Танец отражений. Память - Лоис Буджолд

— Хорошо.

Заблудиться будет нелегко, так ведь?

— Вы… вы…

«Не смейте умирать. Только не сейчас!»

Марк повернулся и побежал трусцой, поскальзываясь и переходя, где можно, на бег. Направо или налево? Налево, вниз по широкой дороге. Но где они на нее вышли? Они пробились сквозь кустарник — но кустарник рос вдоль барьеров, и просветов в нем было штук пять. Вот барьер, который они миновали. Или нет? Они все похожи.

«Я заблужусь в этих проклятых лесах и буду кружить… двадцать минут, пока мозг у него не умрет, а он не похолодеет, и они все решат, что я это сделал специально…»

Он споткнулся, налетел на дерево и с трудом удержался на ногах. Ему вдруг показалось, что он — пес из мелодрамы, спешащий за помощью: прибежав, он сможет только лаять, скулить, валиться на спину… и никто его не поймет. Он уцепился за дерево, задыхаясь и затравленно озираясь. Кажется, мху полагается расти с северной стороны деревьев, или это только на Земле?.. А! Вот и ручей. Они шли вверх по течению или вниз?

«Ах, тупица, тупица, тупица!»

Закололо в боку.

Ура! Впереди показалась высокая женская фигура. Элен направляется обратно. Он не только не заблудился, но и нашел помощь! Он попытался крикнуть. Получился какой-то хрип, но Элен услышала, обернулась, увидела его и остановилась. Он заковылял к ней.

— Что на тебя нашло?

Холодное раздражение сменилось любопытством, к которому подмешивалась тревога.

Марк с трудом выговорил:

— Графу… стало плохо… в лесу. Можно… вызвать туда телохранителей?

Она нахмурилась и с подозрением спросила:

— Плохо? Как это? Час назад он был абсолютно здоров!

— Очень плохо, ради Бога, скорее!

— Что ты с ним… — начала Элен, но, заметив его смятение, остановилась. — В конюшне есть комм, это ближе всего. Где ты его оставил?

Марк неопределенно махнул рукой:

— Где-то… Не знаю, как вы называете… По дороге к месту для пикников. Так можно понять? Что, у вашей чертовой охраны нет сканеров? — Он заметил, что чуть не подпрыгивает с досады на ее медлительность. — У тебя ноги длиннее! Иди!

Элен наконец поверила и бросилась бежать.

Повернувшись, он снова помчался вверх, туда, где оставил графа. Может, лучше поискать убежище? Если угнать флайер и добраться до столицы, можно ли найти какое-нибудь галактическое посольство, которое предоставит ему политическое убежище?

«Она думает, что я… Они все решат, что я…»

Проклятие, он сам себе не доверяет, почему ему должны доверять барраярцы? Может, лучше сэкономить силы и прямо сейчас покончить с собой — здесь, в этом дурацком лесу? Но оружия нет, и скалы слишком низкие — не разобьешься.

Граф лежал на спине возле поваленного дерева. Дыхание прерывистое, руки сжаты. Очевидно, боль усилилась. Но он не умер. Пока не умер.

— Привет, мальчик, — с трудом проговорил граф.

— Элен побежала за помощью. — Марк посмотрел наверх, прислушался.

«Но их еще нет».

— Хорошо.

— Не надо… разговаривать.

Это заставило графа отрывисто засмеяться, что еще сильнее сбило ему дыхание.

— Только Корделии… удавалось… заставить меня заткнуться.

Но выговорив это, он замолчал. Марк благоразумно оставил последнее слово за ним.

«Живи! Не оставляй меня так!»

Сверху донесся знакомый свистящий звук. Элен решила проблему транспортировки — воздушный мотоцикл. Позади Элен, обхватив ее за талию, примостился мужчина в зеленом мундире Службы безопасности. Элен стремительно опустила мотоцикл через тонкие ветви, которые только затрещали. Ветви хлестали ее по лицу, оставляя на коже красные полосы, но она ни на что не обращала внимания. Когда до земли оставалось полметра, мужчина спрыгнул с мотоцикла.

— Отойди! — рявкнул он на Марка. По крайней мере у него хоть аптечка с собой. — Что ты с ним сделал?

Марк попятился поближе к Элен:

— Он врач?

— Нет, просто медик.

Медик поднял голову и сообщил:

— Это — сердце, но я не знаю, в чем дело. Не вызывайте сюда врача премьер-министра, пусть он встретит нас в Хассадаре. Незамедлительно. Думаю, нам нужна хорошая больница.

— Так. — Элен стремительно отдала приказы в наручный комм.

Марк попытался помочь им устроить графа на воздушном мотоцикле — между Элен и медиком. Но тот гневно бросил Марку:

— Не прикасайся к нему!

Граф открыл глаза и прошептал:

— Эй! С парнем все в порядке, Джази! — Медик увял. — Все в порядке, Марк.

«Он же при смерти, черт возьми, и все равно думает о будущем. Он пытается отвести от меня подозрения».

— Флайер ждет на ближайшей прогалине, — Элен указала вниз. — Поспеши, если хочешь улететь с нами.

Мотоцикл медленно набрал высоту.

Марк мчался по склону, не упуская из виду движущуюся над деревьями тень. Они его опередили. Марк побежал быстрее, хватаясь на поворотах за стволы деревьев, ободрав ладони, и вылетел на широкую дорогу ровно в тот момент, когда медик Службы безопасности, Элен и телохранитель Пим закончили укладывать графа Форкосигана на заднем сиденье черного флайера. Марк ввалился в салон и уселся рядом в Элен. Фонарь моментально опустился. Пим сел за штурвал, они, кружась, набрали высоту и помчались на полной скорости к Хассадару. Медик дал графу кислород и сделал инъекцию синэргина.

Марк никак не мог отдышаться. Джази с чисто медицинским интересом хмуро посмотрел на него, но постепенно его дыхание выровнялось. Марк обливался потом и весь дрожал. Последний раз ему было так жутко, когда стреляли люди Бхарапутры.

«Разве флайер рассчитан на такую скорость?»

Оставалось надеяться, что в воздухозаборники не попадает ничего крупнее жука.

Несмотря на синэргин, взгляд у графа начал туманиться от шока. Он отодвинул пластиковую кислородную маску, отмахнулся от медика и настоятельно поманил к себе Марка. Ему так требовалось что-то сказать, что лучше было ему это позволить, а не пытаться помешать. Марк опустился на колени у изголовья.

— Все… истинное богатство… биологическое, — доверительно прошептал граф.

Медик затравленно посмотрел на Марка, но тот только беспомощно пожал плечами.

— Кажется, он отключается.

Когда флайер приземлился на посадочной площадке Окружной больницы Хассадара, на них мгновенно набросилась небольшая армия медперсонала, захватившая графа. Марка с Элен увели в комнату ожидания.

Вскоре туда заглянула медсестра с блокнотом и спросила у Марка:

— Вы — ближайший родственник?

Марк открыл рот, но остановился. Он действительно не в состоянии ответить.