Хаджи - Леон Юрис

Он полагал, что двигаться мы будем очень медленно, и рассчитывал добраться до Яффо за три дня. Нескольким мужчинам из нашего клана он поручил найти около Рамле подходящее поле или лесок, где можно будет остановиться лагерем в первую ночь. Я си-дел с деревенскими записями рядом с отцом, подсчитывая людей. Оставшихся выходило больше шестисот тех, кто еще оставался.

Он приказал нагрузить едой на четыре дня тележки, запряженные осликами и быка-ми, и собрать их на деревенской площади. Забрать надо все, что имеет ценность, потому что может быть придется что-то продать, когда доберемся до Яффо. Каждой семье можно взять одну - две козы или барана, чтобы зарезать для еды либо продать на базаре в Яффо. В остальном отец разрешил брать только самое необходимое.

Кабир-эфенди все еще не прислал обещанные средства, поэтому каждому жителю деревни придется продать все до последней рубашки, чтобы заказать судно до Газы.

Женщины бегали туда-сюда между своими домами и тележками, нагружая их и ис-терично рыдая. Когда тележки наполнились, женщины стали собирать вещи в простыни и одеяла, завязывая их узлами, чтобы нести на голове.

- Да, - сказал отец, - все ружья и боеприпасы нужно забрать.

- Сколько воды, хаджи Ибрагим?

- По два кувшина на семью и сколько нужно для двух животных.

- Евреи захватят деревню? Они взорвут наши дома, после того как разграбят их?

- Этого мы не узнаем, пока не вернемся, - отвечал Ибрагим.

- Станут они вскрывать могилы?

- Не думаю.

- Что делать с этим украшением?

- Сможешь его продать - возьми.

- Куры? Сундуки с приданым? Фотографии? Семена?

- Одеяла... возьмите побольше одеял. Ночью будет холодно.

- Коран?

- По одному на семью.

- Наверно, евреи заберут все, что растет у нас на полях.

- Если только раньше не доберется до него Милиция джихада.

- У меня шесть дочерей. Кто их защитит?

- Каждый клан выделит свою охрану.

По мере того, как площадь заполнялась людьми и росли паника и отчаяние, мужчи-ны начали ругаться и драться друг с другом, а всю работу делали женщины. Пошли дикие рассказы о резне в Дейр-Ясине. Говорили, что стариков обезглавили, молодых мужчин ка-стрировали, а всех женщин изнасиловали. "Иргун идет!"

Кое у кого были родственники в Яффо, но большинство нуждалось в крове. У отца был близкий родственник, процветающий торговец, и мы сильно зависели от него. Ибра-гиму хотелось пойти вперед, найти прибежище и нанять судно, но он боялся оставить нас одних.

Английские джипы проносились от форта Латрун, то предлагая помощь, то говоря, что ничем не могут помочь. Они освободят дорогу до самой Рамле, но не смогут сопрово-ждать нас дальше. Мы с ужасом думали о том, что поблизости находится тысячная Мили-ция джихада.

- Не бойтесь. Не бойтесь. Будем держаться вместе, - говорил отец.

Мы с мамой обходили наш дом, кажется, уже в сотый раз, чтобы еще раз взглянуть на него и поплакать, и посмотреть, что бы еще положить на тележку. Я решил, что мой святой долг - смотреть за Надой. Нам уже давно не разрешали играть друг с другом и дот-рагиваться друг до друга, но я по-прежнему любил ее и она любила меня. Я буду защи-щать ее своим кинжалом.

Я видел, как отец вошел в лавку вместе с дядей Фаруком, они закрыли за собой дверь и что-то возбужденно обсуждали. Я проскользнул туда через заднюю дверь и стал слушать.

- Мы оставим две - три порожние тележки, - говорил Ибрагим. - А ты забери из шкафов самые нужные вещи. Остальное отдай любому, у кого есть место.

- Ты с ума сошел, Ибрагим, - спорил Фарук. - Мы смогли бы наполнить пятнадцать или двадцать тележек, будь они у нас. А как ты говоришь - это значит почти все оставить евреям. Если бы освободить все шкафы и забрать в Яффо товары да еще сорок - пятьдесят баранов, то это дало бы нам те деньги, которые нам так отчаянно нужны.

- Может быть, Магомет пошлет ангела, чтобы доставить все это в Яффо?

- Разве не мне поручалось двадцать лет организовывать транспорт для доставки на-шего урожая? - возразил Фарук. - Я знаю, где есть грузовики. Знаю, где есть автобусы. В Бейт-Джараше есть автобус. Я могу его забрать. Дай мне человек пятнадцать. Вечером сделаю набег на Бейт-Джараш. Мы выкинем сидения и загоним на освободившееся место наш скот. Завтра в полдень встретим вас на дороге.

- Не пройдет и пяти минут, как Джихад отберет автобус.

- Но не с пятнадцатью вооруженными мужиками на крыше.

План, казалось, вполне имел смысл, но отец с подозрением относился к моему дяде. В Яффо у отца была в банке почти тысяча фунтов. Частично это были его собственные деньги, остальные положены по поручению деревенских. Счет был на Фарука.

- Дай-ка мне банковскую книжку, - сказал Ибрагим.

- Конечно, - немножко с обидой ответил дядя.

Он открыл ящик кассы, порылся там и вручил отцу чековую книжку банка Барклая. Отец пролистал ее до последней страницы, прищурился и казался довольным тем, что на счету было верное число.

- Хотел бы я сам возглавить набег, - сказал отец. - Но если мы не отправимся отсю-да до полудня, боюсь, начнется всеобщая паника. Без меня они не доберутся дальше глав-ной дороги. Возьми по четыре человека из каждого клана, молодых мужчин без семейных уз. Пусть Амджаб из нашего клана возглавит набег. Нельзя, чтобы дело испортили.

- Ты умница, Ибрагим. В Яффо может случиться нужда. Мы сможем все распродать ради будущего.

Он ушел собирать свой отряд для набега. Отец, казалось, неожиданно пал духом. Он прислонился к стене, глубоко вздохнул и совсем тихо заплакал. Потом увидел меня и вы-шел.

- Это сумасшествие, - прошептал он. - Нам нельзя оставлять Табу, Ишмаель.

- Но почему, отец?

- Испуганную собаку не остановит и голос хозяина. Эти здесь - мои дети. Они не виновны. Их будут обманывать. Они не смогут принимать решения. Они будут умирать от голода и жажды. Их ограбят. Женщин будут насиловать. Я - это все, что у них осталось. Я обязан их защитить.

- Евреи, должно быть, дикари, - сказал я.

- Да не евреев я боюсь, - ответил он как-то странно.

- Даже после Дейр-Ясина?

- Даже после Дейр-Ясина. Уважающие себя люди не оставляют своих домов и полей без битвы. Аллах послал меня заботиться о них.

- Ты доверяешь дяде Фаруку?

- Пока у меня банковская книжка. - Вдруг запнувшись, он выпрямился и испустил глубокий вздох. - Оседлай-ка эль-Бурака, - велел он мне, - и приведи его на площадь.

Суета подняла облако пыли, смешавшейся со смятением и непрерывными причита-ниями и проклятиями. Один из шейхов стоял на невысокой каменной стенке около колод-ца и кричал:

- Неужели нет никого, чтобы остаться и драться!

- Нам нельзя оставаться, - кричал другой. - Если останемся, нас арабские военные повесят как предателей.