Пурпурный занавес - Всеволод Глуховцев

– Посигнальте, Николай, – попросил «Бригадир». – Коротко два раза. И остановитесь у ворот.

Имелись в виду памятные ворота дома номер восемь. Николай так и сделал. И тут же, точно за самой калиткой стоял, выскочил на улицу давешний худосочный очкарик.

«Бригадир» ловко выпрыгнул из машины, и они со щуплым перекинулись краткими словами – так быстро и тихо, что будто бы этого и не было.

Но это было. «Бригадир» так же ловко заскочил назад в кабину, а очкарик пропал за воротами.

– Всё в порядке, – услышал Николай. – Вот теперь мы можем должным образом… Выключите двигатель, ни к чему зря бензин жечь.

Гордеев послушно повернул ключ, усмехнулся:

– В дом, стало быть, меня не приглашаете?

– Прошу извинить, Николай, – в голосе зазвучала любезная непреклонность. – Всему своё время.

– Понял, не дурак. Был бы дурак – не понял бы… Ну ладно! Так можно вопросы?

– Извольте.

– Ага… Ну, прежде всего – как вас зовут?

– Можете называть меня Сергей Никанорович. Это… моё имя.

– В миру? – слегка съехидничал Гордеев.

– Если угодно, – повторил своё этот человек.

– Ладно… Ну, а теперь – о вашем Ордене. Ясно, в пределах того, что вы можете рассказать.

– Пожалуйста, – и Сергей Никанорович начал рассказ.

Нет нужды приводить его здесь полностью. Главное: Николай узнал, что «Стражи планеты», в отличие от прочих тайных кланов, могущественных и не очень, кои бьются друг с дружкой не на жизнь, а на смерть с целью овладеть сверхъестественной мощью и направить человечество по своему пути… так вот, они, стражи Господни, оберегают людей от сил Тьмы и пытаются разрушить все их коварные планы. В том числе и того Ордена, куда входит небезызвестный Александр Яковлевич – белый маг весьма строго назвал их «люцефиритами», хотя и оговорился тут же, что они далеко не из самых худших… Ну и все в том же духе.

Надо сказать, говорил маг просто и убедительно. Привел множество веских примеров из истории человеческой цивилизации, дескать, борьба эта велась с незапамятных времен, продолжается и по сию пору. Упомянул также о существовании дочеловеческих рас… Последнее было Николаю уже известно.

Выслушав, он энергично потёр подбородок ладонью.

– Так. Более или менее ясно… И при чём же тут наш искомый друг?

Лицо Сергея Никаноровича посуровело.

– Николай, – внятно произнёс он. – Мой вам совет старшего товарища: никогда не называйте ЕГО так, даже в шутку. Никогда! Помните, что любое слово – не пустое сотрясение воздуха. Мысль изречённая – уже энергия, уже плоть. Тот, о ком идёт речь, недостоин называться так хотя бы потому, что он когда-то носил это имя…

– Он был вашим другом?!

Спохватился Николай, да уж поздно: ляпнул. Поспешил поправиться:

– То есть… я хотел сказать, членом вашего Ордена?

– Да, – просто ответил Сергей Никанорович. – Да, он был нашим братом. А теперь он – отступник.

– Так, – Гордеев сощурился. – Следовательно, вы его знаете?

– Да, – повторил тот.

– И можете назвать его имя?

– Нет.

Николай аж крякнул от неожиданности:

– Эк-к!.. Вот те нате, хрен в томате… Как так?

– Это довольно сложно объяснить, Николай…

– Да уж постарайтесь!

– Я готов, но, боюсь, вы всего не поймёте. Но если популярно, то вот: этот… м-м… субъект принадлежал к особой категории посвящённых. Эта категория, если угодно, наш спецназ.

Тут Сергей Никанорович прервался. Лицо его почти незаметно, но скривилось, как от неприятного воспоминания.

– Поймите меня правильно, Николай. То, как я вам объясняю сейчас, настолько огрублённо, что…

Он не договорил, скривился шибче.

– Ничего, ничего, – поощрил его Гордеев. – Я уж худо-бедно аналогии умею строить, соображу. Вы излагайте.

Теософ ещё малость покряхтел, страдая от невозможности выразить тонкости профессиональной деятельности… но, делать нечего, продолжил:

– Ну, хорошо. Попытаюсь. Исходный пункт таков: наш Орден, как вам уже известно, есть воистину хранитель высшего мистического знания. В отличие от всех прочих, в том числе и от люцефиритов, кои рвутся к земной власти, к трону мира сего. Мы, собственно, храним мир от их скверных притязаний. И один из наших главных принципов – ненасилие. Понимаете? Нельзя охранять истину силой! По крайней мере, силой грубой, физической…

– А тонкой, стало быть, силой можно?

– Ах, Николай, говорил ведь я, что вам будет непросто понять… То, чем занимаются наши особо инициированные братья – это отнюдь не насилие в профанном смысле. Они, можно сказать, в тонких планах бытия создают специальные системы, направляющие движение астральных и ментальных сущностей…

– Промывка мозгов? – сделал Николай невинный вид. – Так, так, понимаю.

– Ну, если хотите, – устало молвил Сергей Никанорович. – Хотя всё много, много сложнее… Астральная защита, увы, не гарантирует светлой жизни здесь, на Земле. Какие-то идейные химеры всё же возникают и воплощаются. Поэтому приходится идти на некоторые радикальные меры.

Здесь белый маг примолк, насупился. Нелегко, видно, признаваться в том, что истину приходится-таки охранять силой… И Николай понял, что не след сейчас педалировать подобные темы. Он лишь бровями шевельнул замысловато.

– Вот-вот, – нехотя признал маг. – Жизнь сложная штука, а астральная – тем более. Приходится, приходится идти на особые меры…

Николай деликатно промолчал, Сергей же Никанорович далее напустил туману:

– Безусловно, эти меры обоюдоострые. Они порождают соблазны… – но Николай верно расценил сказанное как то, что будущий убийца люцефиритов поддался такому соблазну, решил нести добро в мир огнём и мечом, не поняв, что, сокрушая зло, он сокрушает и сам этот мир.

– Так если я правильно понял… – и Гордеев высказал это, добавив: – Лучшее средство от перхоти – гильотина, так выходит?

– Именно, – теософ не улыбнулся. – Очень точные слова.

– Н-да. Ну, тогда он всё-таки маньяк.

– Фанатик, – отличил Сергей Никанорович. – Он заражён идеей, которая представляется ему сверхценной. Он полагает, что если уничтожит злодеев, то вместе с тем уничтожит и само зло.

– А что, не так?

Маг усмехнулся с горечью:

– Диалектика добра и зла – вещь столь же обоюдоострая, как и астральная защита. Оказаться по ту сторону легче лёгкого, и не заметишь, как там очутился…

– Ну-ну, – Николай не пожелал удаляться в просторы философии. – Одним словом, этот откололся от вас, и его понесло вразнос… Правильно?

– Упрощённо, но в целом верно.

– Ага. И почему же вы с ним не управитесь?

– Он очень силён в энергетическом отношении. Не забывайте, что его готовили по особой программе.

– О как! – Николай полез за сигаретами. – Курите?.. А, ну да. А я закурю.