женщина сказала:

— А узнаешь ли своего сына?

Он ответил:

— Кто знает.

Женщина сказала:

— Ну, я дам тебе совет, как узнать. Как только приедешь к нему и спросишь, где мой сын, он засвистит, и прибегут двенадцать быков. Все будут веселые, будут мычать, бегать, а один будет грустным. Этот будет твой сын. И он спросит, который твой сын, — укажешь, что тот. Эти быки пропадут — прибегут двенадцать коней. Опять все будут ржать, кусаться, а один будет грустный. Опять скажи, что этот мой сын. Эти кони пропадут — прилетят двенадцать голубей. Все будут веселые, будут ворковать, прыгать, а один будет грустный. Опять скажи, что этот мой сын. Тогда он превратится в человека, и ты уведешь его домой.

Он поблагодарил [женщину] и приехал к сыну. Когда туда приехал, спросил:

— Где мой сын?

Тот сразу засвистел — прибежали двенадцать быков. Спросил:

— Который твой сын?

Он указал на грустного быка — сказал:

— Этот.

Эти быки пропали — прибежали двенадцать коней. И опять спросил:

— Который?

Он указал на грустного [коня] и сказал:

— Этот.

Кони пропали — прилетели двенадцать голубей. Спросил:

— Который?

Сказал:

— Этот.

Тут же [сын] превратился в человека. И [они] поехали домой. А это был не профессор, а черт.

Когда отец с сыном ехали домой, прилетела ворона и прокаркала. Отец сказал:

— Ну, сын, [ты] обучался птичьему языку — скажи, что говорит эта ворона.

— Так [говорит]: когда сын вымоет ноги, отец будет пить эту воду.

Отец сказал:

— Иди ты, дурак!

На том и закончили. Приехали домой, и сын спросил отца:

— Есть ли у тебя деньги?

Отец ответил:

— Откуда мне иметь…

Сын сказал:

— Нет ли где ярмарки?

Отец ответил:

— Есть.

— Ну, так я превращусь в быка, поведешь [меня] на базар. Но когда будешь продавать, не отдавай с веревкой.

Он превратился в быка. Отец повел на базар и продал этого быка, а веревку забрал.

Как только евреи повели быка, он вырвался и убежал в поля. Он забежал на гору, тут же превратился в человека и пошел. Евреи спрашивают:

— Не видел ли быка?

Тот сказал:

— Не видел.

И пришел домой. И достал денег. Но еще мало.

— К другой ярмарке я превращусь в коня. Но когда продашь, не отдавай с уздой.

Он превратился в коня, [отец] отвел его на ярмарку. Подошел [покупатель] торговаться: за коня дает сто рублей, а за узду — три сотни. Отцу захотелось получить эти три сотни, и он продал [коня] вместе с уздой. А купил его тот, кто обучал птичьему языку.

Когда он сел верхом, из зубов клубами посыпались искры. Он приехал к корчме — велел еврейке подать коню есть горящие угли. Когда она поднесла угли к носу — конь подскочил вверх. Еврейке стало жалко коня — она сняла с него узду. Конь превратился в зайца, а тот, который его купил, превратился в гончую собаку. Заяц превратился в голубя, а купец в ястреба. Прилетел на море. Голубь превратился в окуня, а купец — в щуку. [Щука] хотела его проглотить, но окунь ощетинил свои плавники — они больно кололи в зубы, [она] не смогла проглотить.