Новая история стран Европы и Северной Америки (1815-1918) - Ромуальд Чикалов

Развитие сельскохозяйственной кооперации к началу XX в. привело к необходимости координации их деятельности не только на региональном, но и на имперском уровне. К 1905 г. завершилось создание единой германской централизованной системы сельскохозяйственной кооперации. Ею руководил Имперский союз. Он направлял работу 41 крупного союза с 17 тыс. кооперативов и 1,5 млн членов. Кроме того, независимо действовал Союз сельскохозяйственных кооперативов королевства Вюртемберг, насчитывавший 1275 товариществ. Кооперативное движение получило государственную поддержку: правительственные круги стали осознавать, что кооперация придала устойчивость крестьянскому производству, важнейшим следствием чего явилось сглаживание социально-экономических противоречий в аграрной сфере. Сельскохозяйственная кооперация, используя ссуды кооперативных банков, паевые взносы членов кооперативов, пожертвования, правительственные субсидии, содействовала усилению жизнеспособности крестьянских хозяйств, владельцы которых при сложившейся в Западной Европе форме кооперации сохраняли собственность и на имевшиеся у них средства производства, и на полученную в своем хозяйстве продукцию.

Последняя треть XIX – начало XX в. – это период мощного подъема германской экономики, позволившего стране к 1900 г. занять в мировом промышленном производстве второе, после США, место в мире. По добыче угля Германия уступала только США и Англии, по производству чугуна – лишь США. Темпы роста этих видов продукции были значительно выше, чем у европейских конкурентов. В 1913 г., по сравнению с 1870 г., германская экономика получила больше: угля в 7,2 раза (США в 18,2, Франция в 4,3, Англия в 1,7 раза) и чугуна в 13,7 раза (США в 18,2, Франция в 4,3, Англия в 1,7 раза). Столь впечатляющий подъем обусловливался рядом причин политического и экономического характера.

Создание единого государства устранило существовавшие ранее препятствия для национального развития, первым из которых была раздробленность страны с ее внутренними межгосударственными границами. Объединение Германии обеспечивало свободное перемещение рабочей силы и товаров, создание единообразных во всех частях государства условий промышленной и торговой деятельности. Введение в 1871–1873 гг. единой золотой валюты, заменившей прежние денежные системы многочисленных королевств, княжеств и герцогств, облегчило торгово-промышленный обмен. В 1875 г. был создан Имперский банк, который сконцентрировал практически всю эмиссионную деятельность. Если в начале 70-х гг. действовали 33 эмиссионных банка, то к 1910 г., помимо Имперского, только 4 банка сохранили право эмиссии, но она была незначительна.

Объединение дало толчок бурному развитию единой почтово-телеграфной системы. В 1851 г. в Пруссии на одного человека пересылалось в среднем 3 письма, а в 1910 г. на каждого жителя Германии приходилось почти 88 почтовых отправлений. Телеграф в 18 72 г. передал более 12,1 млн телеграмм, а в 1910 г. – свыше 56,7 млн, или в 4,6 раза больше. В 1881 г. страна располагала 7, а в 1910 г. 36 665 телефонными станциями. Сложившееся разветвленное информационное поле создало благоприятные условия для развития и укрепления связей во всех областях деятельности.

В доимперский период экономическая жизнь германских государств жестоко страдала от правовой разобщенности. Немецкий правовед Фр. Бернгефт писал: «Германская правовая карта была значительно пестрее, чем политическая. Иногда граница правовой области проходила между городом и деревней или даже через один дом»[124]. После объединения начинает складываться общенемецкое право. В качестве общегерманских вводятся: в 1871 г. уголовный, в 1877 г. уголовно-процессуальный и гражданско-процессуальный кодексы. Было разработано единое гражданское законодательство. В 1897 г. вступил в силу торговый кодекс, в 1900 г. – «Германское гражданское уложение». Его основу составили принципы экономической свободы и неприкосновенности частной собственности. Кодификация обеспечила формирование понятий правового государства и правопорядка, основанного на безусловном следовании закону.

На промышленный подъем объективно работали экономические последствия победы над Францией. В результате аннексии французских территорий увеличились сырьевые ресурсы. Комбинирование железной руды Эльзаса и Лотарингии с углем Рура и Саарского бассейна создало мощную топливно-металлургическую базу германской промышленности. К тому же Франция фактически профинансировала рост старых и основание новых германских предприятий, которые могли использовать кредиты из 5-миллиардной французской контрибуции. Началась полоса так называемого грюндерства (основательства) 1871–1873 гг., когда впервые появились более 950 фирм и компаний. Общую тенденцию к росту не остановили промышленный крах 1873 г., кризисы 1883, 1892, 1900 гг., поскольку они не только разоряли неконкурентноспособные предприятия, но, стимулируя модернизацию производства, приводили к дальнейшему индустриальному подъему.

Экономический облик Германии все более определяли стремительно набиравшие мощь монополии. Монополизация интенсивнее всего проходила в области тяжелой промышленности, определявшей военно-экономический потенциал Германии. Господствующей формой таких объединений стали картели, т. е. соглашения относительно общей политики в сфере производства, цен, рынка при сохранении за каждым из участников юридической самостоятельности. Наиболее ярким примером подобного объединения являлись взаимоотношения концернов «Сименс унд Хальске» и «АЕГ (Всеобщее общество электричества)». Картельные соглашения между ними устанавливали разделение труда в электротехнической промышленности, цены на продукцию, рынки сбыта. Например, «Сименс» обслуживал преимущественно армию, а АЕГ поставлял продукцию морскому флоту. Объединение позволяло успешно противостоять конкуренции. В ходе так называемых чисток производителей, особенно действенных во время кризисов, связка «Сименс – АЕГ» окончательно овладела германским рынком. В 1913 г. на долю этой группы приходилось 75 % всех занятых в электротехнической промышленности. Более того, на протяжении 1905–1907 гг. эти концерны договорились с американскими корпорациями «Вестингауз» и «Дженерал электрик» о разделе мирового рынка электротехнической промышленности, установив свой контроль над ним.

Процесс образования крупных промышленных объединений был чрезвычайно динамичен: от 14 в 1879 г. до 550–600 в 1911 г. В высокой степени монополизированными оказались все отрасли германской промышленности, прежде всего каменноугольная, металлургическая, химическая, электротехническая. Германия играла видную роль в создании международных монополистических союзов и в разделе мира транснациональными монополиями. Число таких компаний с участием германского капитала уже в 1909 г. достигло сотни.

В Германии получили развитие не только акционерные компании, но и монополистические объединения, являвшиеся единоличным владением семейных кланов. Из числа последних наиболее известна фирма с официальным названием «Фридрих Крупп из Эссена», основанная в 1811 г. Первый представитель семьи Крупп появился в Эссене еще в 1587 г., но слава и могущество этой фамилии начинается с Альфреда Крупна – сына Фридриха Крупна, создавшего фирму. Уже в середине 60-х гг. газеты называли А. Круппа «пушечным королем». Этот титул стал крылатым: глава крупповской династии в каждом новом поколении слыл им. Франко-прусская война разрекламировала пушки Круппа лучше любой всемирной выставки. В конце своей жизни, а умер он в 1887 г., А. Крупи вооружал 46 государств. Правительства Германии и зарубежных стран, в том числе и Россия, наградили его 44 военными звездами, крестами и медалями. Наследники А. Круппа, сначала Фриц Крупп, а затем Густав Крупні, еще более расширили границы своей промышленной империи. В 1910 г. фирма владела промышленным комплексом из 18 заводов в Эссене, контролировала 8 сталелитейных предприятий, угольные шахты, рудники в Западной и Северной Германии, судостроительную верфь в Киле. С началом Первой мировой войны в одном Эссене фирма открыла 35 новых заводов, а число рабочих и служащих выросло до 150 тыс.

Монополистический капитализм в Германии отличали высокая степень концентрации банковского дела и тесная связь банков с промышленностью. К началу Первой мировой войны всего лишь 8 крупнейших банковских групп и банков господствовало на денежном и кредитном рынке. Процветание промышленных объединений во многих случаях зависело от банков, которые путем долгосрочного кредитования или отказа в кредитах активно влияли на их финансовое положение, а следовательно, и судьбу. Банки активно способствовали образованию картелей и синдикатов в промышленности, ибо не без оснований полагали, что излишне острая конкурентная борьба между ними наносит ущерб и самим банкам. Интеграция банковской системы и промышленности находила также выражение в перекрещивающемся директорате, когда обеспечивалось взаимное представительство банков в наблюдательных советах промышленных акционерных компаний и, наоборот, промышленников в руководящих органах банков. В 1913–1914 гг. банкам принадлежало 20 % мест в наблюдательных советах промышленных фирм. Банковско-промышленная олигархия играла ключевую роль в экономике страны.