Городок у бухты - Сьеджин Пасторос

— Другой разговор, — Андрей похлопал сына по щеке, — так бы сразу. Но тебе же сначала хотелось просто взять и сделать два укола, один Кинг Конгу, второй русскому другу, а потом наблюдать за реакцией. А это неправильный подход, не научный. Ты же не с пенопластом работаешь, а с живыми людьми. Поэтому рано тебе ещё в экспериментальную науку. Учиться сперва поедешь, а потом будем разговаривать об открытиях.

Алексей согласился с отцом, в очередной раз понимая, что ему часто хочется всего и сразу. Может быть это в крови русских людей? Улыбнувшись, Алексей вспомнил, что мать у него — сто процентная американка. Вот и Сагаши, хоть и японец, но тоже хочет всего и сразу, и почему-то не самым мирным путём. Может быть дело в наследственности? Потомок самураев, или сын воина, тоже может быть причиной агрессивного стиля поведения. И почему Александр настроен воинственно, когда речь идёт о возможной борьбе? Может дело в мужском гене?

«Дело в сильных генах», — раздалось в голове замечание Сагаши. Алексей решил встретиться с японцем ещё раз.

— Отец даст тебе отдел и очень хорошие условия работы, — сообщил он.

— Прекрасно, — ответил Сагаши с удовлетворением. — По-другому быть и не могло. Я принесу компании много полезного.

Алексей хотел сделать замечание, но собеседник его опередил.

— Я знаю над чем работать, и не сомневаюсь в перспективах моих достижений. Кстати, я краем мозга уловил твоё желание провести эксперимент с Великаном и твоим новым другом…, — Сагаши прищурил глаза.

— Я обещал отцу для начала показать компьютерную модель…

Сагаши развернул монитор к Алексею:

— Такую?

Юноша с восхищением посмотрел на экран и присел на кресло, вникая в суть изложенного в файлах процесса. Следующие несколько минут он оценивал шансы модели на право быть безошибочной.

— Я в прошлом году создал программу, способную создавать модели поведения клеток и развития процессов после вмешательства в структуру ДНК…

— Я понял, над чем ты работал, — поспешил ответить Алексей.

— Насколько понял?

Юноша поднял взгляд, почувствовав резкое изменение настроения Сагаши. Японец излучал раздражение, вместе с ненавистью.

— Тебя никто не собирается обманывать, — проговорил Алексей, удивлённый поведением товарища. — Ты забываешь, что в Бэйвиле люди слышат мысли. Не прячь их от других. Тебе не стоит затевать борьбу…

Резкая боль почувствовалась в голове, и Алексей наклонился, прижав ладони к вискам. Рядом раздались возгласы на японском; отец Сагаши понял, что случилось и отвлёк сына, требуя посвятить в суть проблемы. Почувствовав облегчение, Алексей поспешил уйти. С улицы он позвонил отцу и рассказал о происшествии.

— Сагаши нельзя допускать к работе в компании, — в конце высказался сын, — он легко возбудим и неадекватен. Это может быть реакцией на препарат, который он принял для эксперимента. И мой совет — не думай при нём.

Сидя у корпуса лаборатории, Алексей восстанавливался после короткой атаки. Он увидел, как Сагаши покидает здание, быстрым шагом направляясь в сторону посёлка. Даже при простом наблюдении было понятно, что молодой человек сильно раздосадован. А до мыслей Алексея донеслось неприятное чувство злости и ненависти к нему, к его отцу и даже к собственным родителям, испытываемые Сагаши.

Позже, на занятиях, Алексей рассказал Александру о неприятных событиях с японским товарищем. Вернувшись в лабораторию, ему удалось скопировать программу, оставленную работать в компьютере отца Сагаши, в приступе гнева, он позабыл об осторожности. Мистер Нузама, долго извинялся за поведение сына и был готов оказать содействие, если что-нибудь может помочь Сагаши снова стать добрым, отзывчивым мальчиком. Судя по реакции родителей, Алексей понял, что проблемы поведения японца, были видны не только тем, кто умеет читать мысли. Алекс тоже имел своё представление о натуре Сагаши, после короткого знакомства.

— Его необходимо изолировать, — посоветовал он. — Опасных людей сажают в тюрьму или в психлечебницу.

— Преступников, — поправил Алексей. — А Сагаши ещё ничего не совершил.

— Прекрасно! Он уже дважды бил тебя по мозгам. В нормальном мире это называется драка с нанесением тяжких телесных повреждений. За это могут посадить, — предположил Алекс.

— Я помню уголовный и административный кодексы, — заметил юноша. — Только как это докажешь? Нет экспертизы способной доказать вмешательство в мыслительный процесс. Странно получается: преступление невозможно доказать, значит злоумышленника нельзя привлечь к ответственности. Получается, что мы как бы вне закона?

Друзья переглянулись.

— Нет Алекс, это не выход, нет! — запротестовал Алексей.

— Да, Лёша, да! На каждое беззаконие есть свои методы борьбы. Если кто-то выступает против жизни другого человека — это и есть преступление. Несовершенство закона не даёт права преступнику оставаться безнаказанным.

— Может поговорить с шерифом? — предложил Алексей.

— Все полицейские одинаковы, — Алекс настойчиво думал о своём варианте действий, — им бы меньше хлопот. Я тебе советую объединить других ребят против этого узкоглазого монстра, пока он не принёс больше проблем.

— Всем придётся объяснять суть происходящего. Медиумы поймут быстро, но другие, особенно взрослые… Хотя многих уже не удивишь необычностью результатов экспериментов. Всё равно, без отца и совета с ним, я не сделаю ни шага.

— Тогда пошли к отцу, давай что-нибудь делать…

— А почему ты назвал меня Лёша? — вдруг спросил Алексей.

— Потому, что тебе это нравится, — отмахнулся Алекс.

— Так меня называют только отец с матерью, это русский, ласковый вариант моего имени…

— Я знаю. Давай что-то делать!

Алексей подумал, что после всего нескольких занятий по программе, Александр не мог достичь такого прогресса: слишком быстро и результативно. Ему было невдомёк, что друг довольно успешно пообщался с русскими студентами, а те в свою очередь поведали несколько любопытных историй и подсказали пару русских слов. Из-за неведения, Лёша ещё долго оставался озадаченным.

Узнать, где находится Сагаши и о чём он думает, для Алексея не составило труда. Только обратившись к своим способностям, юноша выдал свои планы, оставив в сознании японца собственные мысли. То, что сын русского учёного собирается противостоять его замыслам, в план Сагаши не входило. Вспомнив о разногласиях в совете старейшин, молодой человек поспешил на встречу с шерифом. Сагаши рассчитывал убедить полицейского встать на его сторону, используя возможности уже не раз применяемые на обычных людях. В последний момент бывший студент вспомнил о неосмотрительности и вернулся в лабораторию, к отцу, где оставил включённой собственную программу моделирования. Старший Нузама сделал вид, что не обратил внимания на работающее приложение, воспользовавшись советом Алексея не думать о том, что могло бы вызвать гнев у сына.