Невеста каменного лорда - Таня Соул

13.2

Весь следующий день беспрестанно лило, но поверить в то, что времена засухи прошли, жители Флуэна не торопились. Утром, проснувшись, все подходили к окну, стояли и ждали, что дождь закончится. Так вели себя и слуги в доме Алана. Они замирали возле покрытых каплями оконных ставней и смотрели, смотрели, смотрели. Только Мариса Ротвер, собранная и серьёзная, не обращала внимания на дождь. Её волновала исключительно подготовка к венчанию.

– Где портниха? – спросила она требовательно у промокшей служанки, только вернувшейся с улицы.

– Сказала, что придёт следом. Ей нужно собрать принадлежности, кружева и ткани.

– На кружева времени нет, – огрызнулась госпожа Ротвер, и я вздрогнула. Даже её тон был невероятно похож на тон Лукреции.

И хотя подобную строгость я считала излишней, в словах Марисы звучала истина. На кружева времени действительно не было. Но не о них я печалилась больше всего, а о том, что на венчании не будет никого из моих близких.

– Может быть, папенька успеет доехать? – спрашивала я у Алана снова и снова, и он неизменно отвечал:

– Может быть… Но я думаю, вряд ли. Дороги размыло.

– Ты ведь сказал привратникам, чтобы его впустили, если он приедет?

До церемонии Алан велел закрыть все ворота в замок.

– Да. Он единственный, кого впустят. Остальным придётся подождать за стеной.

– Надеюсь, он успеет… – сокрушалась я, но откладывать венчание не хотела. Алан был прав – в моём положении медлить слишком опасно. Уж лучше папенька опоздает на венчание, но застанет дочь живой. Чем успеет до свадьбы, которую некому будет играть.

Орден слишком ревнив к потерянным детям этерр. И слишком опаслив. Не ограниченная клятвой сила представляет угрозу как для земель, так и для живущих на них людей. Клятвой такую силу после пробуждения уже не свяжешь, и есть лишь два безопасных, по мнению Ордена, пути – предать найденное дитя земле или связать браком с эрром, вливая силу берегини в тэинор.

Второе хоть и безопасно, но не предпочтительно. Чем больше могущество эрров, тем меньше влияние Ордена. Они до последнего будут пытаться избавиться от необученной берегини и не позволят кому-то из эрров забрать её силу.

С венчанием нужно было торопиться.

***

Утром перед самой свадьбой дождь наконец утих, но с крыш продолжали падать последние капли влаги. Народ вывалил на улицы и гудел. Людскому воодушевлению способствовала и весть о женитьбе герцога Флуэнского.

Когда наша карета ехала к храму Твердыни, вдоль дорог толпился народ. Люди кричали нам вслед и заглядывали в окна, они радовались переменам. Возле храма стража с трудом удерживала толпу, но мы не спешили пройти оставленный нам узкий коридор, а задержались немного. Людям хотелось праздника, им хотелось насладиться венчанием вместе с нами. Остановившись, я какое-то время улыбалась и махала им рукой и только потом, послушавшись начальника стражи, наконец зашла вместе с женихом в храм.

Высокий, но, как и все храмы Твердыни, убранный просто, без позолоты, дорогих канделябров и настенных рисунков, он всё же обладал невероятной энергетикой. Она окутывала, баюкала и одновременно пробуждала. Хотелось улыбаться и праздновать. Неважно что.

– Идём, – поскольку отец не приехал, Алан сам повёл меня к алтарю.

На венчание в храм были приглашены некоторые слуги, например, господин Орно и Мариса Ротвер, а ещё кое-кто из знати. Но сама церемония была скромной. Сокрушалась ли я об этом? Ничуть. Пышному, но скоротечному празднику я предпочитала счастливую и долгую жизнь бок о бок с возлюбленным.

Повернувшись друг к другу у алтаря, мы встретились взглядами, и моё сердце дрогнуло, как оно делало всякий раз при виде Алана. Особенно теперь, когда он окончательно отбросил своё равнодушие.

Передо мной стояло не изваяние, с которым папенька подписывал помолвку в Эргейбе, а живой и любящий человек. И в том я видела совсем не свою заслугу. Алан Грэмт победил в этой битве не благодаря мне, а благодаря собственной внутренней силе и воле к жизни. Моя заслуга была лишь в том, что в отличие от многих, я эту волю смогла в нём рассмотреть и протянула ему руку помощи, когда он в ней нуждался.

– Согласны ли вы… – вёл церемонию служитель, и мне хотелось ответить, недослушав: «Да, согласна», – но я сдержалась и произнесла нужные слова позже, когда служитель договорил.

Наши с Аланом ладони соединили, обернули церемониальной лентой, и в храме вдруг стало светло, словно в солнечный день. Люди один за другим начали поднимать глаза к куполу и показывать на что-то. Мы тоже взглянули наверх. Из узких вертикальных окошек, расположенных вкруговую, в храм падали и пересекались в воздухе косые солнечные лучи.

Дождь прошёл, облака рассеялись, и впервые за долгие годы в небе Флуэна сияло солнце.

– Должно быть, это хороший знак, – сказала я, не в силах отвести взгляд от ярких лучей.

– Ты – мой хороший знак, – прошептал Алан, притягивая меня ближе и накрывая губы поцелуем.

– Немедленно пропустите! – раздался знакомый мужской голос. Он рикошетом отлетал от стен, создавая эхо. – Да пропустите же!

– Отец? Папенька, ты успел! – я побежала к нему навстречу, с трудом справляясь с длинным подолом платья и рискуя упасть. Увидев меня, отец тоже ускорил шаг. Я бросилась к нему в объятья и разрыдалась на собственной свадьбе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍