Жернова истории 3 - Андрей Колганов

Одной из важнейших целей предпринимаемой кампании было навязать по возможности всем крестьянам, хотя бы в районах с негарантированным увлажнением почв, элементарные агротехнические мероприятия против засухи, посильные даже маломощным хозяйствам. Для этого нужны были не только специалисты, но и памятки, написанные доступным обычному крестьянину языком. Изложенные в них рекомендации должны были быть районированы по почвенно-климатическим зонам.

Понимая, что за счет краткосрочной кампании в один год не решишь в значимых масштабах проблему подъема урожайности, в программе мы предусмотрели меры по расширению запашки. Предполагалось выделить специализированные конно-механизированные колонны для подъема целины и залежи. Планировалось производство легкосборных конструкций для временных поселков целинников. Намечалась разведка источников воды. Для подъема целинных земель в степных районах предстояло организовать производство плугов-плоскорезов, чтобы предотвратить ветровую эрозию почв. Разумеется, масштабы освоения целинных земель намечались гораздо более скромные, — в десятки раз меньше, чем в памятные мне хрущевские времена.

Местные органы Наркомзема вместе с партийными комитетами должны были взять под контроль все этапы осуществления сельхозработ, начиная с подготовки весеннего сева – главным образом, в коллективах, но, не забывая и про единоличников. Необходимо было проследить за сортировкой и очисткой семян перед севом, проверить готовность техники и инвентаря, провести необходимый ремонт, уточнить наличие запчастей и горюче-смазочных материалов, состояние и наличие рабочих лошадей и волов. Составлялись планы маневра техникой МТС в ходе посевных и уборочных кампаний, с тем, чтобы обслужить как можно большую площадь сельхозугодий. Кадры механизаторов и ремонтников, которые комплектовались в городах для посылки в деревню, подбирались с таким расчетом, чтобы обеспечить непрерывную трехсменную эксплуатацию техники.

После долгих споров между горячими поклонниками и столь же ярыми противниками "американского метода" было решено все же опробовать технологию мелкой вспашки для выращивания зерновых, но только в порядке эксперимента в ограниченном числе совхозов по списку, определяемому специальной комиссией на основе оценки реальных возможностей обеспечить строгое соблюдение соответствующей агротехнологии. Результаты эксперимента должны были быть подведены через пять лет на основе данных о средней урожайности за этот период.

Для уборочной кампании ставилась под контроль подготовка жаток, сноповязалок, молотилок, веялок, зерносушилок, овинов, зернотоков, амбаров, элеваторов. Не упускалась из виду и проблема организации вывоза зерна, для чего создавались графики перевозок, позволявшие избежать чрезмерных очередей на ссыпных пунктах, у мельниц и элеваторов.

Немалую проблему представляло налаживание учета и организации труда в коллективах. Это, пожалуй, была самая критическая точка обобществленного земледелия. Помимо посылки на село способных специалистов и организаторов, прошедших хотя бы через краткосрочные курсы по сельскохозяйственной экономике, намечалось дать на места краткую типовую инструкцию, предварительно проверив, как она понимается и усваивается крестьянами.

Жесткие меры по концентрации товарных фондов для поощрения хлебосдатчиков дополнялись бронированием этих фондов строго на август-ноябрь, чтобы уменьшить давление на хлебный рынок зимой и весной в расчете на повышение цен. Но главной мерой борьбы с ростом хлебных цен на частном рынке являлось предложение установить для всех категорий продавцов государственные лимиты розничных цен на хлебопекарные изделия и вообще любую продукцию из зерна (включая комбикорма). Такое решение предполагало и ужесточение борьбы с попытками спекуляцией хлебом по повышенным ценам. Эти меры должны были понизить цены спроса частного сектора на зерно, и, соответственно, подорвать рост закупочных цен частных заготовителей.

С этой же целью увеличивались на 10 % конвенционные закупочные цены на зерно. Я был вполне согласен с Чаяновым, что крестьянские хозяйства реагируют на повышение цен не увеличением производства, а часто, напротив, сокращают его, чтобы снизить запредельную интенсивность сезонных сельскохозяйственных работ. Но данная мера должна была не столько стимулировать производство, сколько оттянуть товарный хлеб от частных заготовителей к государственным и кооперативным.

Для нормализации рынка необходимо было также увеличить розничные цены на наиболее дефицитные потребительские товары, чтобы снять возникавшие из-за товарного голода проблемы с очередями, торговлей из-под полы и утечкой товара из государственной и кооперативной торговли на неорганизованные рынки. Одновременно поднимались и синдикатские закупочные цены на эти товары, чтобы стимулировать их производство, и давались дополнительные, сверх того, что предусматривалось действующей программой повышения уровня жизни трудящихся, льготы их производителям.

Весь этот комплекс мероприятий должен был, разумеется, сопровождаться массированной агитационной кампанией за коллективное земледелие. К уже имеющимся на конец 1927 года двадцати двум тысячам сельскохозяйственных коллективов всех разновидностей предстояло добавить еще три-четыре тысячи. Заранее намечались районы, наиболее благоприятные с этой точки зрения, и подбирались кандидатуры организаторов новых коллективов, которым предстояло пройти трехмесячные курсы при Наркомземе.

Агитацию мы собирались строить не на голых призывах и лозунгах, а на основе организации помощи МТС, совхозов, крепких артелей и коммун единоличным хозяйствам. Если удастся зримо продемонстрировать единоличникам преимущества коллективного земледелия, то есть надежда подтолкнуть крестьян хотя бы к созданию новых ТОЗов, посевных и машинных товариществ (чтобы совместно использовать дорогие сельхозмашины для вспашки, сева и уборки). При этом мы ссылались на кооперативный план XIV съезда и предостерегали от попыток вовлечения в обобществление домашнего скота, птицы, приусадебных участков, предлагали пока воздержаться от создания коммун и сельхозартелей животноводческой и садово-огороднической специализации, от вовлечения в обобществленный сектор разбросанных участков, неудобий и т. п.

По всем намеченным нашей программой направлениям необходимо было поднять актив Рабоче-крестьянской инспекции и комсомола, выявить и по возможности расшить еще до сельскохозяйственного сезона наиболее узкие места.

Времени не оставалось совсем. Я сам ездил в командировку в Харьков (правда, вслед за Смирновым), привозил экземпляры разработанного проекта украинским руководителям. Те долго мялись и чесали в затылке, прикидывая, какой объем забот навалится на них, если принять мои идеи. Однако обоснованные опасения, что чрезвычайные меры в духе "военного коммунизма" могут перекосить всю сельскую экономику, взяли верх. Петровский довольно легко смог заручиться поддержкой Калинина, а тот вошел в контакт одновременно со Сталиным и с Рыковым. Почва была подготовлена, и сразу после празднования Международного дня солидарности трудящихся женщин Политбюро санкционировало передачу нашего проекта на окончательное рассмотрение Совнаркома. "Правые" увидели в этих мерах программе удачный компромисс, позволяющий обойтись без чрезвычайных мер. Для "центристов", группировавшихся вокруг Сталина, данная программа открывала перспективу решения проблемы хлебозаготовок, избегнув обвинений в том, что они заимствуют лозунги "левой оппозиции".

Решение СНК СССР было принято, несмотря на отчаянное сопротивление Сокольникова, возражавшего против экстраординарных ассигнований сверх утвержденного бюджета. Когда это решение было подкреплено директивами ЦК о развертывании партийной мобилизации, колесики партийно-государственного механизма начали со скрипом вертеться. Я понимал, что времени до сева осталось всего ничего – полтора-два месяца, — и сделать, может быть, удастся едва треть от того, что было предусмотрено, да и при этом наш аппарат ухитрится, как всегда, наломать дров. Но ничего лучшего ни предложить, ни осуществить было уже невозможно. Оставалось лишь впрячься в этот воз и тащить его изо всех сил, питая надежду, что на этот раз удастся вывернуться и не дойти до карточек на хлеб…

Хлеб – хлебом, а сегодня мне предстояло заняться другой стратегической проблемой, правда, на этот раз не во всесоюзном масштабе, а в рамках своего семейного хозяйства. Обувь, привезенная мною (или, точнее, еще тем, прежним Осецким) из Англии, уже начала являть признаки длительной эксплуатации – заметно стесались каблуки на полуботинках. Посетовав на этот факт в присутствии своего помощника, я заметил: