Наследие (СИ) - Евгения Техтелева

— Что именно тебя интересует? Мне ведь не нужно разъяснять тебе правила этикета?

— Нет, — ответ прозвучал сердито.

— Славно, — улыбнулся он.

Джайра вздохнула. «А нужно ли мне сейчас быть суровой?..»

Уже нейтральным голосом она спросила:

— Кого мне стоит опасаться? Что там вообще будет?

Фарен, осмотрев ее наряд и лицо, откинулся на спинку кресла. От такого внимательного взгляда Джайра потупилась, но тут же опомнилась, припоминая недавние слова Ксии, и теперь ее пронзительный взгляд заставил Фарена потерять на мгновение мысль, вертевшуюся в голове.

— Ну-у-у… Зная тебя, сразу скажу: не вздумай прохаживаться посередине зала или шарахаться по углам — это дурной тон. Спокойно отойди в сторону к незанятому местечку и прими равнодушный вид. Так они увидят в тебе хозяина положения.

— Ладно, — с запинкой ответила наемница, представляя себе свой выход.

— Раз ты участник турнира, то тебя должны познакомить с сэром Нарволо Редингом. Этот рыцарь отвечает за все путешествия в Аль-Пассал, бессменный человек уже ни один десяток лет. Постарайся не дерзить ему, это самый обидчивый человек, которого я знаю, — он замолчал на время, снова оглядывая наемницу с ног до головы. — У меня такой вопрос: знаешь ли ты придворные танцы?

Джайра скривилась, вызвав смех у собеседника.

— Мне обязательно нужно будет танцевать?

— Да, так ты покажешь, что достойна находиться среди дворян и тебе будет прощен недостаток манер, какие приняты при дворе, не говоря уже об общем дворянском этикете. Еще один момент: не отказывайся от знакомств. Неважно, с кем тебя познакомят — ты рыцарь, да еще и легендарный герой, поэтому для всех знакомство с тобой — только еще одна монета в копилку авторитета, но для тебя важно показать, что ты не опасна и с тобой можно иметь дело, несмотря на то, что ты по своей натуре наемник. Не рассказывай о себе слишком много, но и не отмалчивайся. И постарайся не забываться, что ты девушка, — Джайра недоуменно округлила глаза. — Будет очень много провокаций узнать, кто ты, — грациозным, истинно дворянским движением он указал на свисающую у нее под подбородком повязку. Джайра поймала себя на мысли, что засмотрелась на его руку. — А еще за тобой будет следить Амнис, да и Мариин не обойдет вниманием. Будь мягче с принцессой — она ничего не знает о мире, хотя очень стремится на волю. Не обижай ее сарказмом.

— По твоим словам, — хрипло проговорила Джайра, — меня ждут все девять кругов ада. Может, мне не стоит являться на этот бал?

Фарен дружелюбно улыбнулся на ее выражение сомнения на лице.

— Если не явишься, потеряешь дружбу рыцарей.

— Больно она мне нужна…

— Нужна. Они бывают очень преданными друзьями, когда тебе нужна защита на суде или когда по глупости кого-то разозлишь из дворян.

Отведя взгляд в сторону и стараясь запомнить все советы, Джайра задала вопрос:

— А как насчет историй обо мне? — на его вопросительный взгляд она пояснила: — Ну, точнее, о Кровопийце?

— А что с ними не так?

— Ну, мне же нужно что-то придумать в ответ на расспросы.

— Нет, — засмеялся Фарен, — ничего не нужно. Они сами все придумают за тебя. Сама все увидишь.

Уверенно кивнув, скорее себе самой, чем Фарену, наемница встала с кресла и надела капюшон с повязкой, пряча волосы под плотную ткань. Фарен участливо поправил воротник камзола и убрал складки сюрко на поясе. Джайра растерянно воззрилась на некроманта, чувствуя, что краснеет. Теплая улыбка не сходила с его лица.

— Удачи тебе на балу.

Она не сразу нашлась, что ответить.

— Удачи? Как будто там все зависит от нее.

— Зависит, ты не представляешь как. Если тебе повезет, ты останешься тем самым Героем Ардонии, не притязательным до славы и пожимающим плечами на любые сложности, — Джайра усмехнулась. — Если же нет — ты вернешься безликим дворянином, таким же, как все, кто там будет. И это будет печально.

— Печально? — услышав, как где-то проснулась часовая кукушка, Джайра спустилась вниз. — Я думаю, дворяне так не считают.

— Просто они не понимают, что это болото, а не родниковая вода.

Никогда она еще не чувствовала такого волнения, какое испытывала, выезжая снова через один из тайных ходов. По главным улицам Октавы медленно текли потоки блистательных карет, колясок и всадников. Случайного прохожего никто бы и не заметил, любой посторонний мог легко затеряться среди этой яркой роскоши. Джайра аккуратно слилась с общей колоной, но, как бы она ни хотела избежать внимания, на нее смотрели все, разве что не показывали пальцами. Смущение, которое она переживала, было вызвано скорее разговором с Фареном, чем народным признанием. Сейчас слова Ксии ее беспокоили больше, чем в тот момент, когда она их произнесла. В своих чувствах Джайре всегда было сложнее всего разобраться. Свою привязанность к людям она всегда старалась подавить еще с самого начала, исключением была только Эврикида. Но привязанность ли это — эти чувства к Фарену? Еще при первой встрече она посчитала его самым проницательным человеком, какого когда-либо встречала. Но, ведь с другой стороны, в знакомых никогда не было никого дворянского рода, не считая рыцарей Сардолла, изгнанных в Дикий за поднятое ею восстание. Король-рыцарь до сих пор не знает, что это сделал Безымянный, иначе логово ассасинов в Октаве уже бы не существовало…

Фарен был чем-то похож на Бенрада: его отношение к людям строилось на откровенности и глубоком, проверенном доверии, но у Бена оно граничило с наивностью, Фарен же мог предупредить любой обман и не оставить человеку выбора, кроме честности. Джайра же давно отвергла все попытки вызвать ее на чистоту из соображения безопасности. Ее собственное имя звучало только среди ассасинов и чародеев, в лицо ее знали единицы. И никому нельзя было довериться — кто-то мог использовать это для своей выгоды, кто-то — похвастаться или приумножить свой авторитет, а кто-то сдался бы под пытками врагов. Любые известия о ней убийственны для всех, только не для некроманта. Он сам был таким же изгоем, и само его присутствие было опасным. Вызывал ли он в Джайре такие чувства родственности из-за сложившейся схожей жизненной ситуации, или это что-то другое?

Воды Эюны, тихо плещущей о берега, серебрились стареющим месяцем. Под мостом, задрав голенища потертых брюк, рыбачил мальчишка в соломенной шляпе, безразлично поглядывающий на шумящую толпу и беззаботно болтающий ногами под свою неземную мелодию. Герой Ардонии мечтал поменяться с ним местами и забыть о всех своих подвигах, лишь бы хоть на миг обрести спокойствие от ненавистных тяжелых мыслей. Ворон, не управляемый всадником, в нерешительности идти ли дальше остановился у самого края каменного моста и с любопытством рассматривал проезжающих вышколенных лошадей. Возможно, Кровопийца простоял бы так еще довольно долгое время, пока не решил бы развернуться и снова умчаться в логово ассасинов, если бы к нему не подъехал один из нарядных всадников.