На корабле утро - Александр Зорич

Этого только не хватало!

Соседние скафы бодро неслись вперед, одновременно с этим погружаясь.

Каких-то пять, десять секунд – и они будут в безопасности.

Но пережить тот роковой день было суждено не всем.

Я видел, как закипела вода вокруг третьего скафа. И, спустя мгновение, взрыв огромной силы вышвырнул скаф на поверхность воды.

– Товарищ капитан, скорее вниз! – услышал я.

Из рубочного люка торчала голова Щедролосева.

– Иду! – крикнул я.

Но оторваться от зрелища было выше моих сил.

Скаф, который вел Казанский, раскололся пополам от удара о воду. Из него посыпались мои циклопы. Их было десять.

Остановиться, чтобы подобрать их, мы не имели права. Сделай наш скаф это – и мы наверняка разделили бы их судьбу.

Оставалось надеяться на то, что скафандры «Богатырь» спасут их даже под водой, и что ребята с «Гекконов» проведут спасоперацию по всем правилам…

И я надеялся. А что мне оставалось делать?

Щедролосеву пришлось силком тащить меня в рубку – увиденное основательно выбило меня из колеи. Хотя, казалось бы, видал и не такое…

В техногенной берлоге рубки стало полегче.

– Товарищ капитан, вы ранены. – утвердительно сказал Щедролосев.

– Нет.

– Вы полностью уверены? В скафандре у вас дырка.

– Да, дырка. Но ранения нет. Промахнулись на сантиметры.

В рубке было два кресла. Одно занимал Свиньин. Другое – Щедролосев. Свое кресло Щедролосев уступил мне. Я не стал отказываться – ноги не держали.

Тем временем скаф благополучно погрузился.

Свалка паладинов и «Дюрандалей» осталась далеко наверху.

– Долго нам еще? – спросил я у Свиньина.

– Полчаса где-то. Понтоны с «Тарпанами» сильно тормозят…

Тут надо пояснить. Дело в том, что сорок тонн силумита до места применения требовалось еще доставить. И ежу было ясно, что перемещать такую массу вручную моим циклопам не под силу.

Требовались «Тарпаны». Которые, само собой, на скафы не погрузишь.

Поэтому инженеры с «Изумруда» придумали изящное решение. С уму непостижимой быстротой они сымпровизировали понтоны из спасательных плотиков, подвесных топливных баков и аэростатов вытяжных антенн. Понтоны получились похожи на невиданные аттракционы из аквапарка. Но инженеры клялись, что с функциональной точки зрения они вполне годятся…

На эти-то понтоны «Тарпаны» и загнали. Но загнать – это еще полдела. Требовалось добиться от каждой связки «Тарпана» с понтоном нулевой плавучести. А затем, подключив аэростаты к системе ВВД, воздуха высокого давления, на скафах, приноровиться управлять плавучестью в обе стороны…

Как ни бредово это звучит, но все получилось! В итоге каждый скаф буксировал свой понтон с «Тарпаном». Причем одинаково успешно и в надводном, и в подводном положении.

– Тормозят – это полдела, – отозвался в наушниках Щедролосев. – Лишь бы их не поотрывало нафиг… Обидно будет.

– Поотрывало-поотрывало, – проворчал Свиньин. – Лишь бы они тонуть не начали и нас за собой не потащили…

– Отставить! – рявкнул я. – Раскаркались…

Сам я, признаться, с первой минуты думал о том же самом. Но золотое правило не беспокоиться о неприятностях, пока они не начали случаться, я помнил хорошо.

Тем более, что были неприятности и более насущные. Например, дырка в «Богатыре».

Я подозвал Щедролосева.

– Вроде, ты латки ставить умеешь?

– Ну вроде.

– Тогда помоги. А то я по «Богатырям» олух олухом…

– Тоже мне наука…

С этими словами Щедролосев раскрыл транспортную нишу своего скафандра и извлек оттуда два тюбика (я догадывался, что в первом был гель, а во втором – пена) и несколько разновеликих пластометаллических латок. По контуру каждой из них был уже нанесен клей. Щедролосев задумчиво покрутил латки в руках, время от времени поглядывая на дыру в моем предплечье, и наконец выбрал ту, что оптимальным образом подходила по размерам.

Я подставил Щедролосеву левое плечо. Тот поковырял пальцем в дыре, поцокал языком – ни дать ни взять хирург на осмотре – и принялся ворожить. Вначале пошла пена, потом гель, который отчего-то долго не хотел вылезать из своего тюбика, и наконец наступил черед латки, которая с неожиданно громким шкворчанием прямо-таки приросла к броне моего скафандра.

– Теперь минут пять не рыпайтесь, товарищ капитан. Гель застыть должен.

– Ты думаешь, надежно получилось?

– Конечно нет, – улыбнулся Щедролосев. – Но до конца операции как-нибудь протянете. А там разберемся.

Обошлось.

Мы не утонули. И понтоны тоже остались целы.

– Народ, всплываем! – довольным голосом сказал Свиньин.

Я хотел было выслать к рубочному люку расчет переносного зенитного ракетного комплекса, но передумал. В случае чего он едва ли нас спасет. А если пальнет куда-нибудь сдуру, только раньше времени демаскирует…

Бондарович и Арбузов благополучно причалили к берегу и, надув аэростаты своих понтонов, подняли «Тарпаны» на поверхность. К слову, машины пережили подводное путешествие легко, благо были заправскими всепланетниками. Водители их тоже не выглядели несчастными. Впрочем, чему удивляться? Путешествовали они не в кабинах «Тарпанов», а в скафах вместе с остальными…

Еще когда мы готовились к отплытию, местное центральное светило, которое, как известно, двойное, засияло ярче. Это было связано с тем, что звезда Макран-Б постепенно выходила из-за диска Макрана-А и излучение обеих звезд начало суммироваться.

Когда мы всплыли, Макран-Б полностью выбрался из-за собрата и теперь в синеве небес сияли две ослепительные автомобильные фары…

Резко потеплело. До крутого кипятка водам океана было еще далеко, но до куриного бульона в нашей столовке – уже близко…

Вода курилась млечным паром. Пушистые щупальца тумана энергично переплетались между собой – ни дать ни взять живые существо.

Видимость упала настолько, что, стоя на рубке нашего скафа, я не видел своего понтона с «Тарпаном» – только буксировочный трос, плавно растворяющийся в тумане.

Я приободрился. Хотя никакой природный туман не может защитить от вражеских сенсоров, отсутствие прямой оптической видимости всегда дарит нашему брату-осназовцу чувство защищенности.

Мои бойцы вытравили из белой фата-морганы буксировочный трос. Проступили разнокалиберные железки понтона и узкая бронированная грудь «Тарпана».

Проявив чудеса эквилибристики, механик-водитель прошел по макушкам валунов на отмели и, перепрыгнув на понтон, забрался в бронемашину.

Вместе с ним на понтон, оскальзываясь и чертыхаясь, взошли трое циклопов. Они быстро расправились с тросами, которыми машина была принайтована к понтону, и залезли в «Тарпан» вслед за мехводом.

Вкрадчиво зажужжала электротрансмиссия. Башенка зенитного модуля крутнулась влево-вправо, словно разминая затекшую шею.

«Тарпан» сдал назад – «как бы не свалился», мелькнула шальная мысль – подался вперед, снова назад на повышенных оборотах и… рванул, словно одержимый тысячей клонских дэвов! На разгоне он преодолел желтые валуны, вспорхнул на прибрежную дюну, заложил элегантный вираж и встал как вкопанный, бортом к нам.

Бондарович вызвал меня к себе, на свой скаф – он и группа Водопьянова идти с нами в рейд к «Берте» не планировали. Их мишенью был «Антон».

Бойцы Водопьянова должны были помочь нам с перегрузкой силумитовых зарядов на «Тарпаны». Не потеряй мы один скаф, этих зарядов было бы больше на пять тонн. А калифорниевых боеголовок – на две штуки. Было категорически неясно, хватит ли оставшихся зарядов на то, чтобы разобраться и с «Антоном», и с «Бертой»…

Этот вопрос я и задал Бондаровичу вместо «здрасьте».

– Не бери дурного в голову, капитан. Мы всё с запасом посчитали, – охрипшим голосом сказал кап-три. – У нас же не Центральноафриканская директория, у нас два плюс два равно семь!

– Уже легче.

– Времени в обрез, поэтому слушай внимательно и сразу приступай к исполнению. Маршруты выдвижения – основной и запасной – я сейчас закачаю тебе в скафандр. То же касается и условных сигналов, порядка взаимодействия, маршрута отхода. На словах скажу главное: наши поднимут большой шум, чтобы отвлечь внимание ягну. При этом очень важно, чтобы появление наших флуггеров и удары последних ракет с борта рейдеров были как можно четче увязаны по времени с вашим выходом к расселине. Соответственно, постарайся не давать сигнала «Анадырь», пока не выйдешь на предварительный рубеж, он у тебя на карте отмечен.

– Понял. Учту.

– И второе. Снимать нас с планеты будут. Должны снимать. Но сам понимаешь, повернуться может по-всякому… Поэтому бывай здоров, капитан. Ты мне еще на «Каваде» понравился.

– Вы мне тоже, товарищ капитан…

– Ну все. Хватит сериал тут разводить. Можешь идти.

Глава 7. Полный «Петергоф»

23 августа 2622 г.

Континент Бахрим