Дорогие коллеги. Как любимая работа портит нам жизнь - Сара Джаффе

как в 2016 году пожар на территории арт-пространства Ghost Ship – бывшего складского помещения в стремительно джентифицирующемся городе Окленд, штат Калифорния, где проживала одноименная художественная группа, – унес жизни 36 человек, Александр Биллет и Адам Тёрл написали статью для Red Wedge Magazine, где заявили: «Америка ненавидит своих художников. Америка ненавидит молодежь из рабочего класса». По их словам, погибшие в пожаре люди «стали жертвами экономики художественной и музыкальной индустрии, не дающей большинству художников и музыкантов возможности нормально существовать. Они мертвы потому, что сфера искусства была подчинена финансовому капиталу. Они мертвы потому, что джентрификация отнимает у нас право на город и вытесняет на окраины художников (прежде всего небелых) и молодых рабочих»[445].

Из базовой человеческой потребности творчество превратилось в занятие для избранных. Нарратив о том, что художники творят исключительно из любви к своему делу (возможно, так бы и было, если бы все имели время, ресурсы и возможности заниматься творчеством), используется для оправдания различных форм эксплуатации, а не для того, чтобы сделать миры искусства открытыми для всех. Но искусство все равно остается важнейшим и величайшим из удовольствий, доступных человеку. Элисон Стайн пишет на сайте Talk Poverty: «Когда мне кажется, что у меня ничего нет, я вспоминаю, что могу передать своему сыну дар творчества, дар воображения, подарить ему возможность испытать счастье, просто сидя на веранде и раскрашивая картон»[446].

Мы не сделаем этот мир более дружелюбным для художников, если примемся утверждать, что творчество не является «настоящей» работой. (Это не противоречит тому, что творчество приносит людям радость.) Путь к реальным изменениям к лучшему – объединение работников сферы искусства, уверена Керри Гинан. Так, Наташа Бунтен стала соучредителем Образовательного центра для работников сферы культуры в Нью-Йорке. Проработав долгие годы в сфере искусства, она испытала разочарование и даже ужас из-за царящей в нем эксплуатации. Бунтен, чей дедушка был художником, основавшим небольшой фонд для поддержки работников сферы искусства и ремесленников, получила художественное образование в Нью-Йоркском университете. Прежде чем устроиться на работу в Музей Гуггенхайма и заняться консалтингом, она прошла неоплачиваемую стажировку. «Я поняла, что мне нужно как-то помогать местному сообществу и людям, с которыми меня объединяет чувство классовой солидарности», – рассказывает Бунтен. Так она начала исследовать проблему труда в мире искусства и узнавать о том, как создавались профсоюзы в других сферах.

Вдохновившись опытом профсоюзных кампаний работников сферы услуг (сиделок, домработниц и сотрудников заведений общепита), Бунтен начала думать о том, какие уроки из них могли бы извлечь те, кто занят в сфере искусства. «Мы привыкли говорить о мире искусства так, словно он существует изолированно. В этом заключается одна из главных проблем, с которой я постоянно сталкиваюсь, – говорит Бунтен. – Мы должны понять, что художник, даже если он в одиночестве творит в студии, производит продукт, который потом попадает на рынок. В этом отношении его положение не сильно отличается от положения сиделки, изолированной внутри дома, где она работает». Мир искусства тесно связан с государственной образовательной системой и огромной индустрией НКО, но его по привычке продолжают воспринимать как обособленную сферу, отмечает Бунтен. В 2019 году она вместе с коллегами основала Образовательный центр для работников сферы культуры. Они хотели создать пространство, в котором эти люди могли бы получать новые знания и объединяться. Бунтен и ее коллеги были поражены тем, какой отклик вызвала их инициатива. В частности, люди проявили большой интерес к дискуссиям о профсоюзах. Бунтен рассказывает: «Мы всегда считали, что ответ должен быть коллективным. Системные проблемы невозможно решить индивидуальными действиями. Нам нужно осознать свои коллективные потребности и права и начать бороться за них плечом к плечу с коллегами».

* * *

В конце 2020 года мы с Кейт О’Ши пересекли всю Ирландию на поездах и автобусах. Мы отправились из Дублина в Лимерик, оттуда в Корк, а затем обратно, чтобы пообщаться с пестрым коллективом художников, с которыми работает О’Ши. В Дублине мы завтракали и пили чай с Мари Бретт: как и моя героиня, она специализируется на создании пространств, где люди могут взаимодействовать друг с другом. О’Ши как раз должна была выступить проект-менеджером будущей инсталляции Бретт. В Дублине мы сели на ночной автобус до Лимерика, где собирались остановиться у Керри Гинан и повидаться с одним из наставников О’Ши, обучавших ее печатному делу, а еще с Сиаран Нэш, которая совместно с О’Ши и другими художниками напечатала собственную валюту, чтобы отпраздновать столетие создания Лимерикского совета (в 1919 году лимерикские рабочие устроили забастовку, а затем взяли весь город под свой контроль). Из Лимерика мы отправились в Корк, родной город О’Ши, чтобы встретиться с Евой Олни и посетить здание банка, где О’Ши и Олни соорудили инсталляцию под названием «Свободная комната» (Spare Room).

Пространство, создание которого стало продолжением активистских практик Олни в области искусства и архитектуры, открыто для публики. В «Свободной комнате» посетители могут не только взглянуть на работы художниц, но и поучаствовать в воркшопах, посвященных социальным и политическим проблемам. По словам О’Ши, тематика воркшопов варьировалась «от банковских процессов до феминистской экономики и печатного дела».

Художницы захватили пустующее здание банка TSB на Мейн-стрит недалеко от центра города. Как объясняет Олни, они хотели «хотя бы на одном примере показать, сколько существует возможностей использовать пустые здания. Это ведь почти преступление, что они стоят бесхозными». Итоговый результат проекта превзошел их самые смелые ожидания. В «Свободной комнате» прошло тринадцать выставок различных художников и общественных организаций, в том числе «Сообщества женщин-путешественниц Корка» и «Объединения просителей убежища в Ирландии». Состоялись 26 воркшопов, участники которых могли подкрепиться едой, приготовленной О’Ши (она назвала эту инициативу «Народной кухней»). В старом хранилище банка была устроена библиотека радикальной литературы. Но главная задача проекта, подчеркивают художницы, заключалась в том, чтобы создать новые сообщества, которые продолжат существовать и после окончания выставки.

О’Ши столкнулась с серьезным вызовом, когда попыталась найти способ связать свою деятельность как художницы с работой по созданию общественных пространств. Но проект «Свободная комната» помог ей понять, каким образом искусство может «на визуальном уровне организовать пространство для активистской деятельности». Благодаря искусству пространство стало доступным, туда пришли люди, которые никогда бы не явились на радикальное политическое мероприятие, а художники смогли пообщаться с теми, с кем никогда не заговорили бы на улице. «В каком-то смысле вся моя работа завязана на людях. Кто бы ни находился в этом пространстве, они вносят свой вклад в революцию, которую мы совместными усилиями приближаем», – говорит О’Ши[447].

Для О’Ши и ее единомышленников организационная деятельность – часть