Кормилица по контракту - Татьяна Александровна Бочарова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лика понимающе закивала. Вадим усмехнулся и закурил очередную сигарету. Я уселась за столик, подвинула к себе тарелку с почти нетронутой едой. Меня мутило, но я героически принялась ковырять вилкой остывшее жаркое.
Они молчали. Я заметила, что Лика украдкой поглядывает на часы.
– Ты куда-то торопишься?
– Я? Нет, с чего ты решила? – Она так испугалась, будто я застала ее за кражей денег или другим непристойным занятием.
– Мне показалось, – спокойно проговорила я.
Остаток вечера мы проболтали о какой-то ерунде, причем Вадим явно скучал, курил сигарету за сигаретой, взгляд его то и дело становился отсутствующим – мыслями он блуждал где-то далеко.
Лике наконец это надоело. Она притворно зевнула и произнесла:
– Двенадцатый час. Кажется, пора по домам.
– Да, пора, – согласилась я.
– Как скажете. – Вадим сделал знак официанту, потребовал счет и расплатился, оставив щедрые чаевые.
Мы поднялись и пошли в гардероб.
– Возьмем машину, – сказал Вадим, догоняя нас, – вы ведь рядом живете, мне Лика рассказала.
– Рядом, – подтвердила я.
После рыданий в туалете я полностью отупела, двигалась и говорила как робот, на автопилоте.
Мы вышли на улицу, Вадим остановил «Волгу».
В машине Лика села рядом со мной, тесно прижалась к моему боку. Я вдруг почувствовала, что она поглаживает меня по руке.
– Ты что?
– Ничего. – Она наклонила голову, ее волосы коснулись моей щеки. – Просто… благодарна тебе за чудесный вечер. За то, что ты позволила мне пойти с тобой.
– Не стоит благодарностей. – Я отчего-то ощутила отвращение от ее близости, оттого, что ее губы щекочут мое ухо, и отодвинулась.
Лика больше ничего не говорила. Через полчаса мы были у дома.
– Ну вот, девочки, – проговорил Вадим, высаживая нас возле подъезда, – приятно было провести с вами время. Надеюсь, этот раз будет не последним.
– Да, да, конечно, – сказала Лика и улыбнулась.
Я молчала.
Вадим нагнулся и по очереди чмокнул нас в щечку. Затем повернулся и побежал к машине. Взревел газ. Мы с Ликой стояли и смотрели, как автомобиль уносится в темноту, словно тает в ней.
Она вдруг схватила меня за руку.
– Цветы! Ты забыла свои розы! Там, в машине!
– Бог с ними, – с трудом шевеля губами, проговорила я.
– Но… как же? – Лика жалко улыбнулась. – Такой букет… – Она не договорила, уронила голову ко мне на грудь и бурно разрыдалась.
– В чем дело? – с нарастающим раздражением спросила я.
Мне было холодно, хотелось скорее оказаться дома, забраться под одеяло, закрыть глаза. Ликины истерики меня достали.
– П-прости м-меня, – всхлипывая, выдавила она.
– За что?
– Я… т-такая с-стерва, т-такая д-дрянь… – Лика подняла мокрое и прекрасное лицо, в глазах ее была мольба. – Вадим… в общем… он предложил мне встречаться. Сказал, что влюбился в меня с первого взгляда. Я… я согласила-ась… – Она снова зарыдала, страстно, отчаянно, вцепившись в лацканы моего пальто.
– Ну что ж ты плачешь? – деревянным голосом произнесла я. – Он тебе понравился?
– Да, о-очень!
– Замечательно. Я рада за вас.
Лика от изумления даже плакать перестала.
– Ты что… совсем не сердишься?
– Нисколько. – Это говорил за меня кто-то другой. Я к тому моменту давно умерла, стояла мертвая, лишенная всех человеческих ощущений и эмоций. – Да, я не сержусь. Если только капельку, самую малость.
– Боже мой, Кирка, ты прелесть! – Лика схватила меня в охапку, принялась тормошить, осыпать поцелуями. – Ты – чудо, сама доброта. Если б ты знала, как я счастлива, как счастлива! Он – необыкновенный, лучший! И как только я могла переживать из-за какого-то Эдика?
Я почувствовала, что меня сейчас стошнит, и мягко освободилась из ее рук.
– Поздно. Пошли спать. Вещи вернешь завтра.
– Конечно. Спасибо тебе. Ты… правда в порядке? Не переживаешь из-за Вадима?
– Нет. Зачем он мне? Мы друг другу совсем не подходим.
– Ну хорошо. – Лика шмыгнула носом и улетела в подъезд.
Я пошла следом за ней. С трудом переставляя ноги, добрела по ступенькам на свой этаж, отомкнула дверь. Мать давно спала. Я сняла пальто, пробралась в комнату и, не зажигая света, нырнула в кровать.
Я думала, что утону в слезах, но их больше не было. Очевидно, я выплакала их там, в туалете ресторана. Укрывшись с головой, я принялась беседовать сама с собой.
Я уговаривала себя, что ничего страшного не произошло и Лика вовсе не предала меня. Все равно Вадим не стал бы встречаться со мной, наше свидание было случайностью. Лучше раньше, чем позже, когда я привязалась бы к нему, влюбилась окончательно и бесповоротно. Сразу – отсечь, и дело с концом.
Потом я заснула. А проснулась от телефонного звонка. Звонила Лика.
– Как ты? – Голос ее звучал напряженно и робко.
– Нормально, – ответила я.
– Можно я зайду, занесу одежду?
– Заходи.
Через пять минут она стояла в моем коридоре.
– Вот. Спасибо. – Лика положила на тумбочку аккуратно сложенный костюм. Повесила на вешалку куртку, поставила на половичок сапожки.
Из кухни выглянула мать.
– Лика, идем пить чай.
– Не могу, Алла Ивановна. Убегаю.
– К нему? – догадалась я.
– Да. Он ждет меня у подъезда. Сказал, что на следующей неделе мы идем ЗАГС, расписываться. Представляешь?
– Ты согласилась?
– Если честно, я пошла бы с ним хоть сегодня. – Лика посмотрела на меня пристально. Лицо ее было серьезным, как никогда прежде. – Я люблю его, Кир. Это любовь с первого взгляда. Помнишь, мы думали, что так не бывает? Еще спорили с Женькой Стрельниковой? Так вот, бывает. – Она опустила голову, вздохнула. Затем отчаянно тряхнула волосами, так что они волной рассыпались по спине. – Ну, пока! – Рванула на себя дверь и скрылась на лестнице…
…Кира почти допила свой коктейль и отодвинула пустой бокал. Облизала тонкие губы и глянула на Валю, тихо сидевшую напротив.
– Хорошая история, не правда ли? – Она усмехнулась. – Ты спросишь, что было дальше? Они действительно расписались через два месяца. Я была свидетельницей у Лики. Она выглядела потрясающе – белое платье из шелка, на голове венок из белых роз – искусственных, конечно. Одним словом, Снегурочка.
Вадим тоже был хорош – высокий, подтянутый, в элегантном светло-сером костюме, с сияющим смуглым лицом. Мы с ним избегали смотреть друг на друга – я видела, он чувствует себя неловко, стыдится меня, своего поступка.
А Лика – та ничего не стыдилась. Она, кажется, начисто позабыла, при каких обстоятельствах познакомилась с женихом: без умолку щебетала, порхала, как эльф, висла у меня на шее и все приговаривала тихим счастливым шепотом: «Кира, какой день! Какой волшебный день!»
Как ты думаешь, что делала я? Да ничего! Стояла рядом с невестой,
